В тот момент, когда я ударила его, в сердце больше не было места для компромиссов. Я ударила его снова, снова и снова. Кричала от злости, а он не двигался. Позволял мне просто быть той, кому больно и обидно.

Я истерично закричала, и слёзы полились из глаз.

— Мне было больно! — ревела я, словно весь мир обрушился на меня,— Страшно и ужасно! Я не могла думать, что мой муж будет таким жестоким и доверчивым! Ты позволил другому человеку уничтожить нашу семью! Я в шкафу как дура пряталась, боялась, что ты у меня сына заберешь! Боялась, Дань! Боялась! Плакала в подушку, столько всего пережила. А ты валенка кусок! Айсберг бездушный!

Я ощущала, как все эти эмоции вырываются из меня, разрывая на части.

Даниил попытался подойти ко мне, но я отмахнулась.

Он выглядел подавленным. Максимально. Я видела его таким последний раз когда показывала ему отрицательный тест на беременность, спустя 8 лет попыток.

— Таня, — произнёс он, в его голосе звучала искренность.

Да. Он правда. Ему правда-правда жаль.

— Не подходи! — бросила я, чувствуя, как гнев и боль накрывают меня волной.

Я чувствовала, как в груди всё накалялась невыносимая пустота, и я накрывала руками своё лицо, осыпая себя слезами.

Его губы пробежали по моему лбу, он прижал меня к себе с такой нежностью, что у меня в груди словно разрывалось что-то ещё большее.

Я не могла не отворачиваться, но мне так хотелось быть с ним.

Я ведь люблю его. Люблю этого дурака, который заставил меня пережить этот ад! Я люблю его!

— Я ошибся, — сказал он, в его голосе звучала слабая надежда. — Мне очень жаль, я понял, что не должен был слушать Руслана. Я должен был доверять тебе! Никогда в тебе не сомневаться, понимаешь. Я люблю тебя и люблю нашего сына. Я безумно, безумно вас люблю. Мне правда хуево, Тань, без вас. Хуево. Я места себе не нахожу. На наши фото совместные смотрю.

В этот момент, в первых его словах, я заметила искренность, в которой ранее не было. Такой не было...

— Ты должен был быть рядом со мной, когда я нуждалась в тебе, — шептала я, и вскоре почувствовала, как его руки обнимают меня, вбирая в себя моё горе.

— Я тебя люблю, — сказал он, а мои слёзы продолжали литься. — Я никогда не хотел причинить тебе боль. Но когда. Просто прости меня. Прости меня, я тебя умоляю

— Я не знаю, смогу ли я снова тебе доверять, — произнесла я, и в каждом слове вновь ощущалась боль.

— Я сделаю всё, чтобы вернуть твоё доверие, — уверенно заявил он. — Я знаю, что это требует времени, но я останусь рядом. Мы с тобой справимся. Тань, пожалуйста. Мы правда справимся. Давай не будем рушить семью, умоляю.

— Я не могла ни есть, ни спать, ни просто жить, зная, что ты полюбил кому-то другому больше, чем нас с Илюшей, — я произнесла, всхлипывая, но всё же чувствуя надежду.

Она жгла в сердце. Жгла, мать вашу.

— Я обещаю, это никогда больше не повторится. — Все эти слова звучали для меня как волнительный обет, и я, возможно, почувствовала, что шаги, которые мы сделали, могут привести нас к чему-то лучшему.

Но ....

Но страх оставался.

Казалось, я вновь ставила надежды на карту, и в этом заключалось множество рисков.

Я обняла Даниила в ответ, и он нежно коснулся моих губ — простым, исцеляющим поцелуем.

Мы стояли в обнимке, и хотя горечь и обида оставались, во мне прорастала надежда. Возможно, пришло время оставить свои страхи позади и сделать шаг к новому началу.

Возможно.

Он развернул меня к воротам, я потянулась чтобы закрыть дверь, но тут на пороге показалась мама с ружьем.

— Я сейчас твой хер прострелю, изменщик грязный! — заорала она с гневом.

И не успела я вскрикнуть, как послышался выстрел!

Татьяна

Как оказалось, «пули» из соли, оставляют огромные синяки.

Даниил был явно поражен, когда мама его «подстрелила»

Но мы все обьяснили и мама, скрипя зубами, впустила его в дом.

Ей в первую очередь было важно мое счастье. А будет ли оно с ним, я не знаю.

Я всё ещё сидела на кухне, убирая от слез остатки красоты момента, когда дверь вдруг распахнулась, и к нам выбежал Илюша, словно ветер, нежданно-негаданно возникший в этом спокойном пространстве.

— Мама! — закричал он от радости, и его милый голос заставил все тревоги исчезнуть, пусть и на мгновение.

Я обняла его крепко, пытаясь забыть все горести, которые наполняли меня за последние дни.

Со зрением расплывчатым от слез, я увидела, как Даниил подошел ближе, с улыбкой наблюдая за нами.

— Ты вернулся, папа! — закричал Илюша, взглянув на него с неподдельным восторгом. На мгновение мне показалось, что все трудности и невзгоды остались позади.

Но это пока что только на мгновенье.

— Да, малыш, — ответил Даниил и наклонился, чтобы обнять сына. Я почувствовала, как в одном мгновении между ними вновь восстановилась связь. Это было действительно важно — ощущение, когда семья собирается вновь, несмотря на все преграды.

Не знаю, как будет вообще, но пока тяжело. Просто сам факт этого принятия. Тяжелый.

Только в одном я не сомневалась. В том, что Руслан—мудак.

Ладно, пусть живет в своем...

У меня тут сыночек. Счастливый мой малыш.

Я заметила, как Илюша весело запрыгнул в руках Даниила.

Сейчас, видя это, поняла, как мальчику моему важно ему чувствовать нашего папу рядом в такие моменты.

— Ладно, в любом случае, завтра поедем домой,— произнесла я, готовясь зайти в наш мир, где мы можем снова стать семьей.

— Я хотел бы попросить прощения у всех вас. — Даниил обернулся на меня и маму, а после на сына, — Я реально понимаю, как сильно я ошибся, простите меня. Я больше вас не подведу.

Я смотрела на него, и часть меня, несмотря на всю боль, всё же хотела видеть, как он стремится исправить свои ошибки.

Я знала, что это будет непросто, но где-то внутри меня зарождалась надежда. Странное, конечно, чувство, но какие есть.

— Мы все ошибаемся, — произнесла мама, нежно улыбаясь.

Возможно и она сможет его простить тоже. За все мои слезы.

На следующий день я проснулась с легким ощущением тревоги.

Весь вечер нам с Даниилом удалось создать нечто похожее на уют, но всё равно оставалось много неясного.

Словно тень неприятного прошлого продолжала висеть над нами, и я надеялась, что окончательно смогу её отпустить, когда мы вернемся домой.

Даниил предложил отвезти наши вещи, и в это мгновение я почувствовала, как сердце учащенно забилось.

Когда мы прибыли в наш дом, я остановилась на пороге, будто ожидая, что какая-то энергия нас встретит.

Внутри всё выглядело так, как я оставила: привычная обстановка, стены, которые напоминают о нашей жизни.

Но в то же время пространство казалось чуждым, наполненным образом прошлого, из которого мы с трудом выходили.

— Илюша, посмотри, это твоя комната! — радостно воскликнул Даниил, указывая на дверь.

Мой сын выбежал вперёд, и на его лице было только счастье.

Я смотрела, как он снова наполняет этот дом своим смехом и радостью, и это было нечто волшебное.

Скоро мы разгрузили вещи и устроили маленькое «празднование» возвращения.

Я заметила, что вокруг нас собралась новая энергия, и постепенно тревога стала утихать.

Несмотря на все чёрные полосы в нашем прошлом, я внутренне ощущала надежду на светлое будущее.

Я решила, что дам себе возможность создать новый уют, начиная с готовки. Надо всех кормить.

Зашумела кухня.

Я включила духовку и взялась за приготовление запечённого мяса.

Пока я резала овощи, взгляды Илюши привлекли меня.

Он сидел за столом, сосредоточившись на своем рисунке.

Я подошла к нему и заглянула через плечо.

Он рисовал поля зеленые, но у меня от белого листа все равно внутри все перевернулось.

— Какой замечательный рисунок, мой маленький художник! — сказала я, садясь рядом с ним.