В комнате смех усилится, но вскоре вернулась раскрасневшаяся Катя.

- Дурь, конечно, получилась, но этот безмозглый болван всё-таки меня понял. Так, вот склянка с уксусом, правда, его надо разбавлять – этот агрегат почему-то решил, что я готовлю для себя концентрированный яд и, вроде, сообщил куда-то, кажется, в местную полицию, что я готовлюсь это выпить. Но и хрен с ним, да и с ними. Всё равно не отнимут, не успеют, а травиться я не собирась, не дождутся, ещё мало пожил на свете. Так… Выразили желание помогать, так нечего бездельничать – вперёд. Работы всем хватит.

Через полчаса несколько мужчин с трудом затащили в подвал тяжеленный мангал и передали Главе с десяток шампуров.

- Простите, а что это такое и для чего? – спросил один из охранников, улучшив момент, тихо задав вопрос Маре.

- Оружие, – на полном серьёзе ответила девушка. – Будем сражаться между собой вот этими штырями.

- Здесь запрещено дердать оружие, Вы же сами это знаете. Извиние, я вынуэжен забрать всё колюющее и острое и вернуть наверх.

- Свобоен, - в проёме двери стояла Алекси. – Передайте своему начальству, что если кто нам помешает, завтра будет искать новую работу. А сейчас быстренько все ииспарились. Вы, собственно, по Положению, вообще не имеете права здесь находиться. Напомнить с кем разговариваете?

Мужчины буквально испарились и, закрыв за ними плотно дверь, женщина подозвала к себе Катю.

- Вот что. Мангал и шампуры принесли. Дрова тоже, но мало. Если не хватит – разобъём стол, о котором говорила, не жалко. Он здесь вообще по правилам не должен находиться. Ну, давай, командуй.

Мара, улучив момент, отвела маму в сторону.

- Слушай, а зачем вы сюда пришли? Только честно.

Женщина тихо рассмеялась.

- Да вот две старушки решили поддержать одинокую девочку. Поддержать её морально, да и присоединиться к её заточению. Будем здесь до тех пор, пока её или не переведут в нормаьное помещение или, что будет лучше, вообще не вернут назад. Решили, что пора устроить революцию и кое-кого поменять в руководстве Совета. Засиделись там некоторые.

Мара горько усмехнулась.

- Значит, это в первую очередь политика, а Катя на втором месте? Не знала бы Алекси, может быть в самом деле поверила, что Вы сюда пришли по зову сердца, а так…

- Именно так, милая, о политике и не думали когда договаривались. Лишь когда спускались, решили, что демонстративный бунт двух значимых в обществе женщин всколыхнёт болото. А то что-то пахнуть стало вокруг совсем уж плохо…

- - -

К тому времени, как дрова прогорели, Катя пожаловалась, что хорошо бы добавить и пожилая дама, легко подняв двумя руками массивныцй стол, со всей дуи грохнула его об пол. Разлетевшиеся куски были большими, поэтому к последущему варварскому измельчению с азартом присоединились остальные и через несколько минут в техблоке вновь полыхал костёр, вокруг которого сгрудились дамы.

- Люблю костёр, - протянула Катя. – Когда удавалось выехать на природу с друзьями, всегда готовили именно на открытом огне. И вкуснее получалось и запах, и аромат совсем другой, нежели готовить дома на газовой или электрической плите. И сейчас смотрю на огонь, и дом вспоминаю. И Антона. Я ведь с ним провела меньше суток, а он успел меня поразить до глубины души тем, что и готовит вкусно, да и подал девочкам кофе и завтрак в постель. А знаете, какой он обед приготовил? Вообще фантастика. Мне казалось, что я вообще ничего вкуснее в своей жизни не ела.

- Расскажешь? – спросила Виарина, мама Мары. – Странный он человек. Жаль, с ним не познакомилась, когда был здесь.

- Почему странный, мам? – Мара удивлённо посмотрела на мать.

- Неправильно сказала. Он не странный, он опасный. Что смотрите на меня? Да, опасный для нас, женщин. Вот Вы двое, ты, Мара и ты, Катя. Совсем разные. С разных планет и с разным воспитанием и восприятием мира, но обе только и талдычите - Антон то, Антон сё… Как будто он один такой во всей Вселенной.

- Мам, ты просто с ним не знакома, поэтому и не понимаешь нас. Правда, Катя?

- Да, Марусь. Антона надо почувствовать. Вот когда прикоснёшься к нему, а он посмотрит на тебя, как на самую большую ценность во Вселенной, которая вообще когда-либо существвала на Свете, то и…

- Воображули Вы обе. – Алекси, кинув взгляд на растерянную Виарину, слегка ткнула её в бок локтём. – Может и мы при случае к нему прикоснёмся. Нет, не в том плане как Вы. У нас, знаете ли, дети, а у некоторых уже и внуки, но… посмотреть вблизи хочется. Слушайте, а что сидим просто так, давайте уже жарить – вон, основной огонь пропал. Такое годится, Катя?

- Лучше бы ещё подождать имнут десять, но я притушу если что. Вода есть, так что постраюсь сделать как учили. Так. Тащите сюда нанизанные шампуры. И, чур, мясо по дороге не кусать. Оно сейчас невкусное… Да, а что в бутылках? Хвалились, что вино? Как мне кажется, пора открывать первую и поднять тост за знакомство…

- - -

Старейшина, что вместе с Советником смотрели трансляцию из подземного этажа, устали хохотать. То, что они наблюдали на протяжении трёх последних часов, было намного интереснее всяких приключенческих фильмов и местных развлекательных программ. Четыре женщины, в момент познакомившись и найдя общий язык, произвели вообще нечто невообразимое. Они, правда, не знали, что этажом выше в готовности номер один стояли две бригады пожарников, способные в любой момент за несколько минут погасить огонь у «задержанной» и её гостей. На другом этаже в минутной готовности находилась противодеверсионная группа, которая в счианные секунды могла освободить Главу Семьи, одну из пяти подобных, кто фактически являлись истиным руководством союза Планет. Правда, шестым из них был Старейшина, но тот, к всеобщему сожалению женщин, был мужчиной. С ним спорили, ворчали на ограниченность ума, порой и на тупость, разговаривали с нисхождением, но знали - с незапамятных времён именно пять женщин руководили народом, а возглавлял Совет всегда… именно мужчина.

А сейчас именно этот мужчина смотрел на четырёх женщин, которые в данный момент сидели в техническом помещении, выключив везде свет и в отблесках иногда появляющегося пламени, что вырывался из углей, пили самое крепкое вино, которое было очень трудно достать и… заедали его мясом. И ладно бы просто ели, так и песни стали петь. Сначала Катя, а потом и остальные к ней присоединились…

- Ну что, мой молодой друг, - Старейшина с улыбкой повернулся к соседу. – Твоё мнение? У нас достаточно материалов, что бы всхолыхнуть народ?

- Вполне. – Мужчина средних лет не трываясь смотрел на женщину, которую знал всю свою жизнь и только сегодня увидел на её вечно хмуром лице улыбку. – Я даже не предполагал, что Алекси способна улыбаться. Наверное, много выпила. Расслабилась.

- Она в юности вообще была хохотушкой и заводилой всех компаний, но после того, как стала Главой Семьи, очень изменилась. Она мудрая женщина и сразу поняла степень своей ответственности. Хотя, знаешь, мне сейчас хочется всё бросить и самому присоединться к этой компании. Ты сказал «выпила». Обратил внимание ЧТО они пили? Нет? А я увидел – вино тридцатилетней выдержки, которое из-за высоко содержания спирта надо разбавлять с водой один к трём. И пить маленькими рюмками, а не из поллитровых полимерных стаканов, как они. Эта компашка за разговорами и принятием пищи приговорила даже не три, четыре бутылки, притом не разбавляя. Так что они не выпили, а напились. Хотя, удивительно, разговаривают вполне нормально. Думаю, если бы было ещё спиртоное, прикончили бы и его. Но до конца их праздника, как понимаю, ещё далеко. Ладно. Как предлагаешь поступить с девочкой?

- Как мне показалось, заводилой была именно Катя. Сами видели, именно она возглавила эту шайку, устроив попойку, да ещё и разгромив помещение строгой изоляции. И этот костёр, это… вообще… Как подобное могло прийти в голову нормальному человеку? Дикость. Её незамедлительно нужно отправить назад.