Послышалась возня, в трубке раздался голос дяди Жени: «Дай мне телефон».

– Петька, алло! Ну ты дал, конечно! – сказал он фальшивым задорным голосом. – Сразу видно, наш человек, гусар! Уважаю твою решимость, и даже машины не жалко. Ты извини, что я на тебя рявкнул, просто пьяный был, сам понимаешь, как бывает… Ты возвращайся, пожалуйста, дедушке просто через три часа надо чай уже дать, иначе мы его уже не спасем. А потом и поговорим спокойно, все обсудим.

– Вы его не спасли, а в куклу превратили и таскаете теперь, всем показываете. Был бы дед жив по-настоящему, он тебе в рожу плюнул.

Женя молчал. Петя чувствовал, как он злится, и это доставляло ему радость.

– Петя, не надо так. Мы все решим, только не увози его. Ты куда едешь-то вообще?

– Не знаю, – ответил Петя, повесил трубку и выключил смартфон.

Петя не врал, он действительно не знал, куда направляется. Решение похитить деда пришло спонтанно, он не продумывал дальнейшие шаги. Очевидно, что везти домой его было нельзя: там будут искать в первую очередь. Просто кататься по городу два часа тоже плохая идея. Женя вряд ли вызовет полицию, но что, если их остановят просто так, для проверки? Очень трудно будет объяснить гаишникам, почему он без прав в чужой машине с трупом. Впереди показался указатель – два километра до МКАДа. И тут Петю электрическим разрядом поразила внезапная мысль: он отвезет деда Леву в его родную деревню. Это будет достойным завершением пути, да и искать их там никто не будет.

Дороги были свободны, они проехали двести километров на север за два с половиной часа. Свернули на разбитую асфальтовую дорогу, потом на грейдер. Куски щебенки звонко стучали по днищу джипа. Вскоре за высокими кустами и ивами показалась погруженная в сон вечерняя деревня. Часть изб была брошена, но ближе к центру попалась даже пара новых кирпичных домов. «Наверное, дачники», – подумал Петя.

Он проехал деревню насквозь и остановился на краю оврага, внизу которого виднелось русло пересохшей реки. Петя помог дедушке выбраться из машины и осторожно подвел к росшей на обрыве сосне. Было видно, что силы его на исходе: каждый шаг давался ему с большим трудом.

Дед оперся о дерево и посмотрел вниз. Пете показалось, что его взгляд впервые за последние месяцы сфокусировался и обрел осмысленность.

– Правдинка, – внезапно произнес он название речки.

– Да, дедуль, Правдинка.

– Воды… принеси воды…

Сначала он подумал, что дедушка Лева хочет пить, однако тот упорно показывал пальцем на реку. Петя попытался убедить его, что воды там нет, но дед не хотел ничего слушать.

– Воды! Воды! – чуть ли не кричал он.

«Ладно, фиг с ним, проверю», – решил Петя.

Он сходил к джипу за дядиным термостаканом, быстро сбежал вниз. Старое русло поросло бурьяном, сорняки путали ноги, в лицо лез сухой камыш. Петя думал уже повернуть обратно, когда ботинок вдруг погрузился в мягкую грязь. Он прошел чуть дальше и увидел крохотный родник, тонкой струйкой вытекавший из глинистого берега. «Наверняка вода жутко грязная, – брезгливо подумал внук. – С другой стороны, какая разница. Что он, заболеет, что ли?»

Петя набрал воды в термостакан и поднялся обратно. Дед с неожиданной силой выхватил у него кружку и жадно выпил холодную мутную воду. Сделав последний глоток, он обернулся к внуку и сжал его в огромных медвежьих объятиях.

– Спасибо, Петька, – тихо сказал дед, и внук почувствовал щекой, что тот улыбается.

У Пети внутри словно сломался стержень, державший его все это время. Слезы буквально брызнули у него из глаз, моментально забился нос. Он разрыдался так, как не плакал с раннего детства. Всю дорогу он обдумывал, что скажет в этот последний момент, но сейчас все слова исчезли. Не вытирая слез, он крепко обнял деда, и тот едва коснулся его спины стремительно слабеющими руками.

Через минуту все было кончено. Дед обмяк, голова и руки повисли в воздухе, и лишь старая сосна удержала тело от падения. Петя осторожно опустил деда Леву на землю и положил лицом к реке. В лучах заходящего солнца поле за ней казалось красным, будто охваченным пожаром.

В ней мы узнаем секрет долголетия советских вождей. До этой тайны много охотников, а значит, непременно найдется купец, который попытается ее разузнать и озолотиться. Вместе с таким не вполне чистым на руку дельцом мы и отправимся на поиски эликсира вечной молодости.

Плюх! Сверху на голову Георгия вылился поток ледяной воды. Он отпустил цепочку, деревянная кадка вернулась в исходное положение и тут же начала снова наполняться. Георгий поежился от холода и стал быстро растираться полотенцем. Кожа согревалась, ее приятно покалывало, в голове было пусто и свежо. Георгий решил, что на сегодня достиг искомого состояния и пора уходить, пока не перепарился. Он вышел из помывочной и, расплатившись с банщиком за простыню и чай, пошел одеваться.

Народу было мало, в бане царила приятная тишина. Георгий не был обременен офисной работой и предпочитал ходить сюда днем в будни. В раздевалке, помимо него, было только двое пенсионеров, пришедших попариться по льготному тарифу. Старички весело что-то обсуждали, и Георгий скорее от нечего делать, чем из любопытства, прислушался к разговору. В основном говорил полный мужик с лихим седым вихром на голове, а маленький бородатый дедок задорно покряхтывал и задавал наводящие вопросы.

– …я тут на выходных у сестры на дне рождения был, погудели нормально. Гуманно!

– Ишь ты… – одобрительно усмехнулся бородатый.

– Так вот, ее муж, Леха, мне под газом такую байку рассказал, закачаешься!

– И о чем же?

– Машка-то, главное, на него все шипела, мол, ты расписку давал, а я ей: «Ша, не лезь, это зять мой родной, имеет право по-родственному поделиться!» В общем, Леха сам из-под Тулы, почетный шахтер или что-то в этом духе. До сих пор руки черные и кашляет как заведенный. Ну так вот, он рассказал, что накануне Олимпиады они у себя в шахте пробили пласт и зашли в огромный купол.

– Это как, значится?

– Типа пещеры что-то, наверное… Но с большим сводом. Леха сказал, как в соборе. В общем, зашли они в этот купол, а там гроб стоит! Глубокий такой, типа саркофага, только прозрачный. Прикинь? Они поближе подошли, фонарями посветили и увидели, что внутри у него розовая жидкость, а в ней девушка лежит, как живая.

– Голая?

– Может быть, и голая… Наверное, голая. Да не перебивай ты, старый извращенец! Короче, сообщили они начальству. Сначала позвали ментов, те, понятное дело, пещеру оцепили, но только репу почесали: девушка эта ни в каких базах не значилась – ни в пропавших, ни в погибших. При этом красивая, как из сказки, и коса у нее русая, метра полтора и толщиной с батон!

– Ну прямо уж с батон…

– Слушай, за что купил, за то и продаю. Какая вообще разница, какая у нее коса? Ладно, значит, приехали к ним ученые из Пущина. Долго что-то измеряли, воду в пробирки набирали, но тоже ничего толком не поняли. Говорят, могила древняя, чуть ли не тысячелетняя, но, чтобы исследовать, надо тело перевезти в лабораторию. Ну а как ее из шахты-то вытащить? Решили вроде как по частям – отдельно гроб, отдельно бабу, отдельно жидкость. И вот тут-то чудеса и начались: как только воду откачали, девушка начала гнить прямо на глазах! Еще чуть-чуть, и от нее бы вообще ничего не осталось, только пыль. Хорошо, кто-то быстро сообразил, что розовую жидкость надо обратно залить. Как только так сделали, она сразу бац – и восстановилась! Как будто и не было ничего! Ты прикинь, Михалыч?!

– Мистика, едрена вошь! – одобрительно крякнул старичок.

– Вот-вот! Ну после такого, понятно, за дело взялись уже чекисты. Шахту опечатали, царевну эту вместе с гробом вытащили и с кортежем милицейским увезли.

– Куда?

– В смысле куда? В Москву, конечно, куда же еще.

– Ого! А в Москве что?

Полный слегка замялся: