Старший принц Лю что-то негромко сказал брату, и тот мигом сузил глаза, напряженно вглядываясь в толпу солдат. Этот взгляд уже был мне знаком. Именно так он смотрел на тех пьяных солдат у игорного дома. Надеясь, что он меня не заметит, я спряталась за спину Воробья.

– Мы ожидаем, что каждый из вас проявит послушание и хладнокровие. Тот, кто нарушит приказ, будет наказан. Мы на войне, – строго добавил он. – И честь здесь важнее жизни.

Лейтенант Фан взялся за нас немедленно и отправил на пробежку по периметру всего лагеря.

– Думали, что в первый день будете бездельничать? – усмехнулся он. – Не советую рассчитывать на то, что Симин устроит для вас торжественную встречу!

Воробей метнулся в сторону, чтобы глотнуть воды перед забегом в шесть ли [8]. Он попросил меня дождаться его, и я затопталась на месте, не уверенная, что поступаю правильно. Принялась обеспокоенно оглядываться, но принца Лю так и не обнаружила.

Зато, как оказалось, все это время за нами наблюдал лейтенант Фан. Он подошел к Воробью, чеканя шаг, и ухватил его за шиворот, что уже производило немалое впечатление, учитывая высокий рост парня.

– Ответь-ка мне, солдат, что ты здесь делаешь?

– Я хотел выпить воды, господин. Перед пробежкой…

– А разве я разрешал пить?

Он с такой силой оттолкнул Воробья, что тот свалился на землю, а я подпрыгнула от страха. Кое-как парню удалось подняться, но он то и дело морщился от боли.

– Духи, разве можно…

– Не смей упоминать силы зла! – рявкнул Фан.

Воробей удивленно вскинул брови, заметив, как разъярился лейтенант. Я тоже терялась в догадках, почему слова солдата так разозлили его. Возможно, Фан всегда так рьяно исполняет приказы главнокомандующего, а может быть, он и правда верит в существование злых духов…

– Простите, господин, – промямлил Воробей, но Фан его перебил:

– Замолчи, наконец! Мне твои ответы не нужны.

Воробей поклонился, и я торопливо последовала его примеру, опасаясь навлечь гнев и на себя.

Фан неодобрительно покачал головой и снова коснулся пальцами браслета на левой руке.

– Отбросы с южных окраин, – с отвращением произнес он. – Вас растят как животных, так стоит ли ожидать от таких, как ты, человеческих поступков.

Уши Воробья покраснели, а я испугалась, что он сейчас наболтает лишнего, и быстро наступила на его ногу. Подняла голову и испуганно уставилась за спину лейтенанта. Одна из непривязанных лошадей неслась прямо на него.

– Господин, – пискнула я, пытаясь привлечь его внимание.

Он перевел взгляд на меня, в его глазах отчетливо читалось презрение. Фан скривился и процедил:

– Неужели ты думаешь, что…

Не дослушав, я вскрикнула:

– Господин!

Лошадь была совсем близко, еще немного, и она собьет лейтенанта. «Да плевать на приличия», – отчаянно подумала я и вцепилась в его локоть, пытаясь сдвинуть с места. Но сил на это не хватило, к тому же Фан уставился на меня с таким отвращением, будто я на его глазах превратилась во что-то мерзкое. И тут на помощь пришел Воробей. Он наконец понял, какая опасность нам всем грозит, потому резво кинулся на нас, повалив на землю.

Спустя пару секунд мимо пронеслась взмыленная лошадь, обрушив палатку позади нас. Благо, в этот час она пустовала.

Ругательства лейтенанта Фана, на которые он не скупился, пытаясь выбраться из-под нас с Воробьем, вернули меня к действительности. Он поднялся на ноги, машинально пригладил короткую бороду и оценивающим взглядом окинул разрушения, учиненные обезумевшим животным. Все это время Фан пытался придать лицу невозмутимое выражение, будто только что не валялся на земле в нашей компании.

Мы с Воробьем торопливо поднялись, но я заметила, как парень что-то сунул в карман, криво усмехнувшись. Понятия не имею, что его обрадовало, но лучше было бы ему стереть эту ухмылку с лица. Фан выглядел настолько обозленным, что наверняка был не прочь кого-нибудь поколотить. Да и жертву долго искать не придется, выберет первого попавшегося… А это как раз мы с Воробьем. Выражение глаз лейтенанта стало точь-в-точь таким, как у отца. Я очень хорошо знала, что оно означает.

Но в этот момент с нами поравнялись растерянные солдаты из второго взвода. Они пытались догнать обезумевшую лошадь, которая явно принадлежала кому-то из них.

– Кто посмел выпустить лошадь?! – завопил Фан, метнувшись к солдатам из второго взвода.

Мы с Воробьем переглянулись и рванули с места, стремясь как можно скорее увеличить расстояние между нами и лейтенантом Фаном.

– Терпеть не могу подобных ему северян, – с ненавистью прорычал Воробей, все больше ускоряя шаг. Я едва за ним поспевала. – Они считают себя лучше остальных, хотя на самом деле попросту боятся замарать руки! Ну, я ему покажу…

Я резко остановилась и обернулась к нему. Эта мысль не казалась мне удачной.

– Даже не думай еще больше его злить!

Воробей загадочно подмигнул и криво улыбнулся.

– Я просто верну должок.

Его слова лишь еще больше насторожили меня.

С пробежкой я в целом справилась, а вот подъем в гору тяжелых ведер, до краев наполненных водой, дался мне с трудом. И это мы еще не приступали к тренировкам с клинками! Несмотря на мои практики кунг-фу, я безнадежно отставала от остальных, поскольку была слабее. С каждым разом я все яснее понимала, что попросту не имею той мышечной массы, которой могли похвастать остальные солдаты. А еще лейтенант Фан заточил на меня зуб. Стоило нашим взглядам пересечься, как он раздраженно морщился, явно припоминая недавний инцидент. Я старалась не попадаться ему на глаза, но получалось из рук вон плохо.

К вечеру мы все знатно вымотались и мечтали об отдыхе. Сначала я опасалась спать в окружении такого количества мужчин, но вскоре эти мысли перестали меня волновать, настолько я устала после напряженного дня.

Во время ужина, состоявшего из гречневой лапши и вяленой свинины, Фан сообщил, что наш рацион станет более скудным, когда мы покинем Чуан Нин. Немного опечаленные этим известием, мы поплелись в палатку. Воробей прихватил два матраса для нас и расстелил их в углу, заняв местечко и для меня. Я начинала осознавать, что он оказался довольно неплохим союзником в этом лагере. Несмотря на свою неуклюжесть и страсть к болтовне, его высокий рост давал ему некоторое преимущество во время тренировок, а жизнерадостный нрав помогал легко обзаводиться друзьями. По той причине, что Воробей практически не закрывал рта, обращая на себя внимание всех вокруг, моя молчаливость и сдержанность не очень-то бросались в глаза.

– А вы знаете, что всем командирам отделений дадут личных лошадей? – сообщил один из солдат. – И этих командиров будут отбирать среди нас в конце весны. Нужны лишь лучшие из лучших!

Оказалось, что командиры отделений – это наиболее способные солдаты из каждого взвода, проявившие выдающиеся навыки. За свои качества они будут удостоены всевозможных благ и почестей. В каждой роте должно быть двадцать командиров отделений, каждый из которых возглавит отряд из десяти человек.

– По двадцать лошадей на роту? – вклинился в беседу Воробей, причем получилось это у него совершенно естественно. – Дороговато выйдет.

– А ты как думал? Это война, – усмехнулся солдат в ответ. Я не заметила, чтобы он то и дело морщился от боли в мышцах, как это делала я. – В такие времена торговля только процветает! Уж я-то знаю.

Воробей принялся расспрашивать о его семье торговцев, как вдруг некто отдернул навес, прикрывающий вход в палатку, и в свете фонаря мы смогли разглядеть две высокие фигуры. Однако я мгновенно узнала того мужчину, который стоял слева. Это был принц Лю. Его непосредственная близость сильно беспокоила меня.