Мужчина с женщиной поднялись и направились к выходу и, распахнув дверь, желая пропустить женщину, Александрова догнал ехидный голос парня.

- Простите, совсем забыл сказать, что условия нашего пребывания в другом мире были давным-давно оговорены с принимающей стороной, без возражений. И ещё. Я обещаю, что не предприму никаких действий по отношению к чужакам, а вот Вы, если пожелаете, можете. Ведь именно Ваша организация, господин Александров, ОБЯЗАНА заниматься выявлением разведчиков, а не только быть посредниками при продаже соотечественников. Честь имею. Во славу Рода.

Когда двери закрылись, Арина, не сдержавшись, прыснула в кулак.

- Какие же твари вокруг, Тошка. И детей, и близких готовы продать за копейки…

- Не согласен, не за копейки. За полновесные рубли, – улыбнулся Антон. – Но эти двое до последнего держали в голове как нас провести. Вроде и сказали что-то, а на деле ничего существенного. Два болвана-истукана. А Лизка-то… Распушила перья, предчуствуя снисхождения благодати… Идиотка. В самом деле – выжила из ума, а всё хорохорится.

- Тогда надо сообщить Главе.

- Не надо, - из динамиков колонки компьютера раздался зычный голос Всеволода, Главы Братства. – Антоша, Аринушка. Спасибо, ребятки. Доброе дело сделали, большое. Есть над чем поразмыслить. Держитесь, малышня. На Вас и вся надежда. Вы ж впереди, на острие копья. Опора и юбудующее Братства. На Вас двоих, мои милые, сейчас равняются, подражают. И не только молодёжь старается быть похожа. Счастья Вам, дети, и здоровья. Надеюсь, скоро увидимся.

В динамиках щелкнуло, и наступила тишина.

Арина с изумлением посмотрела на брата.

- Ты что, дал трансляцию?

- Ага. Всем членам Малого Круга. Так что с Лизой разберутся по её делам, без оговора с нашей стороны. А нам, бедненьким, пора работать, время перерыва истекло. Ты как, сможешь?

- А то. – Арина рассмеялась. – Знаешь, у меня после встречи сил не убавилось, наоборот. Организм поёт, словно я высосала из тех двух всю энергию.

Антон нахмурился.

- Ты это… не говори так. Вдруг сочтут, что моя сестра превратилась в эту самую, ну… ведьму. Или энергетического вампира. Вот только разборок с Мастерами не хватает для полного счастья. – И, через секунду, сграбастал сестру, сжав её на мгновение так, что девушка пискнула, сразу отпустил.

- Купил дурилку. Шуткую я, как любил говорить Дмитрий Михайлович.

- Тьфу на тебя, Антон. Вспомнил чёрта к ночи. Ну зачем ты?

- То ли ещё будет. Всё у нас впереди и во всём до конца разберёмся… Ты даже не представляешь, что нас ждёт… А сейчас, ненаглядная, марш на рабочее место. Я за тобой, только кабинет замкну.

- Слушай, но ЯГА нашему Ядвигу в самом деле подходит – такой же бледно-невзрачный.

- Как понял по его лицу, не мы первые, кто прикинул первые буквы его инициалов. Только глаза у него не жёлтые с красным отблеском как в сказаниях, а почти прозрачные, как у слепого. Та-а-ак… Арин, чего тянешь резину? Внизу нас пациенты ждут. Давай потом, после работы поговорим.

Другой мир. То же время.

- Папа, можно к тебе? Не помешаю?

Девушка, постучав, услышала тихое «да» и зашла в комнату. Её отец сидел за рабочим столом, закрыв лицо руками.

- Что-то случилось? Ты сегодня даже отказался от обеда. Пап, что происходит? Я ведь чувствую - вокруг витает напряжение. Это касается меня? Или Антона?

Мужчина опустил руки и посмотрел на дочь. Его лицо невольно разгладилось – он всегда любовался старшей дочерью, а сейчас она была именно такой, как он любил – домашней, тёплой, беззащитной. Той, девочкой, которую всегда хотел уберечь от неприятностей и защитить от невзгод.

- Не знаю, Марч. Всё вокруг не так, но не это главное. Ты ведь слышала о нашей гостье?

- Ты о Кате? Да. Не только слышала, но и общалась с ней. Удивительный человек – нежный и мягкий снаружи, но с железом внутри. А что с ней не так?

- Присядь, милая. Разговор не очень приятный для тебя. Вообщем, я узнал, что Катя общалась с Антоном и теперь…

- Пап, я всё знаю. И то, что Катя с моим избранником, объединив сознания, стали единым, знаю. Это удивительно, но я знаю первопричину. Из-за чего всё произошло. Столкновение с «Преобразованным», из которого Антон вышел победителем. И хотя это само по себе удивительно, знаю так же и о его болезне, которую эта хрупкая девочка, под руководством линиисты, смогла побороть.

- Знаешь? – удивился старик и подозрительно посмотрел на дочь. – Тогда хочу услышать твои мысли. Ты должна понимать, что в таком случае у тебя с Антоном ничего не получится. А как же обряд? Как то кольцо на шее, которые ты носишь?

Мара засмеялась и, сев на колени у кресла отца, положила голову на его руки.

- Пап, я знаю точно - Антон меня не бросит. Точнее, не откажется. Ведь если так, моё украшение станет моим приговором, удавкой. Я знаю, и ОН о таком варианте тоже знает. А раз я жива, на эту минуту не покинула его сердце и память. Что же касается Кати, она про меня всё знает. В ту ночь, когда она спасла Антона, смогла ознакомиться с его памятью, увидев ВСЁ. Понимаешь? Абсолютно всё, что было в его голове. Его сумасшедшую любовь к сестре и благожелательное отношение ко мне. Катя поняла, что не сможет разрушить связь между мной и Антоном потому, что это повлечёт за собой мою гибель. Антон на это не пойдёт и сама Катя слишком мягкая и человечная. Она обладает тем, чего я напрочь лишена.

- И ты способна переступить через себя, став второй?

- Да хоть третьей, лишь бы быть рядом с ним. Я и живу сейчас лишь ожиданием, надеждой, что мы увидимся и будем вместе. Даже если Антон не пожелает забрать меня к себе, буду жить здесь, стану женой на удалении.

- Но это же противоречит твоему статусу в обществе, неужели не понятно? А если это станет известно, и ко мне будут относиться соответственно. Мара, ведь это позор для всей семьи.

- Пап. Если хочешь, уеду из родительского дома навсегда. Ты же знаешь, у меня есть своя квартира. В этом случае всегда можешь объявить, что отрёкся от меня. Да, может ты забыл, но сам обряд подразумевает уход из родительского дома. Так что я по факту уже и ушла. К чему тогда вопросы? Прости, мне неприятно и больно слышать такое о себе. Ты беспокоишься о своём статусе? Не хочешь, что бы на тебя в Академии смотрели косо и шептались за спиной? Так не проблема – уже сказала, если буду мешать – уйду.

- Глупая. Ты как всегда всё перевернула с ног на голову. Знаешь, мне на свой статус… Моя дочь – это моя дочь и семья для меня превыше всего.

- Пап, но я не одна у тебя. Кроме меня и сына, у тебя есть ещё две дочери, которых и ты любишь, и они тебя. В чём проблема?

- Ага. Знаешь, Мара, лучше бы не вспоминала о их существовании. Одна меня замучала с просьбой убедить мать, что бы мы напутствовали это жуткое недразумение, а не девушку, мою дочь, на повторение твоего бузумства. А младшая, так та вообще категорически заявила, что именно она станет первой, любимой и главной женой парня, которого и не видела ни разу. Мол, все остальные слишком стары для ЕЁ избранника.

Мара захохотала так, что из её глаз полились слёзы.

- Пап, действительно две дурочки, которые боятся остаться одинокими, завидуя старшей сестре, повторяя за мной, не думая ни о чём. Ты, между прочим, если зайдёт разговор, скажи Ади, что платье для обряда станет вновь полноценным только через пять лет после того, как я или умру, или выйду замуж. Не раньше. Пусть не мечтает.

- Ну-ну. – Мужчина вынул одну руку из пальцев дочери и погладил ту по голлове. – Вот и не знаю – то ли процесс с Вашим воспитание упустил напрочь, то ли вообще ничего не понимаю в жизни. Особенно, что касается вопросов взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Ну как так можно, скажи? Вы все с ума посходили? Что в нём такого, что не можете найти среди наших парней? Что, он чрезвычайно умный? Гений в медицине? Человек, обладающий выдающимся Даром?