Когда я вышла в коридор, то Али в квартире уже не было. Снова сбежала куда-то, но мне так даже легче. В конце концов, я не обязана быть её психотерапевтом.
Чем быстрее выполню задание, тем скорее избавлюсь от навязанного общения. Взяв телефон, я быстро набила сообщение отчиму Али, где сбивчиво, путаясь и спотыкаясь о слова, описала, что мы с Алей поссорились, и она ушла, обещав, что больше не вернётся.
А клиентке позвонила и твёрдым тоном посоветовала исчезнуть на всю ночь.
— Куда же я пойду? — растерянный голос Али мог разжалобить кого угодно, но не меня. Я решила задействовать план «Б». Это когда надо найти такое эмоциональное дело, которое объединило бы охотника и жертву. Сблизило их настолько, что они перестали бы быть чужими.
Стали союзниками. Для начала. Здесь близость не предполагалась. Первая ступень будет взята, а потом мы с Алей последуем первоначальному сценарию: она пригласит отчима на ужин, где мы втроём станем мило беседовать и взахлёб рассказывать о нашем успехе на выбранном поприще. Конечно, я буду выглядеть чуть грустной, он спросит, почему, и когда мы останемся одни, я расскажу о том, как больно сознавать, что кто-то на выбранном поприще чуть удачливее меня.
А ещё то, что я ошиблась в выборе. Что дело, казавшееся таким притягательным издали, теперь вовсе не таково. И опущу глаза.
Я открыла файл пометок на телефоне и занесла пришедшую в голову мысль: надо снова вернуться к романтичным женственным платьям. На тургеневскую ранимую девушку мужчины слетаются как пчёлы на аромат цветка.
Закончить мысль я так и не успела, потому что услышала, как в двери поворачивается ключ. «Аля вернулась», — подумала я со злостью и уже повернулась, чтобы высказать ей, какая она курица.
Сказано же было — делай. Или сама, сама. Но это была не Аля.
На пороге стоял Немов.
Глава 7
— Ну, здравствуй, Лара! — произнёс он таким тоном, словно мы расстались пару часов назад.
Время повернулось вспять, закружив голову, и под вихрь вальса перенесло меня в то время, когда Филипп Аркадьевич всё ещё был моим боссом. У нас только завязались близкие отношения, вот он вернулся домой, а я как раз уложила Лучика спать.
В квартире всё стало тихо. И в голове билась настырная мысль, что такой шанс упускать нельзя.
Пусть он подойдёт, поцелует, а если надо, то я сделаю шаг первой. Положу руки ему на плечи скажу: «Рада, что мы одни». И он промолчит, склонится ко мне и поцелует в губы, легко касаясь их, а я вспыхну и обовью руками его шею…
Сыграю белыми, но растеряю всё преимущество в процессе игры, чтобы иметь полное моральное право сдаться на милость победителя и не уронить репутацию особы, думающей головой. А иногда и тем, что у неё между ног.
Иногда это простительно.
А потом мы снова расстанемся на день, год или навсегда.
— Не ожидала меня увидеть?
Пока я стояла с телефоном в руке и таращилась на Немова, как молодая, ещё не телившаяся корова на быка, он разулся, небрежно бросил пальто на полку для обуви и прошёл на кухню, внимательно окинув её взглядом.
Его холодный тон вернул в реальность, надавал по щекам не хуже мокрого полотенца, и я снова стала самой собой. Холодной, циничной и расчётливой. Может, просто боящейся своих чувств. Неважно.
— Лиля разве не сказала, что курить здесь нельзя?
Немов осматривал кухню и морщил нос. Мне захотелось врезать ему и выставить вон. Или просто второе, но я вовремя вспомнила, что эта квартира его сводной сестры. И пришёл он сюда с её ведома, не иначе.
— Сказала. Это не моё, — вспыхнула я и, схватив со стола зажигалку, спрятала её в недра шкафчика. — Зачем ты здесь? Хочешь мне отомстить?
Сразу перехожу в наступление, это лучшая тактика. Поможет скрыть нервозность и обозначит истинные намерения потенциального агрессора.
Немов молчал и прошёл в зал.
— Шкафы открывать будешь?
— А там понатыкано ещё много скелетов?
— Достаточно, чтобы у меня хватило времени переодеться.
Я вспомнила, что принимаю Немова в домашнем костюме, купленном хоть и по моему вкусу, но призванном вызвать интерес у мужчины. Мысленно я порадовалась, что для текущего дела выбрала костюм в восточном стиле со стойкой-воротником и застёгивающийся на все пуговицы.
Никакого легкомысленного декольте и обнажённых ног.
— Иди, что стоишь?
Я встрепенулась и, не говоря ни слова, метнулась в ванную. Там оставались мои вещи, которые я приготовила, чтобы отправиться в магаз. И к связному Шелестина, который должен был посвятить меня в тонкости ландшафтного дизайна. Я же не собиралась на самом деле ходить на занятия с Алей!
Только закрывшись на засов, поняла, что приготовила не те вещи. Блин, совсем забыла про дело! По легенде я должна была одеться и позвонить Виктору, чтобы сбивчивым тоном объяснить ему, что мы с Алей повздорили, и та в слезах выбежала из квартиры.
Мы немного поищем её, покатавшись по городу, а потом клиентка объявится сама. План неидеальный, этим и хорош. Смахивает на правду.
Так вот, для такого дела я приготовила романтическую одежду, в которой отчим Али разглядел бы во мне хрупкую отчаявшуюся деву, заламывающую тонкие бледные руки в надежде обрести рыцаря. А с Немовым мне хотелось быть закрытой на все замки и пуговицы.
Однако выхода не было. Не бежать же полуголой обратно в комнату, где он меня ждал, чтобы рыться в шкафу и искать то, что нужно!
— Ждёшь кого-то? — усмехнулся он и медленно окинул меня взглядом. Посмотрел в лицо, спустился ниже, в декольте, и закончил осмотр, заценив стройные ноги. Платье доходило до колен, но имело небольшой вырез, который мне сейчас хотелось наскоро зашить белыми нитками.
— Да. Мужчину.
Отвечать по-иному было бессмысленно. Бывает, что правда — лучшее оружие, бьющее в самое уязвимое место. Например, в самолюбие.
— В другой раз увидитесь. Поехали.
Он оказался рядом, грубо схватил меня за плечо и потащил к входной двери. Я упиралась, рукав чёртового тонкого трикотажного платья треснул, и только это заставило его ослабить хватку.
— Доволен? Что тебе от меня нужно? Деньги?
— Зачем мне твои гроши? — угрожающе произнёс он и снова приблизился. Мы дышали в лицо друг другу, я смотрела в его стальные глаза и желала лишь избавиться от прошлого.
— А кто сказал, что тебе нужны гроши?
Унижение деньгами — опасный приём. Я применила его на автомате, не задумываясь о последствиях, что случалось со мной крайне редко. Никогда не случалось.
— Хочешь сказать, что работала не ради денег? Ради искусства? Так говорит любая проститутка.
— Наверное, ты со многими из них знаком лично.
Я отступила, наткнулась на кресло и чуть не упала. Упала бы, если бы Немов не схватил меня за руку.
— Пусти и уходи. Мы съедем завтра же.
— Мы? Нет, я всё равно тебя найду.
Романтичная фраза. Как часто я представляла, что Филипп говорит мне её, но совсем иным тоном. Не так, как теперь.
— Зачем? — выдохнула я, понизив голос почти до шёпота. Наверное, связки подвели. Чувство опасности было таким острым и терпким, как предчувствие секса.
— Хочу отомстить своей сестре, и ты мне в этом поможешь, Лара.
— Прости, я не в деле, — ответила я, стараясь больше не смотреть в глаза. Он отпустил мою руку, дав мне иллюзию свободы, но когда я попыталась пройти мимо, схватил меня, как хищник, выпрыгнувший из засады, и прижал к стене.
— В деле. Думаешь, сможешь выйти сухой из воды?
Его рука на моей шее, большой палец в ямке между ключицами и жилка под ним, бившаяся с такой силой, что у меня темнело в глазах.
— Пусти меня, я расплачусь с тобой. Но позже.
— Нет, сейчас.
И это началось, но совсем не так, как я представляла нашу встречу после долгой разлуки. Да и была ли она, эта разлука?
Моё бедное, никогда не нравившееся мне платье, рвалось под его напором. Он не целовал меня в губы, не искал взгляда, а просто пользовался беззащитным положением той, кого прижал к стене.
