– Я запишу, – вскинулась Рита, и записала на листочке – Андрей вернется в 3 дня.

Тот нахмурился:

– Ты это к чему?

– Чтобы время не путать, – и спрятала листочек в карман.

Андрей ушел. Вернулся даже раньше:

– Вот видишь, могла бы и не записывать.

Рита облегченно выдохнула. Вечером она поехала домой, должен был вернуться отец из-за границы, по завершению контракта. И Рита решила остановиться в квартире у бабушки – папиной мамы. Андрей же с родителями улетал на заграничный курорт. Потом они поедут по родным. Встретиться планировали в конце августа.

Рита приехала в город. Отец встретил ее на вокзале, подхватил, закружил:

– Девочка моя. Исхудала как, глаза провалились, бледная, усталая.

Они приехали домой. Разговаривали обо всем: о работе отца, о планах на будущее, о Ритиной учебе. Ей было хорошо и светло рядом с отцом.

Прошла неделя. Она сбегала к маме, но та даже дверь не открыла:

– Уходи к своему папаше, предательница.

Рита, конечно, расстроилась. Но настаивать не стала. Истерик мамы, ее обвинений ей и в школе хватило. Хорошо, бабушка жива была, можно было сбежать. Деньги отец высылал, и хорошие суммы. Сначала маме, потом бабушке, а та отдавала Рите. Иначе мать не покупала ей ничего. Даже по поводу еды кричала:

– Иди и ешь у родственничков. Раз принимаешь деньги отца. Ты предательница. Выбирай, или я или он.

– Мама, но он же тебе переводит на меня алименты.

– Это компенсация за мое разбитое сердце. А на тебя ничего нет.

Так что обидно было не повидаться, но она восприняла это с облегчением. Не хочет, Рите легче.

В течение недели она много спала. Никуда не опаздывала. Время не путала, вещи были на месте. Как-то за вечерним чаем она поделилась с отцом:

– Папуля, я стала ужас какая рассеянная. Путаю время, блюда, вещи кладу не туда. Может, мне к врачу сходить? Иногда мне кажется, что я схожу с ума.

Он мягко попросил:

– Расскажи поподробнее, с чего ты так решила?

Рита рассказывала мелкие случаи, где-то смеялась. И про «страшилку».

– Вот, даже другие подтверждают.

Отец улыбнулся, пряча тревогу в глазах.

– Ритуля, я, кажется, знаю, как тебе помочь. Мы тебе купим хороший телефон. Все фото отправляй сразу на электронную почту: из кафе, из гостей. И удаляй следы отправления. Так же все телефонные разговоры с Андреем записывай, поставим программку. Аудиозаписи тоже отправляй на электронную почту. Потом прослушаешь, и убедишься: права ли ты была. Так же включай диктофон. Только не говори своему мальчику. Пусть это будет только твоей тайной. Тогда ты и поймешь – что происходит.

– Папа, неудобно скрывать.

– Удобно, дочка. А то так с ума сойдешь. А так – проверишь, ошибаешься ли ты, нужна ли тебе помощь. В тайне от всех.

Рита нехотя согласилась. Они с отцом слетали отдохнуть на море, вернулись. Рита поехала на учебу. Отец улетел:

– Мне еще полгода, и я вернусь в Россию совсем. Предлагают возглавить филиал в соседнем городе.

– Круто, папа.

– Вот приеду, и переедешь ко мне после учебы. Или даже переведешься в институт рядом. Все поближе.

– Папуль, посмотрим. Там тоже хорошо, и Андрей рядом.

– Вернусь, и обязательно познакомлюсь с твоим Андреем.

Улетал отец с тяжелым сердцем. Рассказ Риты ему совсем не понравился.

Рита с Андреем постоянно созванивались, переписывались, обменивались фото. Все было прекрасно. Соскучившиеся влюбленные радостно встретились, кинулись в объятия друг друга. Андрей принес огромную охапку роз. Они были ароматны и прекрасны.

Рита уснула счастливая рядом с любимым. Но перед сном тихо сфотографировала розы, отправила фото на новую почту.

– Что делаешь? – обнял ее Андрей.

– Розы на память фотографирую, на заставку в компьютер и в телефон завтра поставить хочу.

– Правильно, любимая. Такой букет надо запечатлеть.

Рита спала крепко, ничто ее не могло разбудить. Хотя раньше сон был достаточно чуток. Но, видимо устала после поездки на учебу, да радость встречи. Утром она потянулась и замерла. На столе в вазе вместо роз стоял огромный букет хризантем.

– А где розы?

– Какие розы? – удивился Андрей.

– Которые ты мне вчера подарил. Я их еще фотографировала.

– Милая, ты фотографировала хризантемы, еще на заставку хотела поставить.

Рита открыла фото – да, там были только хризантемы. Фото букета с хризантемами. Она посмотрела свойства – фото сделано было в 23-45 час. Рита уснула до этого времени, она точно помнила. Но Андрею решила не говорить. Понятно, что фото делал он. Но вот зачем? Зачем удалять старое? Точно знала, он скажет, что она все перепутала. Рита пожала плечами:

– Может быть. Все может быть. Я пойду, в магазин схожу. И в общагу зайду. Там кофта моя любимая. Заберу домой, а то прохладно завтра.

– Сходи, – легко согласился Андрей. – И хлеба купи. Я селедки купил, яйца отварю. Сделаешь мне форшмак?

– Легко, – согласилась Рита. – Форшмак вещь хорошая.

Она добежала до общаги. Там в комнате она хранила старенький планшет. По дороге купила симку, вставила, вошла в новую почту. В 23-09 час. были отправлены фотографии с розами. А 23-45 час. Был сделан снимок уже с хризантемами.

– А почему я так крепко спала? – вдруг задала себе вопрос Рита. – И откуда взялись хризантемы?

Она выключила планшет и спрятала его в вещах. Вышла в коридор, навстречу шел отдохнувший однокурсник, Витька.

– Привет, – поздоровалась Рита.

– Привет, с приездом, – заулыбался однокурсник.

– Витька, классно вы меня в прошлом году с Андрюхой разыграли.

– Ты это о чем? – не понял Витя.

– Я про страшилку.

– Аааа, это… Андрюха попросил поддержать шутку. Я согласился. Ты не обижаешься?

– Не особо. Хотя неприятно, когда тебя так называют.

– Ну да, приятого мало. Но вы же помирились, и все хорошо.

– Да, все хорошо- задумчиво сказала Рита.

По дороге она позвонила Андрею:

– Хлеб ржаной брать?

– Ну да, ржаной.

– Андрюшка, ты точно форшмак будешь? Не хочешь чего-нибудь другого?

– Риточка, ну какие вопросы глупые. Конечно, я форшмак буду. Я уже яйца сварил. И масло достал сливочное, чтобы размягчить. Все на столе. Кстати, Серега звонил, приехал только что. Я на пару минут выскочу к нему.

Рита пришла, принесла хлеб. Перебросила разговор с Андреем на почту, и удалила запись. Она купила еще селедки, сама не зная зачем. Масло стояло на столе. Яйца, отваренные, в ковшике. Она достала блендер. Быстро приготовила форшмак и убрала в холодильник. Часть селедки разложила, сделала с луком и убрала в холодильник, поставив в угол так, чтобы видно не было. Отварила картофель.

Андрей пришел через пару часов:

– Ну, корми меня.

– Форшмак готов, как ты и просил.

– Какой форшмак? Рита, ты опять путаешь? Я хотел селедки с луком и картошечки отварной. Еще бутерброд с маслом, кусочком яйца и кусочком селедки. А ты все смолола, все испортила?

– Ну почему же все. Часть сделала так, как ты и просил. Вот селедка с луком. Пол пачки масла осталось. Сейчас бутерброд сделаю. Картофель отварен.

Андрей изумленно смотрел на расставленные блюда.

– Какая ты умничка. Но форшмак я не просил.

– Это тебе приятный бонус. С чаем утром бутерброд сделаешь. Ты же так любишь бутерброды по утрам.

Андрею ничего не оставалось, как молча сесть за стол. Они поели в тишине. Рите разговаривать не хотелось, а Андрей озадаченно над чем-то думал.

Рита любила перед сном выпить чай с мятой или ромашкой. Маленькую кружечку, и обязательно не горячий, а теплый. Она его заваривала заранее, давала часик остыть. Потом, в одиночестве, медленно выпивала, глядя в окно. Андрей эту ее привычку знал. Рита сделала как обычно, заварила чай. Походила, посидела в компьютере, и пошла на кухню – выпить традиционный чай перед сном. Андрей был в комнате, лежал на диване. Рита взяла чашку в руки, повертела. Вспомнила свои мысли про внезапно крепкий сон. Тихо постояла у окна, держа кружку. Минут пять. Потом вылила чай в маленькую бутылку из-под воды, стоявшую на подоконнике. И спрятала за мусорным ведром. А кружку помыла.