Андреас Кидман суровым взглядом пытается пригвоздить меня на месте. Но, к его несчастью, этот приём не работает лет с пятнадцати. Он всегда был со мной строг и суров. Мои желания никогда не имели для него значения. Альфа-оборотень умеет только повелевать над более слабыми. Я же потратил почти двадцать лет, чтобы заслужить его похвалу. Помог случай, разорвавший этот порочный круг и мою веру в абсолют этого человека.

Андреас ужасно вёл себя с моей матерью. Но я, в силу возраста, этого не понимал и думал, что так и должно быть.

После очередной стычки организации и конгломерата отец злющий вернулся домой. Добрая и чуткая Лилиана встревожено встретила его на пороге. А он только вызверел на неё и ударил. Тело самого дорогого для меня человека без чувств упало на пол, и тогда он занёс ногу для удара.

В тот день жар, что жил во мне, вырвался. Огненная полоса отсекла бесчувственную женщину от отступившего змея. Андреас никогда не был дураком и прекрасно понимал, если он не подчинит своей воле меня сейчас, то не сможет это сделать уже никогда, и в доме появится второй альфа, пусть и полукровка.

По холлу раскручивались огромные кольца белого змея, погремушка на хвосте, обычно приводящая в ужас, сейчас не вызывала никаких чувств. Жёлтые глаза с вертикальными зрачками полуторатонный змеи давили силой, заставляя преклонить голову и пасть на колени перед величием.

Я был сыном своего отца, именно его гордая осанка и ехидная усмешка отразились на мне в трудный момент. Слетели все ограничения и запреты. Я. Не. Мог. Уступить. Ему.

Огненный круг оцепил его фигуру. С моих уст слетели слова древнего проклятья, которое я не так давно вычитал в прабабкиной книге.

Только потом я узнаю, что бабуля была сильной ведьмой, держащая под каблуком весь квартал красных фонарей. А сейчас проклятье пало на голову альбиноса.

– Отныне, Андреас, твоя вторая ипостась в моих руках, – наблюдал, как фигура, корчась от боли, принимает человеческую форму.

С тех пор мама вернулась в ковен, а отец держит в строжайшем секрете своё бессилие.

– Сын, я, конечно, безумно рад, что ты одумался и готовишься перенять дела. Но скажи, своему неразумному старику, – впился в меня жестокий взгляд, – что ты делаешь рядом с Марго Эстраль?

– Она – мой начальник, – как можно более беззаботно отвечаю, – никто не научит меня убивать лучше, чем ледяной берсерк.

Отец прищурился и прошипел:

– Держишь меня за дурака? Думаешь, я не знаю, что ты искал её. Перерыл весь архив, шантажировал сотрудников.

Я хранил молчание, ожидая продолжения. Пусть раскрывает все карты.

– Тебе, как моему наследнику, ничего не угрожает. А вот от неё организация может избавиться в любой момент.

Злость клокотала во мне, на провокацию идти было нельзя. Но, готов поспорить, в волосах перекатывались огненные искры. Сложно сдержать сильные эмоции.

– Твоя слабость очевидна, – с победной улыбкой продолжил змей, откидываясь в своём кресле, – поэтому, мальчишка, следи за своими действиями, иначе она пострадает.

– Ты закончил? – демонстративно зевнул, время двигалось к полуночи, а мне надо было в больницу.

– Закончил.

– Тогда я пошёл, – поднялся и направился к двери, – и да, – обернулся и посмотрел в ядовитые глаза, – спасибо за предупреждение.

Внизу лестницы, кусая ноготь, беспокойно ждала Мари. Улыбнулся девушке, взяв за руку, и прошептал:

– Когда захочешь сбежать, позвони.

– Но я не…

– Когда, – повторил я и быстрым шагом покинул территорию поместья.

И только в машине моё лицо озарила горькая улыбка разочарования.

"Неужели я всё ещё надеюсь, что он изменится?"

Завожу мотор.

Леон

Больница принадлежала организации, поэтому я беспрепятственно мог прийти сюда в любое время, благодаря родословной. На часах два. Дорога заняла больше времени, чем я рассчитывал. Но терпеть больше не было сил, нужно увидеть Марго.

Бодрая бабуля дала мне бахилы, халат и отправила на пост к медсёстрам. Молодые девушки краснели от смущения, стоило дружелюбно им улыбнуться, и вскоре нужное направление стало известным.

Свет в одиночной палате был погашен, и я, стараясь не шуметь, вошёл внутрь, прикрывая за собой дверь.

Марго тихонько сопела, вызывая привычное чувство. Всё-таки за месяц совместной работы мы привыкли друг к другу. Этот человек выкрадывает каждую возможность, чтобы поспать. А меня, вспоминая события трёхдневной давности, считают собственностью? Нездорово, но очень приятно.

Белые волосы собраны в косу, по которой то и дело пробегают голубые всполохи. Эту особенность я заметил, когда она в первый раз заснула при мне в тёмное время суток. Перебинтованная рука лежит поверх одеяла.

Вначале меня очень удивляло, как напарница может спокойно спать в присутствие постороннего человека, который несёт прямую опасность. Я бы не смог. А потом всё оказалось настолько прозрачным, что даже пугало. Марго было глубоко наплевать на свою жизнь и здоровье. Боюсь, что она превратится после смерти приведением только, чтобы поблагодарить за убийство. Но то, что она считает своим, будет оберегать до последней капли крови.

– Лёва? – раздался в темноте хриплый голос.

– Я бы пришёл раньше, но меня задержали, – зажёг в воздухе пару огоньков, чтобы лучше видеть её лицо.

– Знаю. Эти вредители и мне покою не давали, – тяжело вздохнула девушка. – Лёв.

– Что?

– Отвези меня домой.

С горем пополам, но мне удалось добиться выписки посреди ночи. Марго шустро собрала вещи и вдвоём мы к четырём утра выходили из больницы.

– Прости, – усаживая девушку на переднее сидение машины, – но сначала я покажу тебе одно безопасное место.

– Зачем? – укуталась она в плед, что лежал на заднем сидении.

– Удовлетвори мою просьбу, – настойчиво взглянул в безразличные глаза, – если с кем-то из нас что-то случится, должно быть убежище.

Марго раскрыла рот, чтобы возразить, но я прервал.

– Знаю, что ты хочешь сказать. Пожалуйста, позволь мне это сделать.

Морщинка на лбу выдавала несогласие, но берсерк сжалился и кивнул.

– Ладно, вези, – удобнее устроилась в сидении, что было уже подстроено под комфортное конкретно для неё и прикрыла глаза.

А я завёл мотор.

Ковен моей мамы располагался в двадцати километрах от города, и через двадцать минут мы въехали в посёлок. Остаться на постоянное место жительство здесь можно только с разрешения совета, в который входит моя бабушка. То есть могу с уверенностью сказать, что сюда не проскочит ни вошь организации, ни комар конгломерата. Абсолютный нейтралитет. И даже если, не приведи магические силы, мне придётся встать во главе организации, поддержка от ковена останется только на уровне родственных отношений.

– Приехали, – заглушил мотор возле невысокого железного забора.

Марго огляделась и, видимо, ощутив присущее ей любопытство от витающей в воздухе магии, вышла из машины.

Вылез следом и направился к калитке, ведущей в дом. Пригласительно махнул, пропуская девушку вперёд. Дорожку к крыльцу окружали пышные бутоны пионов. Кругом царила тишина, но к утру уже начинало понемногу светать. Своим ключом открыл дверь с витражным окном и проследовал за Марго.

– Пойдём, покажу гостевую комнату, отдохнёшь, а завтра поговорим, – взял девушку за перебинтованную ладонь и потянул за собой.

– Как скажешь, – покладисто согласилась она, зевая во весь рот.

Марго

Впервые за долгое время я так крепко спала. Может всему виной мягкий матрас и скрипящее от чистоты постельное, а может полное ощущение спокойствия и защищённости, что буквально летали в воздухе. Встать с кровати заставило чувство голода и не менее сильный запах чего-то сладкого. Кажется в прошлой жизни, папа тоже иногда вставал ни свет ни заря и пёк на всю семью блинчики. И мы, весело хохоча с Мари, воровали у друг друга из тарелок самые вкусные кусочки.