– Соленый – мерзкий человек, но, как тут ни крути, получается, что это он сделал Ирину богатой наследницей!

– Да, ты, дядечка прав. Ей очень повезло!

– А Варя?

– Варя после того, как Лопахин, поместье которого тут рядом, на ней не женился, вообще на мужчин не смотрит. Такие уж мы провинциальные девушки! Если полюбим, то на всю жизнь! Вот я тоже, как ты помнишь, Астрова любила, и забыть его долго не могла, хотя столько времени прошло.

– А где, кстати, он?

– В городе. Вместе с Дорном, который здесь в поместье Сорина всех лечил. Стали они теперь неразлучными друзьями, друг друга у пациентов подменяют.

– Да, какие времена были! Какие страсти в этих местах бушевали! А сейчас все тихо. Спокойно.

– Вот и хорошо!

– А самовар я прямо сейчас велю подать! Ухожу-ухожу!

И дядя Ваня торопливо скрылся за домом.

Соня огляделась вокруг. Как давно она здесь не была? Неожиданно с другой стороны террасы показалась Варя.

– Вот и я!

– Наконец-то! А где Ирина? Где Нина? Разве они не приехали?

– Приехали, не волнуйся, все хорошо. Мы коляску на дороге отпустили, а сами пешком по лугу пришли. Ирина и Нина к ее дому пошли, она сразу взглянуть на родные места захотела.

– Значит, ее отец так и не простил, что она актрисой стала?

– Простил и деньгами от случая к случаю помогает, все-таки она ему дочь родная, только условие поставил, чтобы на сцену больше ни ногой. И даже ключи от родного поместья сам ей в руки отдал.

– Смотри-ка ты! И Нина согласилась оставить театр?

– Конечно, согласилась. Да и не могла она после смерти Кости больше на сцене играть, все он ей за кулисами мерещился. Теперь Нина служит в одном учреждении в городе вместе с Ириной, хотя зачем Ирине это надо при ее-то деньгах, непонятно.

– И Нина сюда до сегодняшнего дня не приезжала?

– Не знаю, может, и приезжала, но говорит, что не тянуло ее домой после всех здешних событий. А вот сейчас пошла туда! Дом-то пустой стоит, хотя, конечно, кто-то за ним присматривает, пока хозяева в отъезде. Ведь отец Нины с мачехой в Москву уехали жить.

– Ой, Варя, как хорошо, что ты приехала раньше других. Я одну вещь хочу тебе сказать.

– Какую?

– Тут в усадьбе Тригорин гостит, как ты думаешь, Нина очень расстроится, когда его увидит?

– Тригорин? Странно! Не знаю, но она про него давно не вспоминала, поэтому, может, ничего и не случится, если они здесь встретятся. А зачем он сюда опять приехал? И один или с Аркадиной? У них еще любовь продолжается?

– Нет, что ты, один, конечно! Да и не интересен он ей теперь.

– Почему?

– Потому что живет затворником, в газетах про него почти ничего не пишут. Зачем он ей? Это когда Тригорин во всей славе был, тогда нужен был, а теперь она и так мать не менее известного писателя Константина Треплева.

– Так зачем он сюда прибыл-то?

– Дядя Ваня его пригласил, а тот не отказался! Оказывается, они давно знакомы. И Тригорин приехал сюда рыбу ловить.

– Странно! Ведь он тогда тоже здесь был, когда Костя застрелился. Неужели ему не жутко?

– Да, дело темное! Ты-то как, Варенька?

– Потихоньку.

– Мамочка твоя пишет?

– Нет, мне про ее жизнь Анечка в письмах рассказывает. Мамочку опять оставил очередной французский проходимец, но она все равно не унывает.

– Бедная Любовь Андреевна! Она тебе совсем не помогает деньгами?

– Нет, конечно. Да, наверное, их у нее после продажи вишневого сада не так уж много и осталось. Между нами говоря, эта ее роковая тяга к мужчинам… Надеюсь, ты меня не понимаешь… Не зря ее брат назвал порочной женщиной…

– Так прямо и назвал?

– Да, так нам с Аней Леонид Андреевич и сказал, но не будем о грустном. Я теперь самостоятельная женщина и сама себе на жизнь зарабатываю.

– Ты молодец! А пока пойдем, Варя, в дом. Давай я помогу тебе вещи отнести.

И как только они ушли, к крыльцу подошел Борис Алексеевич Тригорин.

– Хорошо! Как здесь хорошо!

Тут появился дядя Ваня с самоваром и начал подниматься по ступенькам в дом. Тригорин открыл ему дверь.

– А вот и хозяин сего чудного приюта.

– Фу! Тяжелый! Да какой я хозяин, Борис Алексеевич, я местный управляющий! Показываю дом, когда кто-то из почитателей Константина в него наведывается, заботами хозяйственными занимаюсь.

– А Ирина Николаевна Аркадина здесь бывает?

– Нет, зачем ей сюда приезжать? Тяжело, наверное, после смерти сына здешние места видеть. А насчет дел я с владельцем поместья переписываюсь, с ее братом Петром Николаевичем Сориным. Да, Борис Алексеевич, тут такое дело вышло…

– Какое?

Дядя Ваня присел на ступеньки крыльца.

– Вы уж извините меня, ничего я об этом не знал, но сегодня сюда племянница моя приехала, и сейчас еще ее подруги подъедут, а среди них Ниночка Заречная.

– Нина? Сюда? Зачем?

– Это случайно вышло, Соня их пригласила. Их, то есть подруг своих, Нину, Варю и Ирину. Я об этом, Борис, ничего не знал, честное слово, совсем ничего…

– Что ж! От судьбы не уйдешь! А вот, кстати, кто-то идет. Нет, это не она. Это Соня и Варя.

Тригорин поклонился вышедшим на террасу девушкам, а дядя Ваня с удивлением спросил.

– Сонюшка, а где другие? Ты же еще про двух своих подруг говорила.

– Скоро придут, они пошли к дому Нины.

Дядя Ваня понимающе закивал.

– Вот и ладно, вот и хорошо. Родной дом – он всегда тянет! А вы, Варенька, как поживаете? Как ваши дела?

– Спасибо, Иван Петрович, неплохо.

– Вы сейчас где?

– В экономках служу в одной большой семье в городе. Жить-то на что-то надо! Мы теперь все городские жительницы – и Ирина, и Нина, и я.

Тригорин оживился.

– А разве Нина тоже в здешнем городе живет?

– Да, с недавних пор комнаты снимает. Сцену она оставила.

Соня тут же спросила.

– Борис Алексеевич, значит, вы знаете, что сегодня здесь будут еще Нина и Ирина?

– Знаю, Софья Александровна, Иван Петрович сказал.

– Значит, это не будет для вас неожиданностью?

– Не будет. Только я сейчас чаю попью и опять пойду удить рыбу. Люблю, знаете ли, это занятие! Между прочим, я немного уже наловил, и вечером она у нас на столе будет.

– Какой вы молодец, Борис Алексеевич! И писатель знаменитый! И рыбу ловите!

Но тут вдруг дядя Ваня тихо произнес.

– Сегодня, между прочим, очередная годовщина Костиной смерти.

Тригорин встрепенулся.

– Неужели? А ведь точно! Я и забыл. Как время быстро летит! Он ведь застрелился через два года после той постановки в парке, а она была летом.

И тут из-за дома появились Нина и Ирина с небольшими саквояжами в руках. Заречная, увидев Тригорина, застыла на месте, и ее подруга тоже остановилась. А Борис Алексеевич сразу подошел к ним.

– Здравствуйте, Ирина Сергеевна! Здравствуйте, Ниночка!

– Здравствуйте, Борис. Какая неожиданная встреча!

– Знаете, это вышло совершенно случайно, я гость Ивана Петровича и только вчера сюда приехал. Но я очень рад вас здесь видеть.

– Спасибо.

Все вошли в дом. Нина села за стол, Ирина и Варя тоже. Соня начала разливать в чашки чай из самовара, а Тригорин отошел к окну и стал смотреть в сторону озера. Дядя Ваня тоже посмотрел туда и задумчиво произнес.

– Колдовское озеро! А вы знаете, недавно я нашел на берегу каменные развалины, такое как бы когда-то существовавшее здесь помещение.

Варя с удивление на него посмотрела.

– Неужели? Это правда, Иван Петрович?

– Да. Удивительно, но это так.

– И что это? Жилье отшельника?

– Может быть. Но определить точно невозможно, так как там от него почти ничего не осталось. Хотя, помните, одно время здесь все увлекались легендой о черном монахе?

Соня согласно закивала головой.

– Помню. Говорили, что один человек его часто встречал, хотя другие никогда его не видели, поэтому думали, что он сошел с ума. А потом этот человек взял и умер.

– Да-да. И звали его, если мне память не изменяет…. Коврин! Андрей Васильич!