Новый год к нам мчится — скоро какая-то хуйня случится!

Алексей Стетхем

До нового года оставалась неделя, однако праздничного настроения в Сысрани не чувствовалось. С неба сыпал мягкий снежок, в воздухе пахло костром и хвоей, погода стояла тёплая, но мало кто решался бродить по местным улочкам. Город жил в страхе. Здесь бушевала эпидемия странного зомби-вируса.

— Да откуда эти твари берутся? Ни идриса не понимаю! — в новом здании мэрии бушевал новый мэр по имени Робинослав Сысранский, ранее бывший Робином Гопом или же Робином из Бибирево.

— Воздушно-капельным путём не распространяется, проверено, — вёл отчет его первый помощник Фририх.

— Через руко и ногопожатия тоже, — пожал плечами начальник городской стражи Кхарн.

— Деньги и крысы тоже не причем, — степенно ответил казначей Ерёма, именно благодаря его хитрому умению «ароматизатор» удалось спасти город от нашествия ПВСД(Пердеж Великих Спящих Драконов). А затем вся компания организовала собственную партию ДСП (Демократическая Сысранская Партия), победила на выборах и заняла все городские должности.

— Половым тоже, — смутившись и покраснев, ответила Сейка.

— Ну и как тогда⁈ Эдак эти ссаные зомбари весь город заполонят! Итак еле успеваем их на фарш пускать! — возмутился мэр.

— Погоди-ка! Ты сказал ссаные? — неожиданно у Фририха над головой загорелась странная хрень, навроде груши, только не съедобная. Он попробовал взять её в руку и надкусить, но обжегся и со злостью откинул в сторону.

— Ну, да и че? — Робинослав с непониманием уставился на него.

— Ну так у всех зомби кожа становится жёлтого цвета! Как моча любителя пиваса!

— И чё? Проверяли же все пивоварни! Лично пробовал — нормальный пивас, никакой мочи! — возразил здоровяк Кхарн.

— Ну тогда…вот вертится какая-то мысль в голове, а наружу никак не выходит… — задумался Фририх.

— Вот был бы тут Карачун — сразу бы догадался! Тот смекалистый был! — печально вздохнул Ерёма.

— Да…был пацан и нет пацана! — кивнул ему Робинослав.

В этот момент дверь мэрии распахнулась от мощного пинка и в помещение вкатилась рыжая короткая девка — Бугильда.(Какую она получила должность можете сами придумать, мне че-то сходу в голову не пришло.)

— Я нашла ответ! Лично просекла! — радостно воскликнула она.

— Ну? — все уставились на нее.

— Загну! Жёлтый снег! Сейчас иду по 3й-Свинозалупской и вижу алкаш какой-то из таверны выпал. Подошел к сугробу — сначала лицо снегом протёр, а потом и пригоршню в рот отправил! И тут его как начало корёжить! Р-раз и жёлтый весь стал — клыки отрастать начали, когти! Ну я, значитца, голову-то ему отрубила, а потом думаю: как ж он в зомби-то превратился? Причина ж должна быть! Смотрю на сугроб — а там жёлтые следы! Ну точно нассал ублюдок какой, али собака! Вот этот снег он и сожрал! — размахивая руками выдала воинственная короткодевка.

— Хм, сожрал жёлтый снег — стал ссаным зомби! Всё сходится! — подскочил с места радостный Фририх.

— Ну, сходится-то сходится, так и что ж? Нужно эксперимент провести! — осадил его Робинослав. — Кто там у нас из организованного криминалитета в камере сидит?

— Да всякие есть: 7 насильников, 1.5 педофила, 4 налётчика, 2 каннибала, 12 воров, 3 убийц, 5 любителей изюма и один беглый депутат из Великого Неста.

— О! — поднял вверх палец Робинслав. — Самую конченую мразь-то мы и возьмём для эксперимента! Его не жалко!

Компания выбралась из мэрии на улицу и принялась дружно орошать золотой жидкостью ближайший сугроб.

— Все давайте! А то мало ли! — советовала Бугильда.

Через пять минут стражники привели пузатого мужичка в кандалах и поставили на колени перед сугробом.

— Ешь! — скомандовал мэр.

— Да вы охуели! — возмутился депутат. — Подумаешь украл деньги, которые предназначались на питание детей! Другие мильонами воруют, вся страна в говне, а они прут и прут! Я ж как все, не выделяюсь! Следую линии партии! Че вы ко мне пристали? У вас ж город воров в конце-то концов!

— То раньше, был. Сейчас у нас особые правила для мигрантов и продуманная программа ассимиляции, — туманно ответил мэр.

— Не будешь жрать снег — получишь пизды! — пригрозил ему пальцем Фририх.

— И не той, что с волосами! — оборвал надежды арестанта Кхарн.

Депутат всплакнул, но подчинился и яростно вгрызся в жёлтую плоть сугроба.

— Ну и че? Желтеет он? — осведомился мэр.

— Да вроде нет, наоборот краснеет, — развёл руками Ерёма.

— Странно, значит что-то мы упускаем! — задумчиво произнёс Фририх.

— Выходит тот жёлтый снег был какой-то особенный! — выдал версию, зависший над головой пожирателя золотой водицы, хлеб Жека. Благодаря псионическим способностям он занял должность главного HR’a и дознавателя города.

— И что делать будем? — почесал в затылке мэр.

— Запрещай ссать на снег! Че ж еще-то! И головы рубить — тем кто ослушается! — предложила Сейка, бывшая жрицей Селены и занимавшая должность по связям с божественными и прочими сущностями.

— Нет желтых сугробов — нет зомбей! — поддержал её Фририх.

— Логично, пойду писать указ, — кивнул Робинослав.

— А можно я его того? Чтоб не повадно было! — поинтересовался внезапно пожаловавший на огонёк городской палач и по совместительству фей Скозлопонт.

— Не, мы его на центральную ёлку, вместо звезды надеть хотели, — ответила жена мэра Фани.

— Гм, красиво выйдет, — согласился Скозлопонт.

Обстановка в Сысрани накалялась, дело шло к народному бунту. Новый закон против ссанья на сугробы вызвал ожесточенное сопротивление со стороны населения и только ускорил распространение зомби-вируса. Одни горожане принялись яростно обоссывать все окрестные снежные поверхности, а другие также яростно пожирать облагороженную субстанцию. Стража сбивалась с рук — теперь помимо уничтожения зомбей приходилось отвлекаться и рубить головы ненасытным ссыкунам. Ну что ж поделать — закон есть закон! Город утопавшей в золотистой субстанции, начал окрашиваться в праздничный багрянец.

Разумеется это вызвало народные волнения и возле здания мэрии собралась толпа, выкрикивающая антиправительственные лозунги.

— Ну где ж это видано? Я имею право есть желтый снег! Никто не смеет запрещать мне брать в рот! Изверги!

— Где хочу там и гажу! Кто вы такие, чтобы мне запрещать⁈

— Верно! Мы здесь власть! Хотим ссать всласть! — скандировала толпа.

— Дегенераты! — возмущался Робинослав, посматривая в окно. — Стоило только запретить, как они зассали весь город! Похоже во всей Сысрани не осталось и клочка белого снега!

— Ебланы, а не люди! — согласилась Фани.

— Мы допустили серьезный логический просчёт! — ковыряясь в ухе, кивнул Ерёма. — Когда людям что-то запрещают — они начинаю делать всё наоборот!

— Это когда запрещают детям, а у нас вроде взрослые люди! — не согласилась Бугильда.

— Говорю же — ебланы! — вновь повторила Фани.

— Значит нужен новый план действий, учитывающий что в нашем городе живут не люди, а ебланы! — глубокомысленно выдал Жека, медленно левитирующий под потолком.

— Эт какой же? Запретить не ссать на сугробы? — не понял Фририх.

— Наоборот! Обязать всех ссать на сугробы, а кто не будет — получит штраф! — прищурив плесень на горбушке, выдал Жека.

— Остроумно, — хмыкнул мэр. — Надо попробовать! Заодно и бюджет пополним!

— По-моему вы совсем уже ебанулись! — заявила пришедшая с улицы Сейка. — Ссать на сугробы, не ссать на сугробы! Нужно искать первопричину! Очевидно же, что это чья-то диверсия и обычные горожане тут не причем!

— И чья же? Гоп-гоблины зимой всегда тихо сидят. К тому же последний раз на раскопках мы их в тонкий блин раскатали! Теперь пару лет будут раны зализывать! — вальяжно произнес Кхарн.