<p>
Ещё через час лес, наконец, расступается, открывая взору заросшее сорняком поле. Утопая по пояс в траве, Клаэс, Надя и Сима упорно пробираются вперёд. Солнце приятно согревает кожу своим теплом, мягкий ветерок треплет волосы. Клаэс щурится, прикрывая глаза ладонью. Он чувствует, что цель почти достигнута. Ей оказывается давно заброшенная деревня, существование которой, вероятно, уже стёрто с ныне существующих карт. Сгнившие, развалившиеся деревянные домики почти не видны среди бурной растительности, поглощающей всё на своём пути. Из всех существующих построек одной единственной всё же удалось уцелеть, но лишь потому, что её продолжают содержать люди. Они уже вышли встречать путников. Клаэс узнаёт ту самую старушку, которую видел прежде в доме Штольберга рядом с Надей. Сконцентрировавшись, он безошибочно определят, что она является пра-бабушкой девочки. С ней ещё одна пожилая женщина, мальчик лет десяти, бородатый мужчина неопределённого возраста и юная прекрасная девушка с двумя золотистыми косами, похожая на царевну из народных сказок. Клаэс знает, что кровной связи между этими людьми нет, и уровень возможностей у всех разный, но гораздо ниже его собственного.</p>
<p>
Надя ускоряет шаг и со счастливой улыбкой бросается в объятия старушки. Клаэс уже знает, что бабушка случайно узнала о существовании пра-внучки лишь несколько лет назад, но никак не могла ей помочь. Женщина всю жизнь прожила в этом месте, но её дети, вопреки её предостережениям, давно разбрелись по миру.</p>
<p>
— Спасибо, что помог Наде добраться. Я чувствовала, что в ваш дом нагрянет беда. — Обращается старушка к Клаэсу, который вместе с Симой остановился в паре метров от встречающих. — Вижу, ты пришёл не один. У меня нет возражений, но тогда и работать тебе придётся за двоих. Ты ничем нам не обязан и волен уйти в любой момент, если сочтёшь нужным. Но если решишь остаться, то должен соблюдать наши правила. Мы отказались от всего мирского. Нам не нужны деньги и драгоценности, мы не поклоняемся ничьим богам, и не вмешиваемся в дела людей, даже если знаем, что они в нас нуждаются. Здесь все несут ответственность друг за друга, а блага делят поровну. Мы не имеем ничего личного. Всё необходимое для жизни нам даёт природа и труд, которого будет много.</p>
<p>
— Звучит неплохо. Я уже жил так когда-то.</p>
<p>
— Мне это известно, как и всё прочее о тебе. Потому ты и оказался здесь. Пойдёмте в дом. Вам нужно отмыться и отогреться.</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
</p>
<p>
Прошло больше четырёх месяцев с момента последней встречи Мечникова с Клаэсом Андером. Он, как и обещал, однажды навестил сон детектива и поведал обо всём, что знал сам о себе, о своём брате, о Вере и Варе, о Серафиме, об Исследовательском Центре и об Иерониме Григорьевиче Штольберге. Клаэс утаил лишь то место, в котором находится теперь, заверив, что у него всё в полном порядке. Он совсем не тоскует по городу. Клаэс понял, как счастлив был в детстве в доме бабушки. Забот хватает, скучать и унывать совершенно некогда. В свободное время он учит Серафиму разговаривать. Клаэс отмечает, что начал замечать формирование её индивидуальности, это хороший знак, он поначалу переживал, что повредил её рассудок непоправимым образом. Иногда Клаэс помогает брату ненадолго овладеть телом Серафимы, чтобы Нэми снова мог ощутить вкус пищи, ветер на своей коже, траву под босыми ногами, освежающую прохладу речной воды… Так, конечно, не принято поступать, но Клаэс считает это справедливой компенсацией. Да и сама девочка не возражает. Андер всегда заранее предупреждает её о том, что на пару часов ей придётся крепко заснуть, чтобы один хороший человек имел возможность насладиться плотской жизнью. </p>
<p>
Андер на всякий случай предупреждал детектива, что скорректировал воспоминания о себе и Нэми у доктора Василевского и Аделаиды, и просил Мечникова не заговаривать с ними об Андреевых, если вдруг представится такая возможность. И Сергей, и его племянница слишком близко к сердцу восприняли смерть Клаэса, они ещё долго горевали бы по нему, а он этого не хотел. Адли и без того пришлось пережить смерть подруги, лишняя боль ей была совершенно ни к чему. Разумеется, Клаэс мог бы связаться и с ними, чтобы сказать, что с ним всё хорошо, но они ни о чём даже не подозревали, и эта новость стала бы для них серьёзным потрясением. Андер не был готов рисковать их психикой, ведь желал им только самого лучшего.</p>
<p>
</p>
<p>
Жизнь самого Емельяна постепенно возвратилась в прежнее рутинное русло. Он старался занимать себя работой, но ничего интересного не подворачивалось. К Мечникову обращались за помощью, чтобы найти украденную бывшей женой при разводе общую собаку, навести справки о коллеге по бизнесу, который подозревался в финансовых махинациях, доказать вину родственника, незаконно присвоившего общее наследство и так далее. Но однажды заскучавший детектив, закрыв поздним вечером своё агентство, встречает у крыльца неожиданных гостей. Конечно же, он сознавал весь риск, на который добровольно пошёл, приняв непосредственное участие в побеге «детей» Штольберга. Перед возвращением домой он долго и тщательно отмывал кровь и грязь из салона своей машины на пруду в безлюдной местности. Емельян прекрасно знал, куда в первую очередь заглядывает полиция в поиске улик. Он даже разбил свой навигатор и мобильный телефон, чтобы по ним невозможно было отследить преодолённый путь. Особенно страшно было в первые пару недель, но никто к нему не приходил и не следил за ним. Теперь же сам Иероним Григорьевич восстал из мёртвых и лично явился с визитом в сопровождение нескольких мужчин в строгих чёрных костюмах. Возле агентства припаркован чёрный фургон. Штольберг сидит в инвалидном кресле. Он будто постарел на несколько лет вперёд, разительно похудел, волосы его уже полностью поседели, щёки впали, но строгие выразительные глаза не утратили прежнего проницательного блеска.</p>
<p>
Мечников думает о пределе своих возможностей и о том, сколь страшные пытки способен выдержать. Умирать он, в общем-то, не боится, но вряд ли это произойдёт быстро. Нога не болела с тех самых пор, как Надя прикоснулась к ней, но далеко он всё равно не убежит, глупо даже пытаться. Собравшись с духом, детектив спускается по ступеням и надеется, что хотя бы внешне смог сохранить непоколебимость.</p>
