— Господин войсковой есаул! — только и сказал Баранов.

— Что, Баранов? — неласково спросил Полугай, явно собираясь вставать. — Ну что ты, подъесаул, сепетишь? Спятил, думаешь, батька? Хрен вам! — с удовольствием сказал Полугай. Он стоял над Барановым и Баранов ясно видел, что батька абсолютно здоров, весел и осознанно энергичен. Нарыв лопнул, решение найдено, теперь все пойдет по плану, и даже еще лучше. — Чуть не спятил — это верно. Задачка была сложная. Так. Кого мы имеем в пределах досягаемости? — прямо спросил себя Полугай. — Подъесаул Баранов, слушай мою команду.

Баранов вскочил по стойке "смирно".

— Начинаю новый этап операции "Стратокастер"! — заявил Полугай. — Лично вас назначаю ответственным за охрану задержанного Какалова и за его передачу курьеру Генерального Штаба. Малейшие признаки сопротивления со стороны команды шипоносца — применять оружие, вести огонь на поражение. Протокол «мятеж» отменить, протокол «сверхмятеж» — задействовать. Приказ ясен? Выполняйте.

— Разрешите идти? — потерянно спросил Баранов.

— Так точно, идите, — сказал Полугай. — Баранов! — окликнул он врача. Баранов остановился в дверях столовой. — Я здоров, Баранов, — серьезно сказал Полугай. — Дело чести — слыхали про такое? — Баранов кивнул, ничего не понимая. — Вот и думайте, подъесаул, — посоветовал Полугай. — Продолжайте движение.

Баранов исчез. Полугай снова сел, аккуратно спрятал приглашение на помолвку во внутренний карман, отсоединил от пояса коммуникатор, положил его перед собой на стол и включил оперативную связь.

— Войсаул Полугай. Всем моим — слушать сюда.

Все-таки дважды по пути Зерну пришлось обезвреживать любопытных, а потом искать места и прятать там поверженных. К счастью, он никого не убил, иначе медцентр поднял бы тревогу. Второго зеваку Зерно прибил у шахты подъемника, которым собирался воспользоваться — этот подъемник находился ближе других к канцелярии.

Знакомство с Геной Ряхловым состоялось уже сорок минут как, и Малиновое Зерно спешил все больше и больше. Спешка, однако, не могла заставить его совершить и малейшую ошибку в скрадывании, слишком большое дело стояло на кону… Способ ухода со крейсера Зерно придумал, хотя и пришлось исключить немедленную встречу с Адресатом, за двумя стрелами, как говорится, только погонись — нож под сердце пропустишь…

Пустой холл, за ним арка, короткий коридор, разветвлявшийся надвое, — Зерну нужно было налево… Поворот. За поворотом, судя по ставшему непрерывным сигналу компаса, находилась искомое Зерном помещение, со стенами, видевшими его позор…

Зерно выглянул из-за поворота. У двери канцелярии стоял диванчик. На диванчике сидел казак в полном боевом. Как Зерно не был скор, откидываясь назад, казак его заметил.

— Кто там зырит? — раздраженно спросил казак. — А ну, выдь сюда! Ряхлов, гусила, ты там? Бегом ко мне, а то… Э, ты кт… А-ап!..

Зерно придержал оседающего, чтобы ничего не брякнуло. Нападать пришлось наотмашь, из неудобной позиции, наскоро, и в первый миг Зерну даже показалось, что он переборщил. Но пульс у казака благополучно бился, а вот припрятать тело здесь Зерно не знал куда… Потом. Он оставил его сидеть на диванчике. Дверь.

Дверь, понятное дело, открывалась ключом, отсутствующим. Зерно наскоро обыскал охранника — пусто. Со временем, натурально, был цейтнот, и Зерно не стал особо раздумывать, скорчер взялся в ладонь и нацелился в район замка… тут Зерно опешил — из-за двери вдруг раздалось тихое царапанье, какие-то постукивания и, кажется, невнятная ругань… Чувствовалось, что дверь пытаются открыть с той стороны и, судя по осторожности и неумелости, попытки предпринимает НЕ член команды "Коня Белого", а еще какой-нибудь несчастный, попавший в плен жестоким казакам. Жертв среди мирного населения Зерно допускать не хотел — не то, чтобы он был особо гуманен, но как-то ему не хотелось, — он нанес по двери мощный пинок ногой и еще постучал по ней же рукоятью скорчера. Если пленник не совсем тупой индивид, то соображения у него хватит хотя бы отойти в сторонку — на всякий случай. И точно, поскребывания прекратились. Зерно выстрелил в замок.

Светосранов, опасливо прижавшийся к переборке рядом с дверью, до жути перепугался и громко закричал, приседая: услышав громкий, хозяйский стук и решив, естественно, что вернулся Полугай, он ожидал каких угодно неприятностей, скандалов, но никак не грома с зеленой молнией, сообща высадивших половину двери в прихожую квартиры — в дыму и шипении. Светосранов шарахнулся по полу на четвереньках, сбивая по пути столы и кадушки с фикусами, а затем сработала система противопожарной безопасности.

И сработала защитная память спецкостюма, надетого на Зерне: прозрачная пластинка упала на лицо, включился оптический фильтр, сделав тугое облако пирофага, наполнившего коридор и прихожую, прозрачным, и Зерно смело протиснулся в образовавшуюся щель и тут же увидел захлебывающегося газом Светосранова. На казака Светосранов не походил ни ростом, ни одеждой — никак, и Зерно, на ходу сорвав с запасного респиратора на поясе спецкостюма пломбу, сунул прибор в руку несчастному — на акт милосердия у Зерна ушло полсекунды — невиновен — можешь жить.

Сориентировавшись, Зерно начал расстрел телекамер и продвижение к месту предполагаемого нахождения посылки.

После щелчка, обозначавшего инициацию приоритетного командирского канала, из-под потолка раздался голос Полугая:

— Здесь командир. Всем моим — слушать сюда. Коррекция процедуры…

Договорить войсаул не смог.

— Здесь вахтенный офицер! Батька, ЧП, — в районе канцелярии срабатывание системы противопожарной безопасности, прошу допуска на внутреннюю оптику канцелярии!

— Полугай — даю допуск, аварийная группа — выдвинуться в район ЧП, при необходимости применять оружие. Иду сам.

— Вахта — всем! Пожар в канцелярии, оптика не отвечает, охранник не отвечает на вызов, предполагаю незаконное проникновение, боевая тревога, команде — поименная перекличка. Всем моим — трое не отвечают, внимание, поправка, не отвечают четверо.

О боги-почтальоны, подумал Зерно спокойно. Не успел. Нужно уходить. Тут его схватили за ногу. Зерно посмотрел вниз и увидел гражданского в идиотской полувоенной форме, шитой золотом. Лицо гражданского покрывали респиратор и копоть. Гражданский мычал, очи его лезли на лоб. Зерно вздохнул. Уходить придется вдвоем. Убьют дурака. Будут разбираться что ли? нет, конечно… Зерно нагнулся над Светосрановым и раздельно, ясно произнес:

— Если хочешь жить — будешь заложником.

Светосранов его не понял. Зерно в третий раз вздохнул — некогда объяснять. Здоровенный пинок подбросил Светосранова, в воздухе Зерно перехватил его рукой, сориентировал, поставил на ноги и погнал, схватив за шиворот, к выходу. Одновременно Зерно включил коммуникатор.

— Говорит канцелярия, командир Полугай, ответьте! — сказал он.

Пауза.

— Кто говорит?

— Я Зерно, почтальон. Я взял заложника. Остановите атаку, или я начинаю его резать. А он будет комментировать процесс. Мы начнем со скальпа.

Пауза.

— Я Полугай, всем на месте. Господин почтальон, вы что, спятили?

— Зерно делает только то, что должен делать. А вы, командир, должны делать то, что вам скажет Зерно. Впрочем, возможно заложник вам безразличен? Тогда прошу вас, нападайте. Зерно готов.

— Что вам надо?

— Зерно собирается мирно уйти с крейсера. Зерно никого не убил, ничего не украл. Повредил одну только дверь. Зерно не хочет войны. Зерно хочет только…

И тут Зерно нашел посылку. Терзаемый его железной рукой Светосранов оступился, подскользнулся, взмахнул руками и на пол вывалилась из-под его курточки хорошо знакомая Зерну коробка. Зерно удивился, но быстро с удивлением справился и, сунув посылку к себе под кирасу спецкостюма, плотнее затянул пояс.

— Внимание, почтальон, почему вы замолчали?

— Зерно все сказал. Через две минуты вы потеряете заложника. Освободите дорогу.