Аккуратно завернув обертку обратно, я засунула вкусную еду в свою теперь уже набитую сумку, прежде чем закрыть ее и перекинуть через плечо. На этом все. Я не могла взять больше и пронести, не привлекая внимания. Это было больше, чем мы ели за долгое время. Сегодня вечером у нас будет приличная еда и кое-что, что согреет нас, пока мы будем спать. Это было больше, чем я надеялась, когда решила последовать за Томасом.

Я улыбнулась этой мысли, направляясь к выходу. Теперь, когда я знаю этот секрет, все будет намного лучше.

Я проскользнула обратно в дверь и мгновенно замерла, холодок пробежал по моим конечностям, когда я заметила фигуру сквозь грязные окна, которые выходили на улицу.

Томас. Это должен был быть Томас. Эти слова крутились в моей голове снова и снова, пока дождь лил на слишком маленькую фигуру, кем бы она ни была, по крайней мере, на фут ниже того мудака, за которым я сюда последовала. Я оставалась совершенно неподвижной, глядя на нее сквозь грязное стекло, надеясь, что каким-то чудом она меня не заметила, даже когда силуэт, на который я смотрела, охренительно медленно повернулся в мою сторону.

Это должен был быть он. Должен был быть.

Но это было не так.

Моя рука дрожала, когда я застыла на месте, существо подняло голову, и тусклый свет упал на впалые щеки и острые зубы, когда он отвел взгляд от улицы и медленно перевел его на здание, в котором я в данный момент пряталась.

Я не смела пошевелиться, не смела даже вздохнуть, когда увидела его рваную одежду, затравленный, дикий взгляд в его глазах и вспомнила слова, которые я однажды подслушала от кое-каких вампиров, охранявших нашу Сферу.

— На западной границе полно Падальщиков. Нам придется послать охотников, чтобы разобраться с ними.

Один из них поймал мой любопытный взгляд при этих словах и рассмеялся, схватив меня за ворот рубашки и притянув ближе, чтобы он мог говорить мне на ухо, а морозное прикосновение его губ коснулось моей кожи и заставило меня вздрогнуть.

— Ты думаешь, мы плохие, маленький мешок с кровью? Тебе стоило бы познакомиться с теми из нас, кто действительно голоден — там, за этим блестящим забором, который держит вас всех в целости и сохранности, падальщики охотятся, отчаянно желая попробовать такое хорошенькое маленькое создание, как ты. Ты думаешь, почувствовать укус моих клыков было бы плохо? Они сорвут кожу с твоих костей и будут слушать, как ты кричишь, пока сами будут пировать, пока от всего, чем ты когда-либо была, не останется ничего, кроме шелухи.

Я отогнала воспоминание, историю, которую я давным-давно отвергла как очередную их ложь, направленную на то, чтобы держать нас в повиновении, и посмеялась над собой из прошлого.

Это не было ложью. И теперь правда пришла, чтобы попировать мной, как он и обещал.

Дикий взгляд падальщика встретился с моим со звоном, который эхом отозвался в каждой клеточке моего существа, и когда он взвизгнул от восторга и бросился бежать, я обнаружила, что делаю то, чего давным-давно научилась никогда не делать в присутствии кровососа.

Я закричала.

Д

аже в самые черные ночи есть проблеск звездного света.

Мой отец всегда говорил это нам перед сном, пытаясь прогнать демонов, которые часто преследовали нас во сне. Но что-то в этих словах не выходило у меня из головы, пока я стояла в очереди за нашими ежедневными пайками. Может быть, дело было в переменах в воздухе: осень уступила место жестоким укусам зимы и обещала наступление еще более тяжелых времен. Найдем ли мы звездный свет на этот раз… Или тьма поглотит нас целиком?

Я плотнее прижала воротник к шее, поскольку холод пытался проникнуть внутрь. Это был искусственный мех. Ну, вроде того. Материл был колючим, и половина пуха с годами выпала, но это помогало уберечься от ледяного дождя.

Мой взгляд то и дело останавливался на каждом прохожем со светлыми волосами, хотя ни у кого из них не было такого ярко-золотистого цвета, как у моей сестры. Я знала, что она пошла за Томасом, хотя и поклялась, что не сделает этого, и по мере того, как шло время, тревога начала сжимать мою грудь. Ей пришлось бы пройти здесь, чтобы вернуться домой, так что не было ни малейшего шанса, что я ее упущу, но разве она не должна была уже вернуться?

Мой разум скользнул в темный закуток, где я увидела свою сестру, подвешенную в «Банке Крови», и ее жизненная сила была выкачана, чтобы ею наслаждались вампиры, которые правили нами. Если бы ее поймали на нарушении каких-либо правил, они не проявили бы к ней милосердия, и для меня не было судьбы более страшной, чем потерять ее или моего отца. Мы были командой, связанной любовью и необходимостью выживать друг для друга, даже больше, чем для самих себя. Наша маленькая семья уже была омрачена потерей мамы, а ее смерть протянула нити боли через всех нас, превратив нас в единое целое.

Келли, без тебя мы с папой развалимся на части. Так что тащи свою задницу обратно, или я приду за тобой сама.

Там, где люди все утро стояли в очередях, под ногами была глубокая грязь, и каждый раз, когда кто-то двигался, тяжелый ил издавал хлюпающий звук. Дорога в этой части Сферы давным-давно размылась, а несколько сильных бурь этой осенью привели к тому, что земля оказалась подтоплена. Вампиры могли бы перенести продовольственный пункт, но сделали ли они это? Ни хрена подобного. Они никогда не делали ничего, что облегчало бы нам жизнь.

Я оглянулась через плечо на жилые дома вдалеке — несколько громоздких серых фигур, таких же мрачных, как безжизненное небо. Отец отправился на рынок — если можно назвать рынком несколько ветхих зданий, где несколько человек торгуют сомнительными товарами, — но он, скорее всего, уже был дома со свечами, ради которых и отправился в путь. У нас в многоквартирных домах электричество подавалось только в определенное время суток, и то не всегда.

Я добралась сюда позже обычного, так как не спала до рассвета, пытаясь отговорить Келли от следования за Томасом неизвестно куда. Люди не покидали пределы Сферы, это был простой факт, но Келли отказывалась мне верить. Она была непреклонна в том, что он каким-то образом входил и выходил, и покинула нашу комнату ни свет ни заря, чтобы попытаться выследить его, как она и обещала.

Но, несмотря на ее уверенность, я знала, что она, должно быть, ошибается: никто не смог бы выбраться из этой адской дыры. Забор был высотой в десять футов, уходил на три фута под землю и для пущей убедительности был под напряжением.

Это было блестящее ‘пошел ты’, в котором говорилось о технологиях, на которые были способны вампиры, если только они сочтут нас достойными разделить их с ними. Но, конечно, мы не были достойны. Мы были зерном, ожидающим сбора урожая, и для них не имело значения, были ли мы полумертвы, когда они забирали у нас то, что хотели. Кровь есть кровь. Пока мы были живы, наши вены всегда были полны ею, поэтому они делали самый минимум, чтобы мы могли дышать. И я предположила, что те из нас, кто умирал от переохлаждения, голода или болезней, были всего лишь погрешностью, которую они были готовы допустить.

Мои руки сжались в кулаки, а в груди закипала ярость, всегда таившаяся под поверхностью, как крокодил, подстерегающий добычу. Но это было глупо, ведь я не была хищником в этом мире, даже если давным-давно мой вид был правителем всего.

Вампиры были настоящими охотниками, рожденными для того, чтобы охотиться на людей, и все в них, от их клыков до силы, было создано для того, чтобы поиметь нас. Борьба каралась кровавыми наказаниями, я видела это слишком много раз. Я просто хотела, чтобы игровое поле было немного честнее, чтобы я смогла бы нанести несколько собственных жестоких ударов.

Вот, почему несмотря на то, что я опасалась за безопасность Келли, я понимала, что двигало ее сегодняшними действиями. Она хотела найти что-нибудь, что угодно, что дало бы нам преимущество в этой адской жизни, и я просто не могла винить ее за это. Не то чтобы я была счастлива смириться с таким жалким образом жизни, но моя близняшка рисковала всем ради того, чтобы следовать за человеком, который, возможно, не нашел ничего, кроме нескольких банок фасоли. Это просто не стоило того, чтобы быть задержанной, и я не смогла бы вынести того, что ее поймают и закуют в кандалы стражники. Ее выпороли бы, заковали в цепи, сделали бы из нее пример, прежде чем утащить в «Банк Крови». Нет. Я сделаю все, чтобы уберечь ее от такой участи.