По пути я съела почти весь пакет вкусняшек, репетируя разговор с Сережей. Уснула, проснувшись только тогда, когда машина остановилась около его загородного дома. Брюнет вышел из машины, идя по дорожке, которая вела к заднему двору.

Перед смертью не надышишься.

Нашла его качающимся на качелях. Согнулся, облокотившись на колени, смотря себе под ноги. Остановилась около ели, немного подождав свою решимость. Он должен был знать всю историю от меня. Услышав мои шаги, перестал качаться, чтобы я могла спокойно сесть. Присев рядом, я начала.

— Отец бросил нас, выбрав карьеру. Это стало моим первым предательством от взрослого человека. Родного человека, самого близкого, но не смотря на это, я росла в любви мамы, тети и Дениса. Они вложили в меня все самое лучшее. Я преодолела этот удар в спину, больше не общаясь с отцом. Да и попыток он никаких не проявлял. Лизу я знала с самого рождения, мы вместе гуляли во дворе, сидели за одной партой в школе. Она была моей самой лучшей подругой, которая никому не сказала, что меня затащили в машину утром во дворе нашего дома, сразу после выпускного. Это был второй удар в спину от близкого человека.

Остановилась, думая, как помягче начать ту часть, самую сложную, но у меня не получалось. Вся моя история, одно, доверху налитое ведро помоев.

— Мне было семнадцать, когда трое парней изнасиловали меня в лесу и бросили умирать. — как и Сережа, так же смотрела себе под ноги, на грязные ботинки. — Не смогла их посадить тогда, потому что мой отец, который работал следователем, закрыл дело, назвав меня конченой шлюхой, которая сама, добровольно села в машину и отдалась трем незнакомым парням в лесу. — качели раскачивались в такт моим словам. Тогда лежа в палате больницы, папа добил меня невидимым ножом четким ударом в спину, разрезая сердце напополам. — Хорошим парням, по его мнению, особенно был хорош тот, спортсмен, который почти раздробил мне пальцы. — сглотнула, но никаких переживаний у меня не было. Я открывалась человеку, любимому человеку, который надеялась, меня поймет, а если нет, так тому и быть.

— Из-за этой истории моя жизнь была сломана. Я приехала в этот город учиться. Ни с кем не общаясь, читая круглыми сутками учебники, чтобы хорошо учиться и не потерять стипендию. Не смотрела фильмы, не ходила по барам, клубам, как все мои ровесники. Каждый день на протяжении пяти лет у меня был только один путь. Общежитие и здание университета. После предательства Лизы, у меня больше не было друзей. Все знали меня, как красивую немую блондинку, которая шарахалась по стенкам от взглядов прохожих. — облизала, пересохшие губы.

— Еще тогда в лесу, когда меня нашел Денис, и когда я поняла, что осталась жива, дала себе слово, что буду радоваться всему. Будь то цветок на клумбе, или осенний лист под ногами. Улыбаться новому дню, чтобы не случилось. Проспала я на пару, или кот соседки почти съел мою книгу. Это все мелочи. Мне просто очень сильно захотелось жить. План был такой, восстановиться после травм, получить высшие баллы по всем предметам и начать новую жизнь, вылезти из кокона.

Качели качали нас из стороны в сторону. Сережа молчал, а я рассказывала дальше.

— Ты первый парень, который мне понравился. Красивый, но не это меня зацепило, а что-то другое. Где-то внутри, кто-то сказал «Ой». И мне захотелось с тобой поговорить, впервые в жизни заговорить с незнакомцем, постоять рядом. Даже то, что ты меня отвез к себе, не было какой-то преградой. Я впервые тогда почувствовала возбуждение к парню. Не на картинке, а в реальности. Когда наши тела соприкоснулись, мне было все равно, на одну это ночь или нет. Просто хотелось заняться сексом по — настоящему, тем более с красивым парнем. Не спорю, возможно мои слова кажутся тем, что я тебя использовала, но в тот момент, я как будто вылезла из того сарая сама. Не наполовину, а полностью, а бродящая душа вырвалась из леса к людям, крича о помощи. Не скрыть того восторга, как я радовалась приглашению на свадьбу Дениса.

Я прыгала от счастья, больше радуясь не красному диплому об окончании вуза, а этой красивой бумажке от брата и его невесты.

— Мой первый поцелуй был на твоей кухне и то, чем мы занимались потом, тоже происходило со мной впервые. По — настоящему. — замотала головой, закрывая глаза. — Но я боялась, что однажды моя боль выйдет наружу и наверное ты это почувствовал в то утро, когда посадил в машину к ребятам, а сам не поехал, отказываясь от меня. Не было обиды, знала и понимала, на что шла. Для меня эта ночь стала самой волшебной и я бы ее запомнила на всю жизнь. Уехала, но ты вернулся за мной и этих ночей потом было множество. Каждая волшебнее предыдущей. — замолчала, собирая все пазлы воедино.

— Я не писала того сообщения, от которого ты сходил с ума целый месяц. Прошу прости меня, за то, что не сказала раньше. В тот же день я вернулась в город и жила целый месяц у Дениса.

Сережа повернул голову, сверля мою щеку глазами, но я смотрела на пушистую ель напротив. Мысленно пересчитывая иголки.

— В то утро, когда ты уехал, меня в подъезде ждал гость. Максим напал на меня, хотел изнасиловать, чуть не сломав ребра снова. — Сережа резко поднялся, возвышаясь надо мной всей могучестью своей фигуры. — А сообщение отправил пьяный Сашка, когда обнаружил меня сидящую в коридоре клиники его мамы, боялся, что наврежу тебе. Прости его за это, но он был прав.

Ледяной ветер задувал под капюшон моей куртки, но мне было все равно. Брюнет стоял ко мне спиной, слушая дальше.

— Прости. Наверняка ты уже выпустил меня из своего сердца, мне нет прощения, но я не сказала самого главного. Я люблю тебя. — Сережа развернулся, но я продолжала смотреть на его ботинки, не смея поднять взгляд выше. — Спасибо, тебе за все, но … я больше не знаю, что сказать. Очень виновата перед тобой и твоей семьей. Перед всеми вами. И даже не могу посмотреть тебе в глаза. Если это конец, то я пойму.

Сережа снова сел на качели, а я встала, но он дернул меня за куртку, от чего я упала обратно на мягкую обивку.

— Мы расстаемся, Стеш. Долго думал, и вот наконец пришел к осознанию, что ты права. Зачем ты

мне? — ухмыльнулся. — Ты не открылась, я просил, умолял. Но зачем мне девушка с проблемами, как у тебя? Правда? Ну, потрахались пару раз. Готовишь классно, глазки милые, попка крутая. Но в

остальном совершенно обычная, как и множество других. Нет в тебе нихрена. Одна сплошная

грязь, которую ты притащила в мой дом. Сейчас отвезу обратно, заберешь свои шмотки, отдашь

ключи и можешь лететь на хер, ко всем чертям. — шмыгнув носом, поднялся, уходя подальше, к посаженой груше и ударяя по стволу ногой. От чего дерево заскрипело, но устояло.

Не было обидно, но теперь я была перед ним чиста. Между нами не осталось секретов.

Взглянула на него в последний раз, запоминая изгибы его фигуры. Встала, начиная путь к дому,

чтобы уехать, уйти на свет, туда, где его больше нет.

Он догнал меня, разворачивая к себе. Уткнулась глазами в его куртку, там, где-то под ней билось его сердце, к которому я однажды смогла прикоснуться.

— Ты этого хотела от меня услышать? Что я возьму и просто так возьму лопату, вырою яму и

закопаю туда все, что пережил с тобой за этот почти год? Услышь меня, Стеша. — заорал он.

Смотрела на его тяжело вздымающуюся грудь. — Я готов хоть сейчас вернуться в ту камеру и

переубивать их ко всем чертям собачьим, сломав себе жизнь. Готов был перегрызть им глотки из-

за тебя. Мне ничего не надо в этой жизни без тебя. Ничего. А ты говоришь мне, что я выпустил тебя из своего сердца? И что это какой-то там конец?

Закрыла лицо ладонями.

— Впервые, когда тебя увидел. Ничего тогда не предвещало беды. Я не хотел ехать, но сестра меня переубедила. В дурном настроении въехал во двор, когда ты посмотрела в мои глаза через тонированное лобовое стекло. Ты не могла меня видеть, но наши глаза нашли в тот момент друг друга. Я пропал уже тогда. Струсил, когда отпустил тебя на следующий день. Испугался до чертиков, потому что все это было настолько новое для меня. Все эти чувства, которые наполняли внутри с неимоверной скоростью, настолько меня захлестнули, что я принял решение, сделал самую большую ошибку в жизни, отпустив тебя. Не знал, про то, что ты собралась устраиваться ко мне в салон, и надо было видеть мои глаза, когда я увидел тебя в машине сидящую с моим отцом. Я сдержался тогда, чтобы не заорать от счастья на месте и не перегнуть тебя через капот, жадно поцеловать на глазах у всех. Надо было это сделать, заявить на тебя права, чтобы каждый знал, что ты моя. Не терять тех дней, того времени, которое у нас было, оно пиздец, как скоротечно.