– Но я не проникал в дом через соседний участок! Я находился здесь, с Ингой… С Ингой Аркадьевной Исаковой, Инга может это подтвердить… Потому что вовсе не заинтересована в смерти своей сестры! – заявил Олег.

– Алиби мы, конечно, проверим! – Гусаков смотрел на него и разочарованно, и с надеждой.

Вдруг алиби окажется фальшивым, а подозреваемый под давлением обстоятельств все-таки даст признательные показания. А это благодарность от начальства. И премия от финансиста.

– И алиби проверьте, и видеозаписи с камер посмотрите. Тут перекресток в трех километрах, камера там, гляньте, что моей машины на этом перекрестке не было. Здесь я все время был.

– Здесь и будьте, – кивнул Гусаков. – До выяснения!..

– А я могу домой съездить, глянуть, что там с Лерой? – спросил Олег.

Капитан выразительно посмотрел на его. Он мог бы в двух словах изобразить, что думает о нем, о его хитромудрости, но пусть об этом скажут факты, которые обязательно окажутся в подшивке дела. Олег может в этом не сомневаться.

– Закройте глаза, Бологов, и вы обязательно увидите свою жену. Вспомните, как было дело, на следственном эксперименте это вам пригодится.

– Я не знаю, как было дело. Я не убивал свою жену!

– Ну, конечно!.. Я запрещаю вам покидать дом! Вам это понятно?!

Гусаков смерил Олега презрительным взглядом и ушел. Но скучать не пришлось. В дом ворвалась Ирина Семеновна, с перекошенным от гнева лицом она схватила зятя за грудки.

– Мразь! Я всегда знала, что ты мразь!

Ее никто не успокаивал, не отговаривал, не хватал за руки, пытаясь оттащить от жертвы, но это не распалило ее, как раз наоборот, немного успокоило. Расправу над Олегом без свидетелей она считала напрасной тратой времени, ей публика нужна, аплодисменты, хотя бы мысленные.

– Я не убивал Леру! – схватив тещу за руки, сквозь зубы процедил он.

– Не тронь Ингу, сволочь! – взвизгнула она. – Не смей даже думать о ней!

Ирина Семеновна глянула по сторонам, но искала она уже не столько зрителей, сколько защиту. А то вдруг Олег на самом деле окажется сволочью и сделает больно.

– Зачем Лера привезла к вам детей? – спросил он.

– Не твое дело!

– Зачем? – Олег сильнее сжал руки.

– А затем!

– Может, Лера кого-то ждала? Или сама к кому-то ездила?

– Может, и ездила!

– Может, этого кого-то она и привела в дом? Может, этот кто-то ее и убил?

Олег не слышал, как открывалась дверь, после того как в доме появилась Ирина Семеновна, но сейчас ему казалось, что в прихожей кто-то стоит и слушает их разговор. Но у него ни от кого секретов нет, ничего крамольного он не сказал. Он всего лишь хочет знать, кого Лера могла привести в дом. И тот же Гусаков задастся тем же вопросом.

– Я не знаю! – мотнула головой теща.

– А вы узнайте! – Олег брезгливо оттолкнул ее.

– Козел!

Ирина Семеновна ушла, громко хлопнув дверью. Олег подошел к окну и увидел, как она идет к воротам в сопровождении Голенищева. Значит, кто-то все-таки находился в прихожей, подслушивал разговор. И этот кто-то будет и дальше держать Олега под наблюдением. Гусаков отправится за Ингой, а его напарник останется возле дома. И стоит Олегу только сделать шаг за ворота, как Голенищев даст о себе знать. «А куда вы, гражданин Бологов? Сбежать решили?»… А у ментов с этим строго: если бежишь, значит, виновен.

Из машины вышли трое, знакомые уже опера, а с ними неизвестный мужчина в очках с диоптриями. Интеллигентное лицо, умный холодный взгляд, высокий, сухопарый, под мышкой кожаная папка.

Олег озадаченно смотрел на Голенищева – зря он опасался этого опера, никто не следил за ним. Впрочем, он и не собирался бежать. Привел себя в порядок, убрался в доме, даже вещи на всякий случай собрал – вдруг под стражу возьмут, а за решеткой много чего нужно. Прежде всего терпение. И боевой настрой. А у него руки дрожат, и мысли в голове мечутся как напуганные рыбки в аквариуме.

Мужчина в очках вошел в дом в сопровождении Гусакова, окинул взглядом каминный зал, холодно посмотрел на Олега.

– Майор юстиции Пятибратов, – сухо представился он. – Следственный комитет.

Так же сухо он сообщил, что проводятся следственные действия, выписано постановление на обыск. Голенищев привел понятых, оперативники взялись за дело, а Пятибратов попросил Олега выйти во двор.

– Откройте, пожалуйста, машину, – глядя на его «Лендровер», велел он.

– И что вы там думаете найти? – усмехнулся Олег.

И вдруг ему стало не по себе. А если его подставляют? Двор не охраняется, через забор перелезть – плевое дело, а он, возможно, не закрыл вчера машину. Загнал во двор, так и бросил. А убийца мог этим воспользоваться. Открыть дверь, положить под сиденье окровавленный нож и так же тихонько исчезнуть. А Олег в это время спал в пьяном забытьи. Он даже не помнил, как Инга уехала.

– Откройте!

– Вы с Ингой Исаковой говорили? – нервно спросил он.

– Нет Инги Исаковой.

– Как это нет?

– Дома нет, на работе нет, телефон не отвечает.

– Как же так? – Олег озадаченно глянул на следователя.

Ему показалось, что Пятибратов смотрит на задние колеса, хочет видеть, насколько просели рессоры под весом покойной Инги.

– Откройте машину!

– Да она открыта…

Увы, Олег не ошибся, вчера он действительно не закрыл машину. Дверь открылась, сигнализация не сработала. Пятибратов не задержал взгляд на ключах, которые лежали на переднем сиденье. Олег бросил их, собираясь закрыть машину чуть позже, но забыл.

Следователь скользнул взглядом по коврику под водительским сиденьем и нахмурил брови, чтобы скрыть азартный огонек, вспыхнувший во взгляде. Из-под сиденья выглядывала рукоять ножа. Похоже, Пятибратов даже не рассчитывал на столь скорый результат.

– Стоять не двигаться! – обращаясь к Олегу, скомандовал он.

А сам подался к дому, позвал Гусакова. Понятые ему нужны, чтобы изъять находку в их присутствии. Но ведь Пятибратов и без того облажался, даже машину положено открывать в присутствии свидетелей. Впрочем, Олег мог и ошибаться. Да и не об этом нужно думать. Лера убита, Инга исчезла, в машине у него обнаружен нож, наверняка, орудие преступления, счет идет на мгновения. Нужно что-то делать, пока не поздно.

Олег ощутил чувство свободного полета над пропастью, он прыгал в ледяную воду, чтобы вынырнуть затем в другом измерении, где он уже не человек, а преступник, зверь, за которым будут охотиться по всей стране.

Схватив ключи, он запрыгнул в машину, заблокировал дверь. Двигатель завелся с первого чиха, но и Пятибратов уже осознал свою ошибку, он попытался открыть заднюю дверь, но не смог. Тогда он замахнулся, чтобы ударить локтем в стекло задней двери. Прежде чем сорвать машину с места, Олег успел заметить его искаженное от досады лицо. Закрытые ворота не смущали его, он разгонял машину, чтобы их снести.

Деревянные ворота не выдержали удара, створки распахнулись, сорванный замок улетел в кусты перед забором. Но путь загораживала «Шкода» оперативников, Олег резко взял влево, боком притираясь к створке ворот. Бок он и помял, и оцарапал, зато столкновения с машиной удалось избежать. За свой внедорожник он сейчас не переживал, не до жиру, лишь бы автомобиль оставался на ходу. А «Шкоду» он повредить боялся, тогда ведь Гусаков будет бегать за ним с удвоенной энергией. Если не остановит прямо сейчас.

Оперативники уже выскочили из дома, Олег успел заметить, как Гусаков передергивает затвор своего пистолета. Привел оружие к бою, но стрелять не торопился, видно, боялся зацепить свою «Шкоду». Возможно, это и спасло Олега от пули.

По мостику он проехать не смог, но на руку сыграл высокий клиренс, машина лихо перескочила через пологую канаву, хоть и нервно, но встала на курс. Оперативники не дремали, они также выскочили на дорогу, прозвучал один выстрел, второй. Полицейские стреляли по колесам, но, похоже, мазали, машина ход не теряла.