Западные протесты против католицизма носили ещё более экзальтированный характер. Вспомним для примера бешеного фанатика Савонароллу, непрерывно пребывавшего в состоянии крайней нервной взвинченности. Вы думаете это у них прошло и они «перевоспитались»? Щас. Своими глазами насмотрелся на одно из новейших западных изобретений – харизматические секты. Харизматизм это сознательное доведение себя до экстаза, и у них это порою так хорошо получается, что возникает угроза для психического здоровья.
Это не сумма отклонений, это по сути базовая характеристика западного христианства почти во всех его модификациях. Католические святые – это воплощенная экзальтация, кого там у них не возьми. А что такое стигматы, как признак святости? Человек доводит себя молитвами до исступленного состояния, до такого психического перевозбуждения, что у него даже на руках появляются раны, как от гвоздей при распятии. Католиков это восхищает, православных шокирует. Мы, конечно, не такие рационалисты, как католики, но зато уж мы куда поспокойнее. Православие – это религия духовной трезвости. Из глаз православных святых льется тихий свет, в глазах католических святых полыхает лютый пламень.
Не только о религии речь. Посмотрите записи выступлений Гитлера: дикие выкрики, резкая нервная жестикуляция. У нас сказали бы, что человека надо психиатру показать, а немцы приходили в восторг, то есть в экстаз. У нас и злодеи были другие. Сталин очень хорошо чувствовал русский народ и говорил всегда очень спокойно, уравновешенно, ни когда не размахивал руками.
Короче говоря, европейцы люди психованные, хотя такая репутация есть разве что у итальянцев, но и немцы, и англичане, и французы ни чуть не меньше склонны к экзальтации и нервной взвинченности. Их рационализм идёт, видимо, от романского начала, а экзальтация, вероятнее всего, от кельтского. А кельты – ребята вообще очень деструктивные. До появления римлян кельтские племена оказались неспособны создать государства ни в Британии, ни в Галлии и вообще ни где. Сегодня наиболее чистые кельты Европы – ирландцы (Ещё шотландцы, но скотты – тоже ирландцы). И вы-таки посмотрите на Ирландскую республиканскую армию. Я ни кого не обижу, если скажу, что это самые настоящие психи, способные дать исламским террористам сто очков вперед?
Кельтскому эмоционально-деструктивному началу история Европы, вполне возможно, обязана самыми невероятными проделками. Елена Чудинова в романе «Лилея» пишет, что Великая Французская революция это победа «гнилой галльской крови». Этот очень неожиданный вывод, если подумать, может оказаться не столь уж и безосновательным. В раннее средневековье горстка франков-германцев установила власть над значительной массой галлов-кельтов. То есть позднее французская аристократия была преимущественно германского происхождения. И когда «восставший народ Франции» резал аристократов, это ведь по сути кельты резали германцев. И почему современные французы являют собой прямую противоположность французам средневековым? Может быть, галльская кровь окончательно подавила кровь франков?
Теперь нам будет легче перейти к одной из важнейших составляющих европейской уникальности. Европа оказалась поразительно восприимчива к христианству. Это проявилось ещё во времена господства романского начала. Уже при Нероне, то есть когда ещё было живо большое количество людей, лично знавших Господа Христа, в Риме уже была большая община христиан. Христианство весьма охотно принимали и патриции, и плебеи, и рабы.
Одной из причин этого была примитивность и бездуховность греко-римской религии. Люди с духовными запросами для их удовлетворения не могут слишком долго довольствоваться собраниями убогих похабных мифов. Но ведь столетиями довольствовались. Римляне всегда производили впечатление народа не слишком религиозного, религия, казалось, служила им только для укрепления государства, и ни какой тоски по мистике за ними не водилось. Конечно, любой народ развивается и вырабатывает новые запросы, но если кому-то в Риме хотелось более тонкого, сложного, более мистичного культа, так ведь к их услугам было множество весьма интересных восточных религий. Тут тебе и культ Изиды, и культ Митры, и много чего ещё. Римляне интересовались восточными религиями и некоторые из них становились поклонниками экзотических богов, но многие ли? Ни один восточный культ не занял в Риме столько места, чтобы с ним уже приходилось считаться. А вот христианство римлян сразу зацепило, они проявили удивительную к нему восприимчивость.
При этом на Восток христианство как-то совсем не пошло, хотя было культом семитским, а там ведь полно семитов. Но те же арабы, жившие к родине христианства куда поближе Рима, совсем от христианства не вздрогнули. На момент начала проповеди христианства арабы страдали очень примитивным идолопоклонством, которое через полтысячи лет словно карточный домик рухнуло под натиском ислама, а вот от христианства арабы даже не шелохнулись.
Конечно, не все цивилизации Востока были так же примитивны, как арабская, у других были свои, очень глубокие, сложные, и, видимо, вполне удовлетворявшие их традиции, ни в какой импортной традиции они не нуждались. Но почему же персы, несмотря на свой зороастризм, позднее на удивление легко приняли ислам, а вот христианством совершенно не заинтересовались? И ни Китай, ни Индия, ни Япония позднее христианства не приняли.
Видимо, с народами то же самое, что и с людьми. Одному человеку христианство близко и очень хорошо ложится на его душу, а с другим человеком всё наоборот. Воистину, римская душа оказалась по природе своей христианкой.
Вскоре то же самое произошло с германцами, которые пришли в Европу с примитивной языческой религией и легко поменяли её на христианство. Не надо думать, что это само собой. Монголо-татары, завоевав Русь, христианами от этого не стали, и хотя позже поменяли национальную религию, но не на христианство. А вот германцам христианство почему-то сразу легло на душу. Они, правда, приняли его в форме арианства, но форму они, видимо, приняли ту, которая под рукой оказалась. А через некоторое время Хлодвиг принял ортодоксальное христианство. Кто-то скажет, что из политических соображений. Но из политических соображений можно принять хоть чёрта с рогами, а потом не привьётся и всё. А вот среди германцев христианство очень даже хорошо привилось, хотя что они тогда могли понимать в ортодоксии – большая загадка, но германская душа откликнулась и загорелась.
По историческим меркам на удивление быстро весь эллино-романо-германский мир стал христианами. Новая восточная религия совершенно не прижилась на Востоке и триумфально победила на Западе. Если бы не Европа, христианство ни когда не стало бы мировой религией, оставшись экзотическим восточным культом без возможности реализовать свою универсальность. Мы не должны об этом забывать. Великое принятие Христа Европой совершилось тогда, когда русской цивилизации ещё и в проекте не было.
Но что стало твориться с европейцами, начиная примерно с XIV века? Возрождение язычества. Все те новшества, которые в огромном количестве начала вводить у себя Европа, носили последовательно и целенаправленно антихристианский характер. По историческим меркам прошло совсем не много времени, и вот мы уже имеем в Европе цивилизацию постхристианскую, которая стремительно трансформируется в постчеловеческую.
Что с ними случилось? Европейским прогрессистам всё кажется просто: сначала пришло время христианства, а затем время христианства прошло. Это одна из тех потрясающих глупостей, на которые так богат современный Запад. Дело в том, что универсальная истина даже теоретически не может устареть, как не могут устареть законы физики, хотя наше знание физики может расширяться и углубляться, но Эйнштейн не отменяет Ньютона. Так же наше знание христианства может расширяться и углубляться (без изменения догматического фундамента), но если христианство было истиной в средние века, оно и сейчас остаётся истиной, его время не может пройти.
