Не думаю, что золотое правило: «Если хочешь сделать хорошо, сделай сам…» – имело место для оправданий подобного – преданные Отто люди не раз доказывали ему и свою верность, да и профессионализм во всех его широких пониманиях.

Я много раз задавался этим вопросом и не мог найти ответ. Единственным для меня «логичным» объяснением было – в душе Отто все еще был мальчишкой, и вся «мишура» политического лидера утомляла его. Возможно Отто и мистер Х насытились всеми прелестями жизни и им не хватало встряски. Адреналина.

Но мне-то что? Ведь это же «их тараканы» … пусть с ними и возятся сами. Разводят их, подкармливают…

Я вкладывал заработанные деньги в коммерческие предприятия сомнительного происхождения, но приносящие немалый доход. Нашел группу удачливых бизнесменов, раскручивающих мои деньги официально. Все как обычно: деньги делают деньги.

Я наслаждался жизнью, забыв про пост кокаиновые депрессии. Каждый раз после очередной сделки улетал с Сани на острова.

«Макс – Мутант» фанатично трудился в лаборатории, что находилась недалеко от центра города и существовала полулегально.

Что происходило в еще одной лаборатории в подвале, его дома может знали единицы. А скорее всего – никто. Это было «Сверх личное».

О том, что «исследовательский научный центр» затапливался всё уничтожающим раствором кислоты после нажатия кнопки на амулете, висящем на шее фанатично преданного делу Мутанта, никто тем более не догадывался. Он работал гипер активно пытаясь обскакать всех ученых вместе взятых. К нему в «квартиру» привозились дорогостоящие вещества, редкозёмы, о существовании которых я даже не подозревал. Параллельно официально он тоже ставил опыты в небольшой лаборатории при университете молекулярной химии делал открытия, даже имел награды за новейшие разработки. Ездил на семинары и встречался с такими же учеными головами, как и он, что создавало неплохую ширму для нашего предприятия.

Одним словом – Макс и Отто купались в лучах славы каждый в своем «океане страстей».

Макс еще оказался и меценатом: он помогал детям чьи родители погибли в автокатастрофах. Скупал картины безызвестных художников. Делать это убедила его бывшая опекунша, уверив, что эти картины будут скоро стоить миллионы и Макс сможет заработать на их продаже в будущем. Мне эти коллекционирования казались просто смешными – маразмом непризнанной художницы.

Я рекомендовал вкладывать в бриллианты и изделия из металлов, ценность которых уже превышала цену золота и платины. Люди сходили с ума от произведений ювелирного искусства. А картины – отпечаток состояния души художника, не всегда вменяемого и возможно обезумевшего. Полемика в этом вопросе с Максом никогда не давала результата, но приносила мне удовольствие и душевный покой.

Прирост капитала казался идеальным, пока не произошло то обстоятельство, что перевернуло всё с ног на голову … абсолютно всё.

Как в любых правилах есть исключения, как в любых механизмах есть сбои, так и в любых налаженных отработанных «схемах» находятся «проколы». Или ситуации «форс мажор», как принято их называть.

Неизвестно, что это было – утечка информации? Отличная работа подразделений по борьбе с оборотами запрещенных препаратов или еще какой-то фактор? Но вряд ли простая случайность.

Детализировать всю схему трафика вещества от Макса до мистера Х со мной и Отто в промежуточных пунктах нет смысла. Тем более, что далее описываемые события подтверждают ее мало эффективность…

…На одном из пляжей с высокой волной в «атмосфере полной секретности» я передавал Отто препарат.

Мы согласно жанру – в костюмах серфингистов с досками и остальными атрибутами спортсменов, креативно так, создавали вид отдыхающих на море. Но толи мы выделялись белыми воронами в этом месте то ли еще что, но произошло следующее…

Мне всего-то было необходимо указать Отто на пакет из-под быстрого питания с веществом и покинуть пляж… дальше было не мое дело.

И в это момент хлесткими ударами что-то плотное опутало мое тело, прижимая к «извивающемуся» змеей Отто.

«Сетка»!

Секунда – и мы уже плотно стянуты. Падаем на песок. Уже лежа, я вижу злополучный пакет в песке. Ощущаю несущие боль подошвы грубых ботинок на голове и спине.

– Не дергаться, вы под прицелом! – хриплый голос раздается над головой.

Но уже само сжатие сеткой из неизвестного прочного материала делает движения невозможными. Вокруг беготня и суета. На слух человек десять. Резкие команды, разговоры вполголоса.

Апатия к происходящему внезапно нахлынула на меня. Тяжелое сопение и ругань лежащего подо мной Отто, делающего безуспешные попытки выбраться. Через пару минут голоса и команды стихли. Причина – шорох шагов подошедшего человека.

– Добрый день, господа серфингисты! Агент Фишер отдел по борьбе с наркотиками, – представился неизвестный и «невидимый». – Так, что тут у нас здесь? У-у-у какая сценка, они так могут и загореть в клетку. Да и не слиплись бы на жаре. Погода-то какая… Это надо обязательно показать в дневных новостях…

Я вижу лишь как говорящий пинцетом вытаскивает конверт из песка, отряхивая его.

– … а что у нас здесь? Ого! Грамм триста прозрачного кристаллизованного порошка? Судя по характерному радужному отливу: VIP-43. Его концентрат, заполонивший рынок… и улицы в нескольких регионах. За двадцать пять грамм этого вещества в нашем округе дают «клетку» … Ну как вам перспективы, мальчики?

– Ты же понимаешь, что он не наш…– Я сплевываю попавший в рот песок.

– Конечно, вон тех прогуливающихся по пляжу бабушек… Ваш! Теперь он надолго ваш, я обязательно найду там ваше ДНК, даже если его там никогда не было! А еще у меня есть оперативная спутниковая съемка с прошлого вашего футбольного матча… А, помните ваши манипуляции с мячом? – Порыв ветра разносит его неприятный смех и команду подчиненным: – Что ж, неплохой улов… Ребята, грузите этих акул в лодку, покажем им наши водоемы!

– Иди в жопу… кому интересен твой похмельный утренний сблёв! – послышался хрипящий голос Отто. Ему стало легче, когда нас подняли и поволокли. – И не забудь про наших адвокатов!

Я услышал звук удара и стон Отто.

–У себя в бункере будешь командовать, а здесь ты никто! Адвоката? А адвоката мы тебе найдем… Еврея. Он напомнит тебе о жертвах концентрационных лагерей из числа его далеких предков…

Вынутых из сетки с мешками на головах нас помещают раздельно. Лежа на металлическом полу, загнанно дыша в пластик пакета, я различаю резкие крики. «Не дергайся и закрой пасть!» Звуки глухих ударов по телу. Стучу ногой по металлу пола, давая понять Отто, что слышу его и я рядом… получаю и сам успокаивающий удар в печень.

Пытаюсь проанализировать то, что говорил жетон:

«Спутниковая съемка… Что за блеф! Я даже на компьютере не последнего поколения могу создать фэйк где этот агент на переднем плане выступит в грязной сцене порнофильма и от стыда не вытащит носа из дома еще года три. Это не доказательство и любой прокурор попросит засунуть ему эту съемку по «месту назначения». Да, мы были на стадионе, встречались и смотрели футбол. Связь? Что мы говорили при этих встречах? Белиберду… И привязать ее к пакету, которым он с таким наслаждением тряс вряд ли удастся. Если только… Если кто-то из нас даст показания…. Но это приговор не только себе, но и всем… ДНК? Вот это сфальсифицировать несложно… Что ж тогда и показания не нужны: если так надо государству, то от имени закона и буква этого закона перевернется. Закроет глаза и суд на все… Отличные перспективы на ближайшее будущее, Бруно.».

Неприятный озноб от предвкушения, предстоящего пробежал по спине. И еще я отметил то, что голос агента показался знакомым, в нестандартности ситуации я сначала не обратил на это внимание.

Попытка сменить позу избежать отечности конечностей привела к удару в голову и потере сознания.

Очнулся привязанным в кресле. Голова – комок пульсирующей боли, движение – даже вдохи грудью – доставляли острую боль в конечностях и всем теле.