— Не говори этого, — потребовал Луи, словно если не озвучивать беду, то она не случится. — Не нужно.

И Кевин молчал, однако он, как и все остальные, прекрасно понимали, почему глубокой ночью небо стало ярче дня.

И единственное, что ему оставалось, — это мысленно молиться, прося о чуде.

Глава 18

Феникс

Когда я открыла глаза, то первое, что увидела, — это свет. Белоснежный свет, но он не ослеплял и не причинял боль. Скорее успокаивал и приносил умиротворение.

Я чувствовала своё тело. Оно было при мне. Целым и невредимым, каким я его помнила всегда. При этом не было боли, крови или каких-либо других ран.

Поднявшись на ноги, я заметила, что хожу по чем-то влажному. Кажется, на полу имелась огромная лужа. Каждый шаг эхом отражался влажным всплеском. При этом ноги, да и тело в целом, были сухими. Я даже провела ладонью по воде, но и капли собрать не смогла. Рука всё так же чистая и сухая.

Также по земле то тут, то там собирался туман, образовывая небольшие облака. Из-за них не было видно начала и не было видно конца того пространства, в котором я находилась.

— Эй! — подала голос, идя в неизвестном направлении. — Тут есть кто-нибудь?

К моему удивлению, ответа долго ждать не пришлось.

Туман резко принялся собираться вместе, сгущаться, принимать плотную форму, и мне навстречу вышла невысокого роста женщина. На первый взгляд моя ровесница. Возможно, немного моложе. Тёмно-русые волосы, мягкие черты лица и просторная светлая одежда.

— Здравствуй, Элайджа, — поздоровалась она, остановившись приблизительно в паре шагов от меня.

— Ну, здравствуйте, — растерянно протянула, после чего снова оглянулась. — То есть… это и есть та самая загробная жизнь? Была немного другого представления.

— Не совсем, — с улыбкой ответила незнакомка. — Это место что-то между «до» и «после». Ты ещё не перешла в загробный мир.

— Ага, — с грустью усмехнулась. — То есть мне «туда» нельзя, я верно понимаю? Что ж… Неудивительно, учитывая, какую воинственную жизнь я вела. Ангелом меня назвать будет трудновато. Ладно, чего тянуть кота за яйца⁈ Показывайте, где моё место.

— Элайджа, — вновь мягко произнесла незнакомка. — Ты не пойдёшь в Ад.

— Странно, — нахмурившись, отозвалась я, чувствуя лёгкую растерянность. — Ни Рай, ни Ад… Тогда что? Это? — взмахнула рукой, указывая на окружающее нас пространство. — Я ничего против не имею, но тут… как-то пустовато.

— Нет, — уже откровенно смеялась женщина. — Тебе уготован совершенно другой путь, милая.

— «Милая»? — ахнула я, ещё сильнее хмуря брови. — Женщина, мы не настолько близки, чтобы переходить на телячьи нежности. Да и я вас впервые вижу. Кто вы? И что хотите от меня?

— Не имеет значения, чего хочу я. Скорее важно то, чего хочешь именно ты? Более того, мы далеко не незнакомцы, — отозвалась она, медленно взяв меня за руку. — Посмотри ещё раз. Неужели не узнаешь меня?

— Что? Да я вас никогда!.. — хотела закончить фразу, но не смогла. Не получилось.

Внешность женщины мне была незнакома. Я никогда с ней не встречалась. Ни в академии, ни в армии, ни во время войны… Однако что-то казалось мне в ней таким родным. Особенно глаза. Эта форма и цвет… Они были точь-в-точь как и у меня.

— Нет… — наконец-то осознала я, однако не могла в это поверить, отчего даже попятилась назад. — Неужели ты?..

— Всё нормально, дитя. Всё хорошо, — успокаивала женщина, тут же прислонив свою ладонь к моей щеке, одновременно утешая и даруя всю свою любовь.

— Мама… — всё же произнесла я, испытывая такую бурю эмоций, после которой я даже не знала, как реагировать. Хотелось и смеяться, и плакать…

Я была безумно рада хотя бы раз увидеть родную мать своими глазами. В прошлом отец даже к материнской могиле не разрешал приблизиться. Сейчас же я могла её видеть и разговаривать с ней.

Вот только смогла увидеть её уже после своей смерти.

Да… Всё-таки я умерла. Где бы ещё мы могли с ней увидеться? Только тут. За пределами всего материального.

— Элайджа, милая, — обратилась ко мне мама, обхватив моё лицо уже обеими ладонями. В глазах женщины сияли слёзы. — Я так о многом хочу тебе рассказать. Так о многом хочу у тебя спросить. Но боюсь, что у нас не так много времени.

— Что? — с усмешкой спросила я. — Наоборот, времени у нас теперь более чем предостаточно.

— Нет, дитя, — улыбнулась женщина. — Тебе ещё рано, — пояснила та, вновь проведя ладонью по моей щеке. — Позже мы обязательно встретимся, но не сейчас. На данный момент ты нужна в другом месте. Тебе стоит вернуться.

— Вернуться⁈ — практически воскликнула я, едва сдерживая смех. — Тут могут возникнуть проблемы, так как возвращаться больше некуда, мама.

— Всё не так просто, Элайджа. Ты моя дочь, что унаследовала мою кровь и моё проклятье. Ты — наследница священного существа. Феникс. Это не миф и не легенда. Это всё правда, и ты тому прямое доказательство. Однако, в отличие от меня, тебе удалось снять наше родовое проклятие. Ты смогла исполнить долг, который лежал бременем на всём нашем роде.

— Долг? Проклятие? О чем ты? — спросила у женщины, на что та тяжело вздохнула.

— Поговори с отцом, — посоветовала она. — Он многое утаил от тебя. Встреться с ним и спроси. Он обязан тебе рассказать.

— Виконт⁈ — настроение мгновенно изменилось. — Не знаю, видела ли ты, как мы жили всё это время, однако я и он…

— Да, я всё видела, дитя моё. Видела, но у него на то были свои причины. Прошу, хотя бы раз поговори с ним. Я не прошу прощать его. Я не прошу вновь относиться к нему как к отцу. Просто поговори. После ты сама решишь, как поступить.

Я не стала отвечать ей. Не давала обещаний. Поговорить с виконтом Розмари? А получится ли сделать это без криков и угроз? Сомневаюсь.

Ох, не простую задачу она передо мной поставила! И как мне быть в такой ситуации?

— Посмотрим, — ответила я, не давая конкретных обещаний. Однако и не отказала в её просьбе, что уже удивительно, учитывая натянутость наших отношений с виконтом. — И как же я теперь вернусь? В виде призрака?

Женщина тут же звонко засмеялась.

— Нет. Конечно нет. Но скоро ты и сама всё поймёшь. Лучше скажи: тот, ради которого ты пожертвовала собой… он того стоит?

— Гэбриел? — даже удивилась я, не ожидая, что мама спросит о нём. — Ну… — растерянно почесала затылок, не зная, что и сказать о нём. — Порой он ведёт себя как самый настоящий дурак. Всегда делает только то, что хочет. Много паясничает, драматизирует и своевольничает. Не слушает, что ему говорят. А если и слушает, то слышит только то, что хочет услышать. Порой ведёт себя как большой капризный ребёнок! А про его бесконечные сексуальные домогательства можно книгу написать. А то и вовсе несколько томов! Но даже так… Да, — губы непроизвольно растянулись в улыбке. — Он определённо стоит того.

— Дитя, по всей видимости, ты очень его любишь, — с пониманием кивнула она головой.

— Люблю, — согласилась с ней. — Когда была моложе, то думала, что любовь — это что-то страстное, яркое, горячее, похожее на фейерверк. Однако только сейчас поняла, что всё совершенно не так. Всё намного сложнее. Хотя и в то же время так просто…

— Вот как? А он любит тебя?

Ответить на этот вопрос я не успела. Неожиданно моё тело стало светиться, рассыпаясь на глазах на множество мелких сияющих частиц. Не было ни боли, ни страха. Наоборот, возникло чувство, что мне пора возвращаться.

— Любит ли он меня? — с улыбкой повторила вопрос матери. — Что ж… сейчас посмотрим.

— Будь счастлива, дитя моё, — услышала её последние слова, после чего белоснежный мир исчез, подобно звёздам на рассвете.

* * *

Тело горело…

Оно в прямом смысле слова полыхало ярким пламенем, хотя пламя и не причинило мне вреда.

Я пришла в себя всё на тех же развалинах чёрной церкви, на которых умерла. Вот только на этот раз я успела заметить, что моё тело выглядело весьма обновлённым. Все шрамы, которые я получила за долгие годы службы, исчезли.