Сейчас, в свечение луны, ее круглое лицо с островатыми скулами и розовыми щеками освещал серебристый свет, делая ее лицо ангельским. Словно она только что спустилась на Землю. То ли от ненависти ко мне, то ли от моего общества, ее розовые щеки пылали, а в глазах, которые напоминали утренний лес, плескался огонь. Ее розовые губы заставили мое дыхание сбиться, а сердце быстрее стучать.

– Чего ты хочешь? – подошла она ко мне и скрестила руки на груди.

– Украсть тебя у твоих друзей и сходить снова выпить за отличную работу, – хмыкнул я.

– Только если за твой счет, – ухмыльнулась девушка.

Я проводил ее к своей машине и она села на пассажирском месте, кладя ноги на панель. Посмотрев на нее, я обратил внимание на ее соски, которые от прохлады встали. Жар прошёлся по моему телу и остановился в паху. Я сглотнул и закрыл дверцу. Она не носила бюстгальтер. Интересно, она всегда ходит без него? От этих мыслей член начинал твердеть. Сев на свое место, я завел машину и направился к бару.

Заказав еще по пиву, я направился к девушке, которая все время смотрела в телефон. Поставив его на стол, она обратила на меня внимание. Она кого-то ждёт что-ли?

– Что-то случилось? – поинтересовался у нее я, отпивая пиво.

– Да… То есть нет…, – на ее лице читалась тоска и грусть, – Я не знаю.

– Выскажись, легче станет.

Она пару минут сомневалась и, выпив пол бутылки пива, все таки решила поделиться своими проблемами:

– Я узнала, что мои родители приехали в Лос Анжелес. Точнее не узнала, а увидела их. Они тоже увидели меня, пока я была на работе, и даже не поздоровались, – ее язык немного заплетался и она легла головой на стол.

– У вас что-то произошло? – мне было интересно, почему ее родители так поступают и что она такого могла сделать.

– Им не нравится мое решение и работа. «Ты должна быть врачом», «Должна жениться на Уильяме». Бесят, – девушка усмехнулась собственным словам.

Странные родители. Это ее жизнь, пусть сама и решает, что ей делать. Мои родители тоже не одобряли моей работы, но смирились.

Девушка села и отпила еще несколько глотков. Ее губа начала подрагивать, будто она вот-вот заплачет. Ни разу не видел ее такой. Она всегда была веселой и дерзкой, но никак не расстроенной. Хотелось утешить ее и обнять.

Прошло полчаса, и блондинка уже смеялась во всю и снова дерзила мне. Хотелось отшлепать ее за такое поведение. Но мне и самому хотелось веселиться рядом с ней. Она все таки расплела свои волосы и они рассыпались ей на плечи, смешно поднимаясь, когда она смеялась. Захотелось уложить ее прямо на этот стол, наблюдая как ее волосы будут рисовать картины нашей страсти. В паху стало тесно от одних лишь мыслей об этом.

Через час, она пела в караоке и оказывается у нее чудесный голос. О каких еще ее талантах я могу не знать? После того, как она закончила песню, я начал аплодировать и люди меня подхватили. Я заметил смущение на ее лице и она поспешно пошла за наш столик. Мы выпили уже бутылок пять, а я словно и не пил вовсе, в отличие от нее. Она села и хотела снова выпить, но ее что-то остановило. Она уставилась куда-то за меня, я хотел обернуться, но к нам подошли двое людей. Кто они?

– Вот значит как ты работаешь, Моника? – обратился к ней мужчина с сединой. Я сидел и молчал, готовый в любую минуту защитить ее.

– Смена закончилась, я решила отдохнуть, пап, – это ее родители?

Посмотрев на них еще раз я заметил схожести во внешности. Ее глаза и губы достались ей от отца, как и характер видимо. Цвет волос от матери. Но Моника все равно больше была похожа на отца. Такой же взгляд.

– Ты променяла престижную профессию на это? – с брезгливостью произнёс ее отец.

– Не такого мы от тебя ожидали! – подхватила его ее мать.

– Могли бы и похвалить свою дочь, а не принижать, – вмешался я и мужчина злобно посмотрел на меня.

– Брендон, не надо…, – жалобно произнесла блондинка.

– А это еще что за отпрыск, дочь? И как он с нами общается?! – повысил голос мужчина.

– Ко мне обращайтесь, а не к ней, – грубо произнес я и ее отец разозлился. Он даже не знает меня, какое право он имеет так общаться?!

– И кто же ты такой, отпрыск? – обернулся он ко мне, сверля своим взглядом.

– Капитан полиции Лос Анджелеса, – ухмыляясь, начал я грубо и ее отец осунулся и поник от моих слов, – И парень вашей дочери.

– Уильям был лучше, – проговорила ее мать и девушка поникла еще больше.

Мне было больно смотреть на нее такую. Поникшую, грустную. Она чуть ли не плакала от их слов.

– Это тот который изменял ей? Который обзывал ее и понижал ее самооценку? – усмехнулся я, а ее родители удивились.

– Он бы не посмел, в отличии от тебя. Он из хорошей и обеспеченной семьи, – произнесла ее мать.

Я достал телефон, нашел нужную мне фотографию и начал зачитывать им.

– Уильям Гриффин, двадцать четыре года, три раза был пойман с наркотиками, отсидел несколько месяцев в колонии, носит нелегальное оружие, мне продолжать? – я посмотрел на Монику, в ее взгляде читалось восхищение и благодарность.

Ее родители фыркнули и ушли из бара, а Моника поникла. Она не знала этого всего про Уильяма. Но тут до меня дошло. Он часто приезжал в Лос Анжелес, продает наркотики, имеет нелегальное оружие, подрабатывает в одном из клубов Лопеса. Он работает на него. Я сел и залпом осушил бутылку. Моника непонимающе посмотрела на меня.

– Уильям знает, что ты работаешь в полиции? – поинтересовался я.

– Нет, а что такое?

– У меня есть план, как поймать его и его босса. Но мне нужна будет твоя помощь, – проговорил я.

Я рассказал ей все. Про банду Лопеса, кто он такой и чем занимается. Что его люди сделали. Что из-за него я потерял лучшего друга. Она внимательно слушала и ни разу не перебивала. Рассказав все это, я поделился своим планом и по ее взгляду я понял, что ей он нравится. Выпив еще по пиву, я снова предложил ей остаться у меня и она согласилась.

Появилось чувство дежавю. Мой двор. Эта девушка. Я снова несу ее на руках, потому что ей стало плохо. Я рассмеялся, а Моника ткнула меня в бок. Мне это даже начинало нравится. Хотелось, чтобы каждый день она мне готовила завтраки и смеялась в моем доме.

Черт. Что-то определенно было не так с нами. Что-то, что заставляло смотреть в будущее, которого у нас быть не может.

Я ненавижу ее, а она меня. Я повторял это уже, как какую-то мантру. Нам нельзя быть вместе из-за запрета. В Америке существует набор этических правил и профессиональных стандартов. Одним из таких правил и есть запрет на отношения между полицейскими. Особенно между начальством и подчинённым.

Я снова поставил ее у кровати и дал ей футболку. Она меньше выпила, чем в прошлый раз, но из-за встречи с родителями ей было хуже. Я встал и облокотился об косяк двери, смотря на нее. Она была такой красивой. Свет луны падал на нее, делая ее волосы еще более светлыми, чем они есть. Ее глаза казались и вовсе стеклянными, а кожа фарфоровой. Она, как и в прошлый раз приказала выйти, но я не послушал ее.

Она кивнула плечами и… начала снимать топ! Она не отворачивалась, а просто сняла с себя вверх. Ее грудь оголилась и ее розовые соски снова стояли. Она начала часто вздыматься. Блондинка возбудилась что-ли? Мой пах снова налился кровью.

У нее была маленькая, аккуратная грудь. Слишком чувственная и прекрасная. Дыхание перехватило. Твою мать, я никогда не видел такой идеальной груди!