– Я не брала, – оторопела девушка. В голове прокрутила назад домашние события, происходившие до поездки с друзьями на отдых, и осознанно твердо выговорила. – Зачем было брать, если я тогда не теряла свой ключ?
– По-твоему, я тоже дура, что все помню? – резко возмутилась мать.
– Я этого не говорю, – отринула Карюха, видя, что мать снова начинает заводиться.
– Не говоришь, но думаешь! – отрезала та злым тоном. – Я вижу. Не слепая. Так что ищи ключ у себя. Или попроси у своего родителя, у этого безмозглого негодяя. И вообще, забери у него навсегда. А также прекрати выворачиваться передо мной свиной кишкой! – секунду помолчала. – И лучше смени замок, чудо пустоголовое!
– У меня с собой денег нет, – вспомнила Карюха. – Покупать не на что.
– Хорошо, деньги я тебе дам, потом вернешь, – холодно проговорила мать. – Позвони в Управляющую компанию, пусть пришлют слесаря.
Кивнув, девушка виновато развела руками:
– Я потеряла телефон, – пробормотала, опуская глаза.
– Когда успела? – широко распахнула веки мать. – Как ты еще голову не потеряла, дурная овечка? Хорошо. Я сама позвоню. Пусть заменят замок! – и нехотя, с явным неудовольствием, закончила. – А родитель твой, этот хвост кобылий, пусть подарит тебе новый телефон, хотя ты можешь и на свои купить! Ничего, пусть раскошелится! – резко развернулась на месте и направилась в комнату.
Никогда раньше подобных несправедливых упреков от матери Карюха не слышала. Такие грубые незаслуженные обвинения могут довести до белого каления. Между ними нередко происходили трения, но до такой степени грубости не доходило. В свое время мать молчком встретила новость о том, что отец купил дочери квартиру, молчком отпустила ее жить самостоятельно. Про своего бывшего мужа старалась говорить, как можно меньше, но, когда все-таки приходилось, девушка видела, как сверкали глаза матери и сжимались скулы. Однако сейчас как будто все перевернулось с ног на голову. Что произошло теперь, было непонятно. Но, видимо, что-то произошло, раз в матери такие резкие перемены. Ненависть к бывшему мужу, она сегодня яро перекладывает на дочь. Карюху это выбивало из колеи. Но что поделаешь, случилось то, что случилось. Родителей не выбирают так же, как не выбирают детей. Девушке ничего сейчас не оставалось, кроме как терпеливо ждать, когда все закончится. Из комнаты донесся голос матери. Она разговаривала по телефону с Управляющей компанией. Потом стала говорить с бывшим мужем, чем крайне удивила Карюху. Чтобы мать перешагнула через себя и первой пошла на контакт с ее отцом, для девушки это было, как гром среди ясного неба. Она шагнула ближе к дверному проему в комнату, дабы лучше слышать. Мать говорила громко с негодованием:
– У нашей дочери опять проблемы. Она без них не может. Скверную девку я вырастила, а все из-за тебя. Половина генов в ней твои. Гнилые и пакостные. И не задирай нос, что я тебе позвонила. Много чести для такого мерзавца. Терпеть тебя не могу, голос твой не переношу. Но обстоятельства вынуждают. Звоню вместо этой дуры. Она потеряла ключ от квартиры и телефон. У тебя сейчас единственный ключ, чтобы ей попасть в квартиру. Приготовь его. И позаботься о новом телефоне для нее. Правда, она может без тебя обойтись. Но на кой черт ей тогда нужен родитель? Раскошелься. Порадуй свое отвратительное продолжение, – последовала минутная пауза. Определенно, она слушала, что отвечал ей бывший муж. А затем последовал ее возмущенный выкрик. – Как не можешь сейчас? Ну да. Ну да. Ты знаешь, когда уезжать в командировки. Как раз тогда, когда надо помочь твоей дочери. Папаша называется. Дрянное недоразумение ты, а не родитель. Я всегда об этом знала! – потом раздалось громкое глубокое дыхание матери.
Сообразив, что та оборвала разговор, Карюха отступила от дверного проема, представив, как мать плотно сжала губы. Она всегда так делала, когда у нее что-то не ладилось. Пара минут прошла в тишине. Карюха продолжала прислушиваться. Хорошо, что под ногами лежала мягкая ковровая дорожка, иначе было бы слышно, как девушка напряженно переступала ногами, обутыми в тяжелую обувь. Затем в комнате хлопнула дверца туалетного столика, и снова раздался громкий голос матери:
– От твоего папаши, как от козла молока! – следом за голосом она сама появилась в дверях. – Вот тебе деньги на расходы, и ключ от входной двери в подъезд. Наверняка, ты его тоже потеряла! – протянула Карюхе и продолжила говорить об отце. – Он, видишь ли, находится в командировке. Не верю я этому подонку! Тот еще жук. Иди прямо сейчас в Управляющую компанию, тебе выделят слесаря. Зайди с ним по дороге в хозяйственный магазин, пусть он выберет замок. Купи, чтобы заменил в двери. Телефон тебе купит родитель. Я из него выжму. Приедет из командировки и купит. И не пой этому вонючему козлу дифирамбы за телефон! Для него это не деньги. Его, жука навозного, надо не хвалить, а тыкать мордой в дерьмо.
Естественно, Карюха не соглашалась с такой оценкой отца. Говоря сегодня о нем, мать определенно вышла из берегов, потеряла беспристрастность, чего раньше, при всем отрицательном отношении к бывшему мужу, не наблюдалось. Но спорить с нею бесполезно. Только вызывать огонь на себя. Сейчас лучше отмолчаться и тихой сапой отойти в сторонку. Карюха сунула деньги в карман, поцеловала мать в висок. Та недовольно нахмурилась, спросила:
– Не останешься пожевать?
– В другой раз, – сказала девушка. – Надо сначала с замком разобраться.
– Тогда топай! – подтолкнула ее к входной двери.
С любопытством поглазев на наряд Карюхи, в Управляющей компании отправили с нею медлительного ворчливого слесаря с чемоданчиком, который всю дорогу до магазина мрачно бубнил, не понимая, как можно потерять ключ от квартиры? В его понимании подобное было невообразимо. Все равно, что потерять башку или откусить себе язык. Она молчала. В магазине купила все, на что он показал, при этом отметила про себя, что деньги как будто ни того оттенка, какой она помнила. Но рассматривать было некогда, да и быстро забыла о них. Затем так же молчком протопала до самого дома. Слесарь, правда, все время что-то бормотал, но она пропускала мимо ушей. Возле двери он долго чесал за ухом, медленно рассматривал замок, прежде чем разложить на полу инструмент из своего чемоданчика и, ворча себе под нос, начать работать дрелью. Карюха стояла сбоку. На площадке ничего нового не заметила. Все, как было. Те же двери соседских квартир. Те же номерки на дверях. На нудное ворчание слесаря не реагировала. Ожидала, когда он закончит работать. Слесарь высверлил прежнюю личинку замка, приоткрыл дверь и вставил новую, попробовал открыть-закрыть ключами, и протянул их девушке. Она рассчиталась с ним. Он положил деньги в карман брюк, пробурчал что-то непонятное и двинулся вниз по лестничному маршу. Глянув ему в спину, Карюха вошла в квартиру. Было душновато. Пробежала по окнам, открыла форточки. С облегчением осмотрелась. На вешалке ее куртки, под вешалкой аккуратно выставлена летняя обувь. Вся на высоком каблуке. Не то, что сейчас на ее ногах. Содрогнулась, глянув вниз на свои ступни. Она так соскучилась по высокому каблуку, что от одного вида своей обуви зашлось сердце. Наконец-то все позади. Как будто ничего и не было. В кухне и комнате чистота и порядок, какой любила. Все на своих местах. И даже тапки, как всегда, возле дивана. Вот только они как будто выцвели на солнце, лучи которого проникают через окно и наполняют комнату. Впрочем, может, они такими и были, и она обыкновенно запамятовала. Быстро сбросила с себя одежду и пошла в ванную. Мылась долго, с удовольствием. Соскучилась по ласкающим струям воды. Потом обтерлась большим махровым полотенцем, причесалась и побежала к гардеробу. Достала нижнее белье, натянула на себя. Выбрала юбку и блузку. Перед зеркалом примерила. Как классно. Никогда не думала, что будет так радоваться обычной одежде. Надела босоножки, с наслаждением прошлась по комнате. Посидела на диване, заглянула в холодильник. Запах пищи взбудоражил. Как долго она не питалась такой пищей. Съела бы все, что есть в холодильнике, но захотелось йогуртов. А их в холодильнике не было. Решила сбегать в магазин. Заодно прихватить свою прежнюю одежду и спустить в мусоропровод. Расстаться с остатками того, что связывало ее с недавними приключениями. Все равно никто не поверит, кому бы ни рассказала. По крайней мере, она бы точно не поверила, назвала бы в лучшем случае фантазером, а в худшем треплом. В комоде нашла паспорт и свой неприкосновенный запас, присовокупила его к оставшимся после покупки замка деньгам. Подхватила сумочку, сунула туда все. Свернула в узел прежнюю одежду и вышла на площадку. Закрыла дверь на ключ. Удивилась, что прихватила с собой всю связку. С сожалением подумала, что эйфория захватила ее, и она забыла глянуть на часы. Но, наверно, пробыла дома не меньше двух часов. А может даже несколько дольше. В конце концов, это не главное. Положила ключи в сумочку. Спустилась к мусоропроводу, открыла крышку, бросила туда ненужный теперь наряд. И почувствовала какое-то угрызение совести, точно безжалостно поступила с тем, что придавало ей уверенность в другой жизни. Пусть не такую, какую она чувствует сейчас здесь, но, тем не менее, некоторое спокойствие. Хотя вряд ли стоит сожалеть? От прошлого всегда остается одна память. И та не вечна. Карюха громко хлопнула крышкой, согнула в локте руку, повесила на нее сумочку и застучала каблучками по ступеням. Прежде чем покупать йогурт, она прошлась по нескольким торговым точкам, чтобы окончательно почувствовать себя дома в своей тарелке. Естественно, обнаружила много изменений. Не только в вывесках и витринах, но и во внутреннем устройстве магазинов. Рядом со старыми бутиками появились новые, или вместо прежних красовались иные. Другие продавцы, другие товары. Впрочем, это Карюху совсем не смутило. В торговле постоянно происходит ротация. Иначе нельзя. Иначе все зачахнет. Возникло сомнение в словах матери, что прошли всего одни сутки от ее последнего посещения. По магазинам видно, что прошло больше. Однако в одном из бутиков увидала календарь на стене. Присмотрелась. Год, месяц и число доказывали правоту утверждения матери. Но, тогда как объяснить такие изменения в магазинах и других местах за одни сутки? Карюха была шокирована. Совершенно растерянная, зашла в магазин за йогуртом. Купив, вчиталась в чек. Все сходилось с календарем. Да, четырнадцатого числа рано утром она ненадолго забегала к матери, потом на улице наткнулась на Лугатика, который заболтал ее. Затем произошло знакомство с его приятелями. И поездка на отдых со всеми вытекающими последствиями. А сегодня пятнадцатое. Только одним она могла объяснить все это. Магией. Озадаченная, медленно возвращалась домой. Голова, кажется, распухла от мыслей. Карюха пыталась свести концы с концами, но ничего из этого не получалось. Даже идти домой расхотелось. И все-таки вошла в подъезд. Вяло поднялась на этаж, стараясь не стучать каблучками. Постояла у двери, достала из сумочки ключи, покрутила в руках и не стала отмыкать. Вернула ключи в сумочку и по лестничному маршу поднялась выше на межэтажную площадку, остановилась у окна, стала рассеянно смотреть на улицу. Макушки деревьев, чистое голубое небо, яркое солнце. Невольно отвлеклась от унылых мыслей. Забылась. В себя ее вернул шум внизу. Прислушалась. И, к удивлению своему, узнала голос слесаря, который менял ей замок. Он болтал безостановочно, ворчливо, явно выражал недовольство. По его речи поняла, шел он по лестнице не один, то и дело обращался к какой-то девушке.
