Понятые переглянулись.

– Я же доктора эту раньше не видала, – начала объяснять Иванова, – И она меня встретила прямо в очках своих и в маске медицинской, которые так и не снимала. И в такой шапочке, знаете? Тоже медицинской, белой. Так что узнать было трудно. Но я всё равно её опознала, – Агриппина Ивановна выдвинула из ряда снимок Дианы.

Выбор Андрея не удивил. Знаком руки он подозвал понятых подписать протокол, а сам вернул Ивановой повестку на выход:

– Весьма помогли, Агриппина Ивановна, спасибо большое. Если потребуется, мы вас пригласим.

– Милицию только не присылайте, Христа ради, сама доберусь, – сказала Иванова, перед тем, как уйти.

Андрей дописывал протокол, размышляя, сможет ли он, опираясь на показания вредной старухи, закрыть дело. Дверь его кабинета без стука распахнулась и вошла женщина с густой шапкой глянцевых чёрных волос, на ходу говоря:

– Здравствуйте, господин следователь. Скажите, её уже посадили?

Андрей посмотрел в список свидетелей, следующей шла вахтёрша. Но это была не она.

– Вы, простите, не Вера Ивановна? – уточнил Андрей очевидное.

– Горелова Арина Михайловна, – представилась женщина, – Мать Пыжиковой Янины. А Вера Ивановна подождёт.

Вошедшая села за стол, подала паспорт Андрею и промокнула глаза белоснежным крахмальным квадратиком носового платка:

– Скажите, господин следователь, её уже посадили?

– Кого? – не понял Андрей.

– Убийцу, естественно, – возмутилась Горелова, – Или станете говорить, что не знаете, кто убил?

– Арина Михайловна, Агеева даже не подозреваемая, – Андрей догадался, о ком речь, и добавил невольно, – Пока.

– Какая же она – не подозреваемая, когда Янина оставалась с ней в тот вечер? – вновь возмутилась Горелова.

– Но, Арина Михайловна, зачем Диане Сергеевне было убивать вашу дочь?

– Как, зачем, господин следователь? Вы хотя бы себе представляете, как они все воруют? – спросила Горелова.

– Кто? – снова не понял Андрей.

– Кто-кто. Доктора, – сказала Горелова и продолжила плаксивым голосом, – Мы для них всё – материалы, людей, оборудование. А они. Только и рыщут, где, что украсть.

– Если вы были настолько уверены, что Агеева вас обворовывает, почему в суд не подали? – спросил Андрей, – Сейчас проблем с этим нет вроде бы.

– Какой суд, – отмахнулась Арина Михайловна, – Вы – будто дитя неразумное. Не пойман – не вор, как говорится. Да и шум поднимать не охота. Так ведь и клиентов всех распугаешь. Нет, нет, за этими не углядишь, – Горелова махнула было рукой, но вдруг оживилась, – Надо будет камеры в кабинете поставить.

– Но вы знаете наверняка, что Агеева воровала? – уточнил Андрей.

– А то, – Арина Михайловна страдалицей смотрела на Андрея, – За руку только поймать никак не могли. Хотя сколько пытались. Так Янина и в тот вечер мне предложила, мол, мама, я сейчас позвоню Диане, скажу, что заеду, она засуетится, и я тут как тут. Такая умница. Ведь как ловко придумала! И позвонила тут же Агеевой. Но не сказала, что сама уже в здании находится. Только в другом крыле. А аптеке. И ведь сразу же, сразу пошла. Да всё равно не успела, – Арина Михайловна снова махнула рукой, как подняла на Андрея изумлённый испуганный взгляд, – Или успела?

Андрей заметил, что, сколько бы Горелова ни крутила в руках носовой платок, ни прикладывала его к глазам, тот оставался идеально отглаженным и белым.

– Расскажите, какой была ваша дочь? – спросил Андрей, – Были у неё враги?

– Откуда враги? Что вы. Янина была доброй, общительной. Умела к людям подход отыскать. Одним словом, доктор от бога. Она даже с Агеевой этой дружила. А та только и поджидала, когда Янина уедет. Чтобы наши деньги в карман свой бездонный пихать. Хотя у самой какой муж богатый! Верно говорят, даёт бог некоторым три горла.

– Почему же вы ей не мешали? – удивился Андрей, – Отчётность же можно было какую-нибудь ввести.

– Да ввела я, ввела, что вы думаете. Я завела специальную такую тетрадь, куда Агеева должна была записывать всех, кто у неё лечился. И что она делала каждому. И чтобы она с каждого брала деньги под роспись рядом с уплаченной суммой. Все страницы в этой тетради я собственноручно пронумеровала, и приказала медсестре нашей прошить все страницы насквозь толстой ниткой. А на последней странице концы этой нитки я сама заклеила бумажкой и печать сверху поставила. Причём, печать эта была лишь у меня.

Андрей невольно откашлялся:

– Несколько архаичный метод. И как, помогло?

– Если бы, – Горелова махнула рукой, – Медсестра наша, соседка по даче, конечно тоже присматривала. Но её рабочий день с десяти до шести. Так что раньше и позже Агеева могла вертеть нашими деньгами, как хотела.

– Арина Михайловна, ваши показания могут серьёзно помочь делу. Проведём параллельное дознание и предъявим Агеевой обвинение в воровстве. Тогда она и в убийстве скорее сознается.

Горелова пододвинулась.

– Заниматься этим, конечно, буду не я, – продолжил Андрей, – А мой коллега по экономическим преступлениям, Михаил. От вас лишь потребуется представить всю финансовую информацию по денежным потокам клиники. Думаю, Михаил найдёт нестыковки. Это не так уж и сложно. Не представляете себе, Арина Михайловна, как много женщин последнее время оказались за решёткой по подобным статьям. И почти все поголовно – особы, ведущие собственный бизнес. Вот нашёл, – Андрей открыл контакт Михаила – эксперта в телефоне, – Так я звоню.

– Подождите, Андрей Анатольевич, – Арина Михайловна замялась, – К чему отвлекать занятых специалистов этакой мелочью? У них есть дела покрупнее. Пусть с ними борются. Агееву я уже выгнала. К чему прошлое ворошить? Вы лучше её в тюрьму посадите.

– Как хотите, – Андрей придвинул протокол, – Скажите, почему вы не беспокоились, когда Янина не вернулась домой в тот вечер?

– Янина меня предупредила, что ночевать не придёт. Попросила собачку её вечером и утром выгулять. Мы же рядом живём, – Арина Михайловна всхлипнула, – Жили.

– Не говорила она вам, куда собиралась и с кем?

– Андрей Анатольевич, знали бы вы, до чего моей дочери не повезло с супругом. Мы возлагали такие надежды на это замужество. Мы знакомили его с такими людьми. Я-то радовалась, дочка всегда рядом будет. А этого ненормального на Сахалин унесло…

– Далеко. И чем ваш зять там занимался?

– Нефтью, – Горелова брезгливо поморщилась.

– Как-то не верится, что у сотрудника нефтяной отрасли оказались плохие условия на работе, – заметил Андрей.

– Да на чёртовый Сахалин этот билет в один конец в бизнес классе знаете сколько встаёт? – воскликнула Горелова, – Ему-то компания оплачивала. А мне, скажите, где прикажете брать на перелёт каждый месяц всю сумму? Вот и сидела моя Янина одна одинёшенька, поговорить не с кем. Сослуживцы мужа – сплошь иностранцы.

– Так ваш зять в зарубежной компании трудится? – переспросил Андрей, – Значит, зарабатывать должен неплохо?

– Неплохо? Да этот урод деньги гребёт лопатой. Они с Яниночкой как-то ездили на целый месяц, жили на острове. Вы хоть себе представляете, сколько стоит месяц прожить на Мальдивах? Впрочем, откуда вам знать. В свой прошлый приезд он квартиру купил. В новостройке на Главном проспекте. Хоть это где, знаете? – не дожидаясь, пока Андрей кивнул, Горелова продолжала, – Так она ему в пять миллионов встала. Мы с Яниной прикидывали. И на ремонт вместе с мебелью лимона три бы у нас ушло. Если, конечно, во всём себя ограничивать и только лишь самым необходимым обходиться. Так он эту квартиру взял и на свою мамашу оформил! Погодите, – Горелова замерла, – Так моя Яниночка же застрахована была. У них корпоративный пакет такой страховой на работников и членов их семей. Так он ещё сейчас и компенсацию выручит? – Горелова сжала носовой платок в кулаке.

– Арина Михайловна, вы так и не ответили, с кем собиралась Янина провести ночь на четырнадцатое?

– Да это неважно, – платок в руках Гореловой стал мятым комом, – У Янины сестра есть двоюродная, та развелась недавно. Вот они и собирались с её новым знакомым куда-то. Вроде ещё мужчина планировался. Простите, мне надо идти, господин следователь. Сами понимаете, столько хлопот.