Антон попросил не дёргаться сестру и ничего не предпринимать, хотя в первый момент едва не уложил четвёрку охранников на пол, сам сдержался чудом, что бы их не парализовать. Он неожиданно вспомнил своё личное ощущение, когда ты не в силах ничего предпринять против чужой силы.

- Что Вы здесь потеряли? Как вообще попали на этаж, где расположена территория, закрытая от посещения? – через пару минут услышали голос, в котором была сконцентрирована неимоверная властность и не скрываемая брезгливость к чужим.

- Для начала может отпустите нас и дадите выпрямиться? – Антон говорил совершенно спокойно. Без нервов и испуга. И хозяин начальствующего голоса понял, что здесь что-то не стыкуется с его ожиданиями – нарушители режима совершенно его не испугались.

Когда давление на руки и плечи исчезло и двойняшки смогли выпрямиться, мужчина, судя по всему, начальник охраны, увидев лица, что-то сообразил. Промямлил что-то вроде приветствия.

- Я ничего не поняла из того, что Вы пробурчали себе под нос. – Арина покраснела от гнева, испытав незаслуженное унижение. - Может нас всё-таки выпустят из рук ваши подчинённые? Они ведь так и не поняли, что своими руками, на которые напялены бронеперчатки, доставляете нам боль.

- Отпустите их, – скомандовал начальник охраны. – К Вашему счастью, я узнал кто Вы такие, но, не понимаю что Вам нужно на этаже совершенно секретного объекта. Вы же работаете в госпитале, а он наверху, не здесь.

- А что, на этот этаж на лифте может спуститься кто угодно? – поинтересовался Антон, потирая запястья, которые горели огнём после силового захвата.

- Нет. Это невозможно, – пробурчал начальник охраны. – И всё же жду ответа. В ином случае мне придётся сюда вызвать представителей службы безопасности, которым уже сами будете объяснять как, и с какой целью здесь оказались.

- Вообще-то здесь мы уже были, сегодня не первый раз, но хотите вызвать службу безопасности, вызывайте. – Арина демонстративно скрестила руки на груди. – Будет лучше, если именно в их присутствии мы продолжим разговор.

- Арин, – Антон, демонстративно не обращая внимание на окружающих, напомнил сестре о времени. – Не забывай, дорогая, максимум через час нам предстоит начать работу в больнице. Девочки наверняка к этому времени подготовят пациентов.

- Подождут. Все подождут, – Арина напрочь отмела доводы брата. – Я хочу точно знать кто и за что отвечает в НАШЕМ центре. Понабрали с улицы непойми кого. Тех, кто не может сосчитать до двух. Что мнётесь? – она с вызовом посмотрела в затемнённое забрало шлема начальника охраны. – Мы ждём.

- - -

Ждать пришлось недолго, когда местный начальник смог лично доставить на этот этаж двух представителей местной контрразведки. Как оказалось, прибывшие люди тоже не блистали умом и не придумали ничего лучше, сразу сковав «нарушителей» каким-то аналогом наручников, не затрудняя себя выяснением личностей, всей толпой подняться на первый этаж больницы. Антон с Ариной, мысленно переговариваясь, чуть ли не хохотали вслух, оценивая, в первую очередь, работу местных силовых структур, но, к сожалению, всё веселье прервал не ко времени появивийся в клинике профессор Дак Листри. Именно тот, кто временно исполнял обязанности главврача.

Увидев на руках землян наручники, профессор остановился на бегу как вкопанный и, словно девушка, закрыл рукой рот от неожиданности и удивления, не понимая, что происходит на его глазах, но в следущее мгновение услышал спокойный голос Антона.

- Доброе утро для Вас, профессор. Не затруднит сообщить о нашем неожиданном задержании Энриму или Старейшине. Последнему, скорее всего, лучше. Ведь он более заинтересованное лицо, чем академик.

Сотрудники охраны, которые вынуждены были остановить, и двое представителей внутренней безопасности чуть не споткнулись, услышав, к кому попросили обратиться задержанные, и один из безопасников, рывком развернув к себе Арину, отчего та вскрикнула от боли, зарычал в лицо парню.

- Заткнись, урод. Не погань своим ртом имя святого человека или я сломаю шею твоей шлюхе.

Тут уже Антон не сдержался, увидев побледневшее и скривившееся от боли лицо сестры и… через секунду один за другим на пол приёмного помещения больницы упали семь человек. Парень, призвав в руку клинок, зная, что тот не причинит ему никакого вреда, парой неловких движений сначала избавился от своих наручников, следом освободил и сестру.

- Что стоите как истукан, профессор? – Арина раздражённо ткнула мужчину в грудь. – Вам же ясно сказали, надо позвонить Старейшине. Или вы от переживаний вообще неспособны ничего делать? В таком случае наберите номер и дайте аппарат мне – сама с ним переговорю.

Мужчина трясущимися руками достал коммуникатор и набрал номер. Дрожащим голосом пытался рассказать чему стал свидетелем, но вскоре замолчал и протянул аппарат не девушке, парню. – Мне сказали, что хотят переговорить именно с Вами.

Антон взял аппарат в руку и для начала осмотрел его – очень напоминал земные смартфоны, только этот был невообразимо тонким, гибким и, как можно было понять, неубиваемым.

- Приветствую Вас, - Антон едва не засмеялся, услышав в ответ тяжёлый вздох.

- И я Вас, Антон. Простите, но вынужден предупредить об ограниченном времени – жду с минуты на минуту очень важный звонок с другой стороны. С той, кому Вы доставили большие неприятности.

- Не мы им доставили, они самим себе. Давайте говорить, используя только факты. Не будем голословны.

- Хорошо. Пусть будет по-вашему. Что случилось? Почему меня дёргает сегодня уже третий человек, не считая профессора? Что за срочная перевозка пациентов из одной больницы в другую? Тем более в выходной день. Можете объяснить?

Антон, заведя руку с телефоном за спину, шопотом спросил профессора, можно ли на телефоне сделать громкую связь. Тот, прямо в руках парня, нажал на пару кнопок, кивнув головой.

- Старейшина, - Антон услышал, что аппарат усилилил его голос. – Мы, кажется, заранее договаривались с академиком и с Вами лично, что в субботу и воскресенье, когда посещаем этот мир, будем плотно работать. Я думал, это соглашение донесут до всех заинтересованных лиц, но, как оказалось, ошибся? Мы что, переправляемся сюда для отдыха, если работой нас обеспечивают лишь в один из двух дней? В больнице на одиннадцать часов не было ни одного пациента, вот я и посчитал, что будет более правильным, если к нам привезут людей, нуждающихся в помощи, из других медучреждений. И девочки-эксперы, что слонялись по пустой больнице, с радостью приняли моё предложение. Они, как никто, понимают, что лишний день, проведённый в больнице, не приносит ни пациентам, ни больнице, в которой они лежат, никакой радости. Одни расходы и страдания людей. Если Вам не нужна наша помощь, смысл нам здесь находиться? В свои законные выходные мы лучше дома отдохнём. В гости сходим или с друзьями в кафе посидим.

- А не совсем понимаю что произошло, - Старейшина нервничал. - Вы обвиняете меня, что остались без пациентов?

- А кому я должен высказать всё, что думаю об организации нашей деятельности? Местного главврача, который в должности временно исполняющего обязанности? Или того, кто втрое раздул штат до его прихода? Или того, кто распорядился убрать из больницы всех пациентов, собрав в наш первый рабочий день со всего города самых безнадёжных больных с целью подствить чужих. Простите за мой тон, но то, что это была явная подстава, не только мы поняли, но и местные медики нам об этом шепнули. Сами были в аху… простите, были удивлены.

- Я понял. Что случилось сегодня?

- А сегодня, пока три экспера занимались сбором со всего города и подготовкой пациентов, мы спустились на этаж, где находится лаборатория, о которой говорил лично с Вами. Что случилось? Четверо охранников в полной боевой защите крутят нам руки, даже не поинтересовавшись, кто мы такие. И я, и Арина намекали, что на закрытый этаж чужим не попасть, но нет, до их мозгов, если они вообще у них есть, не дошло. В итоге нам пригрозили, что вызовут безопасников. Вызвали. Те, тоже ничего не спросив, сразу заковали нам руки и волоком потащили наверх. А вот когда я увидел спешащего на рабочее место профессора и попросил его позвонить Вам, один из этих двух уродов, специально причинил моей сестре боль. Можно сказать, ударил. И обозвал её самыми грязными словами. Будь у меня в тот момент руки свободны, свернул бы ему челюсть. Это в лучшем случае, в худшем мог и голову, сами знаете.