Машина резко остановилась. Валерия качнулась вперед, но рука Гришнова мягко придержала ее в некоем подобии объятий.
— Это Костолиц, — доложил Франсуа, проверяя заряд невесть откуда взявшегося парализатора. — Сигнализирует, что все чисто.
— Пересаживаемся, и я отвезу вас туда, куда скажете, — Гришнов двигался без суеты, помогая замешкавшейся Джоанне преодолеть расстояние между двумя автомобилями.
— Меня пригласили в театр, — кокетливо проинформировала барраярца станционерка. — Так что, поскольку в ваших играх я лишняя, можно будет высадить меня в начале Зеленого бульвара?
— Хорошая идея — разделиться, — одобрил Гришнов, пресекая попытку Валерии сесть рядом с водителем. — Вы в деле практически не замешаны, а потому разве в заложники и годитесь. Только вот ценность вы представляете лишь для одного из нас — для вашего коммерческого партнера, а потому КПД вашего потенциального похищения стремится к нулю. А вот вам, Валерия, имеет смысл внимательнее смотреть по сторонам. И еще…
Занявший место так и оставшегося вне поля зрения Костолица Франсуа протянул Гришнову батарею парализатора.
— Сканер обнаружил в вашей сумочке оружие, но оно почему-то не заряжено. Имеет смысл исправить упущение.
С оружием Валерия почувствовала себя вдвое увереннее. Даже куда-то испарился страх перед этими варварами, которые хоть и вели какие-то подковерные игры, но хотя бы не пытались ее убить и даже позаботились о том, чтобы она не осталась безоружной. Жаль только, что некоторые разновидности желаний факт обладания оружием только подогревал.
Глава 6
— Так вот, история с квартирой, — продолжил Гришнов когда машина тронулась в путь.
— Ранее она принадлежала одному довольно высокопоставленному барраярскому агенту, представителю военно-аристократического крыла, жаждущего войны. Этот агент каким-то образом, только не спрашивайте меня, каким, добыл бумаги, содержимое которых оценил как «сенсационные». После чего в результате загадочных событий агент исчез вместе с бумагами, шифровальной машинкой и кое-какими нашими секретами в голове. У нас есть основания предполагать, что все это до сих пор лежит в надежных тайниках, часть которых расположена именно в этой квартире. Нам надо добраться до этих бумаг раньше, чем это сделает кто-то другой. Особенно будет неприятно потерять шифровальную машинку: стоило больших трудов изобрести шифр, который пока что не по зубам криптоаналитикам Колонии Бета.
— Это означает, что не в моих интересах как комаррианки давать вам возможность добраться до этих тайников, — заметила Валерия. — В руках бетанцев та же информация сработает как инструмент защиты от вашей экспансии.
— Бетанцам эта информация даст такие рычаги давления на ваш Сенат, что никто и охнуть не успеет, как Комарра станет полноценным бетанским протекторатом. И сливки с ваших транзитных маршрутов будет снимать уже тамошняя элита, а не ваша. Желаете посадить себе на шею бетанцев? Не вопрос! Эти хитрецы обставят все так, что даже журналисты ни о чем не догадаются. Вот уж кто умеет добиваться своего с помощью денег…
— В бумагах компромат на сенаторов?
— Задокументированные подтверждения их коррупционных связей со всеми задействованными в игре сторонами. Особенно меня интересуют связи с форами.
Автомобиль, подъехав к Зеленому бульвару, остановился. Джоанна, бросив на Валерию быстрый и загадочный взгляд, выскочила из машины и зашагала в сторону театра.
— Около года назад стал популярен грязный и абсолютно противозаконный бизнес на грани государственной измены, — поделился воспоминаниями Гришнов. — Этакое страхование бизнеса по-форски. Несколько предприимчивых аристократов из Генерального Штаба, разумеется, не бескорыстно, обязались заблаговременно проинформировать комаррских олигархов о дате нашего вторжения — если оно когда-либо состоится. Инсайдерство в чистом виде. Форская задумка не удалась: кто-то из сенаторов проговорился в приватных кругах, и Комарра словила фантастический отток капитала на пустом месте.
Валерия быстро прокрутила в голове возможные выгоды от подобной информации. Да, на этом можно было бы фантастически обогатиться, причем обеим сторонам.
— Но ведь этих аристократов, насколько я поняла с ваших слов… поймали?
— А также допросили с применением суперпентотала и казнили, — кивнул Гришнов. — Только кому-то более сообразительному пришла в голову мысль взять эту схему на вооружение. Мое министерство работает без перерыва, по двадцать шесть часов в сутки, но так и не может найти источник утечки. Это кто-то из форов в Штабе, на самом верху. Мои политофицеры не могут там работать из-за предельно высоких требований секретности, вот я и отправился на Комарру, подергать за ниточки тут. И ведь перепоручить работу некому — на кону стоят астрономические суммы, это слишком большое искушение для бедных барраярцев. Опять же, кто-то может предупредить преступника на нашей стороне — из чувства ложной преданности или ожидая какой-нибудь награды. Барра-комарра!
— Вы часто повторяете это странное выражение…
Валерия запоздало обнаружила, что с уходом Джоанны на заднем сидении прибавилось свободного пространства, но отодвигаться от этого странного барраярца не хотелось. Он был так непохож на всех этих рафинированных галактических мужчин. Варвар с враждебной планеты…
Гришнов совершенно неожиданно смутился. Выглядело это до того трогательно, что хотелось зажмуриться… или обнять его, крепко-крепко.
— Подцепил у наших скачковых пилотов, — неохотно признался барраярец. — Их редко выпускают за пределы нашего внутреннего пространства. Торговых кораблей у нас пока что слишком мало, инопланетные торговцы прилетают со своими пилотами — вот и остается нашим парням летать от Барраяра до охраняемого флотом Селби туннеля. Курьерами, на транспортниках, как угодно. С одной стороны, это унылое однообразие, свихнуться можно, а с другой… Кто, кроме скачкового пилота способен понять, каково это — проводить корабль через пятимерную аномалию? Этого же обычными словами никак не объяснить. Говорят, что ощущения от разных туннелей радикально отличаются. И вот летают они по замкнутому маршруту, одними и теми же путями, терпеливо дожидаются своей смены по сложному графику, а где-то по вашу сторону — целая галактика и тысячи дорог… Вот она какая, барра-комарра — грусть и недостижимая мечта. Из таких слов хорошо получаются ругательства на все случаи жизни. Например, это как-то очень органично увязывается со всеми местными ограничениями и обстоятельствами, а еще пристает как репей…
— Я ведь еще не сказала, куда меня надо доставить?
— Нет, ми… мисс Кавендиш. Но я могу предложить на выбор несколько явочных квартир, где вы будете в полной безопасности.
— Везите меня к городскому парку, — решительным тоном распорядилась Валерия. — Мы пойдем в эту несчастную квартиру и там разберемся со всеми нашими проблемами.
— Слушаюсь, мэм! — лихо ответил Франсуа.
* * *
Это только в детских сказках и остросюжетных голопостановках герои отправляются на подвиги сразу, в лучшем случае произнеся перед этим несколько патетических фраз и покрасовавшись своим грозным оружием. В реальности тот же процесс мало что не выглядит столь героично, обходится без патетики, а также требует предварительной подготовки.
В случае с поездкой на квартиру убитого агента подготовка заняла долгих два часа. За это время Гришнов незаметно для сотрудников барраярского посольства поднял всех своих людей, согласовал схему их размещения и порядок действий в случае нападения. Валерия же связалась по шифрованному каналу с Джоанной и попросила не беспокоиться за нее, а возвращаться в гостевую комнату военно-исторического клуба, как только появится такая возможность.
— За квартирой наверняка установлена слежка, — на всякий случай повторил Гришнов, когда вместе с Валерией садился в такси. — Нам придется пойти вдвоем, чтобы все выглядело не как налет с целью обыска, а как обычная встреча мужчины и женщины. Если маскировка не подведет, то распознать во мне заместителя министра политвоспитания смогут, только тщательно проанализировав снимки камер — и мы выиграем немного времени. К тому же в темное время суток съемка в оптическом диапазоне всегда чревата погрешностями. Чтобы лезть в открытую, нашим противникам нужна абсолютная уверенность — иначе их ждет провал.
