Саша обернулась и смерила их спокойным взглядом.

— А ты кто? — спросила она, переводя глаза с одного на другую.

— А мы твои новые одногруппники, как ты могла забыть! — потряся их с Адой соединенными в кулак ладонями, ответил Дима. — Её зовут Адель, а я Дима.

Саша кивнула и отвернулась к своим.

— Пойдем уже, — позвала его Ада, но Дима снова попытался заговорить с Сашей.

Откровенно говоря, Ада уже чувствовала только страх. От всей компании веяло опасностью и чем-то резким, словно она находилась в окружении дикой собачьей стаи. Секунда — и они решат наброситься, чтобы загрызть насмерть.

— А вы всегда тут собираетесь?

— Парень, тебе жить что ли надоело? — не выдержал один из сидевших на скамейке.

— А если и так?

Отчего-то Ада ему поверила.

— Ну так и иди отсюда, пока не получил. Не огорчай свою барышню.

— Она не моя.

Саша все-таки снова повернулась к ним и смерила ещё одним долгим взглядом. Глаза у неё были темно-карие, как у овчарки — сравнение пришло в голову Аде само собой.

— Ребят, правда, чего вам надо? — спросила она с такой ленцой, что ещё немного — и зевнула бы.

— Мы уже уходим, до встречи в универе! — Ада наконец смогла потянуть Диму за собой и, помахав свободной рукой всей компании, потащила его к выходу из парка.

— Ну точно оборотни! — воскликнул Дима, стоило им оставить компанию за спиной. Благо, что отошли они все-таки далеко. И на том спасибо.

— Да хоть сами Каллены^[12], плевать, пошли уже отсюда, — нервно сказала Ада. По спине полз холодок, будто вся стая наблюдала за ними, выжидая момент, когда можно будет погнать добычу.

Тьфу ты! Точно заразилась его безумными идеями, а прошло-то меньше пары часов!

— Значит, тут обитают не только убыры, но и оборотни! — Дима словно не замечал её испуга.

— Кто?

— Ну вампиры, я знаю парочку. Они любят собираться на Сковородке или у Кабана, как медом им там намазано.

Ада окончательно перестала понимать его речь. От избытка информации начинала болеть голова — или от нереальности его слов, она уже не знала.

Парк наконец закончился, и на выходе из него они остановились. Дима закурил ещё одну сигарету, старательно не дымя в сторону Ады.

— Пошли до метро, меня там должны ждать, — предложил он между двумя затяжками.

— Кто, эльфы? — совершенно беззубо сострила Ада.

— Нет, они тут не водятся. Я только одного лепрекона встречал, но та отрицала, что это и правда она.

Ада перекинула сумку поудобнее и только вздохнула. Дима, заметив наконец её вид, расплылся в улыбке.

— Да не переживай ты так! Это сначала кажется, что ты с ума сошла, а потом, чем больше их встречаешь, тем легче принять существование иного мира.

— Какого такого иного? Они вот — Ада кивнула в сторону парка, где остались то ли хиппи, то ли правда оборотни, — вполне в наш вписываются. Даже в универ ходят, как видишь.

— В том и смысл! — у Димы даже глаза загорелись от воодушевления. Точно на любимого конька сел. — Им же надо как-то выживать! Вот они и адаптируются к городу и к местным.

— Интересно, почему Саша к нам перевелась?

— Может, переехала?

Они наконец двинулись в сторону подъема к Кремлевской, чтобы выйти к Кремлю и спуску к метро.

— Но кто в здравом уме станет переводиться на социологию?

— А кто поступит сюда по доброй воле?

Они замолчали и тут же дружно рассмеялись. Остатки нервозности сошли с Ады вместе со страхом и остались где-то рядом с парком.

— Я не поступила на религиоведение, там был слишком высокий конкурс на бюджет, — поделилась она.

— А за меня мама подала документы.

Сказал, как отрезал. Что-то за этим было, но Ада решила, что не имеет права копать слишком глубоко — ведь они всего день знакомы, и так много уже чем поделились.

Оставив позади пиццерию и здание с задорными крылатыми чертиками под окнами и кадуцеем по фасаду, они перебежали Кремлевскую прямо перед Национальным музеем и направились к спуску в метро. Башня Кремля оставалась всё выше и выше и наконец скрылась за поворотом спуска.

Аде нравилась эта самая старая часть города. Тут всегда гуляли толпы туристов, по весне высаживали море тюльпанов, а на белокаменной башне отсчитывали время огромные часы. И ещё с этой горы прекрасно просматривался Верхний Услон^[13] вдалеке.

— Ну что, до завтра? — вырывая Аду из её мыслей, сказал Дима и помахал рукой. Почти оторванный рукав от этого покачался на ветру, и Ада невольно улыбнулась.

— Пока-пока.

Дима тут же поспешил через дорогу, где у пешеходного перехода его ждала невысокая девушка с такими же светлыми, как у Ады волосами. По тому, как она радостно бросилась ему на шею и их объятиям, Ада поняла, что это девушка Димы, и в ту же секунду сердце кольнуло ледяной иглой.

А на что ещё она надеялась?..

И только на платформе метро Ада опомнилась, когда столкнулась взглядом с нарисованным на потолке Зилантом. Показав ему язык, она поспешила в как раз подошедший поезд.

И Ада могла поклясться, что перед тем, как двери поезда закрылись, Зилант ей подмигнул.

Глава 3^{3}

Ада хлопнула дверью и влетела в квартиру, тут же погрузившись в её тишину и знакомые запахи маминого супа и морилки для мебели.

В зеркале отражалась какая-то другая Ада — оживленная, раскрасневшаяся, с огоньком в глазах. Такой она себя ещё не знала, поэтому застыла на пару секунд, вглядываясь в расширенные зрачки.

Между Адой, которая проснулась утром, и той Адой, что сейчас, стиснув полочку зеркала, стояла в прихожей, пролегла пропасть. Пропасть носила имя Дима, и у этой пропасти уже была девушка. От этого заломило почему-то виски, и Ада наконец отлипла от зеркала и, сбросив обувь, подхватила сумку и направилась в свою комнату.

— Мелкая, ты чего так рано? — высунулся из дверного проема Лев и сонно прищурился.

— Так пары уже кончились, ты всё проспал, — сказала и почти не соврала — родители уже и правда скоро вернутся с работы.

— Как мы вчера погуляли! — протянул Лев, вываливаясь в коридор и направляясь в кухню. Ада передумала закрываться у себя и, бросив сумку у двери, направилась за ним следом.

Забравшись на стул с ногами, она отпила из чашки остатки утреннего чая и спросила:

— Ты доучиваться-то собираешься?

— Спрашиваешь. Зря, что ли, родители столько денег вбухали в эти три года.

Лев учился на юрфаке. Сам выбрал эту профессию, несмотря на страхи родителей, смог поступить на бюджет, но вот учеба шла ни шатко, ни валко. Наверно, потому что приходилось очень часто платить за то, чтобы поставили зачет или экзамен. Какая тут прилежность в учебе, когда все проблемы так легко решить.

Ада кивнула, соглашаясь с братом. Это была ещё одна из причин, почему она пошла на нелюбимую социологию^[14] — туда она прошла на бюджет легко, без особых усилий. Так и училась, особо не отсвечивая на фоне Левкиных проблем на каждой сессии.

Хотя брат ведь не был дураком, да и законы он знал так хорошо, что можно было и правда разбудить в ночи и спросить о любом. Только в их мире — без Зилантов и оборотней — такие знания не особо помогали закончить университет с красным дипломом и получить хорошие связи.

Лев поставил чайник и, достав из холодильника колбасу, сыр и батон из хлебницы, принялся за нарезание бутербродов на них двоих. Разогревать суп сейчас совсем не соответствовало атмосфере.

— Как первый день? — между делом поинтересовался он.

— Каком, — неловко пошутила Ада и добавила: — Познакомилась с парнем на французском.

— Новенький?

— Старенький, только не любитель ходить на пары. К нам в группу сослали.

— И как, уже успела втюриться?

Ада бросила в него прихваткой, но традиционно промазала.

— Странный он какой-то, — продолжила она. — Всё про сказки всякие болтает, а сам с гопниками дерется и сбегает с пар.

— Как зовут?