– Не угадал. Это настоящие драконы, только размером с лодку. В этой части острова они не водятся. Даже на севере их непросто найти. Не знаю, каким течением их туда занесло.

– Так и я не хочу знать. Мне нужно, чтобы ты их повывел.

Кассия положила обе руки ему на плечи. Гримбальд склонил голову, с сожалением вспоминая, как утром грезил о новых трофеях.

– Гримбальд, я так обрадовалась, когда увидела тебя. Прошу, не разбивай мне сердце. Обещаю, тебе не придется сражаться… Да я тебе и не позволю! Ты просто будешь стрелять с утесов.

– Ради нашей дружбы, Кассия. Не ради золота, – кивнул Гримбальд, понимая, что в любом случае не смог бы отказать.

– Отлично. Тогда поплывем под звездами.

– Я не обещаю, что все вернутся в целости, – добавил Гримбальд, – и не возьму вину за убитых людей. Они останутся на твоей совести.

– Это же ради общего дела. Не вешайте нос, братишки, – приободрила их Кассия, по-сестрински потрепав каждого по волосам.

Гримбальд поджал губы, сожалея о затее за троих. Для Кассии риск был сродни перебродившему вину, и она бездумно осушала чашу за чашей, не заботясь о похмелье. Сколько бы Фергус за ней не приглядывал, опасность по-прежнему оставалась. Более того, ополченец сам рисковал, воюя на два лагеря. Если бы Вульфгард узнал о его предательстве, то собственноручно расстрелял бы здоровяка из лука у позорного столба.

Он-то всегда думал, что бандитом станет сорванец Верф. Патлатый паренек с ободранными кулаками постоянно что-то затевал и кого-то колотил. Он бы меньше удивился, увидев никта в женском платье, чем Верфа в полуробе прислушника. Парень избрал самый праведный путь, добровольно заточив себя в стенах кеновии. Сейчас гроза ферм и любимец крестьянок мирно пас овец и ухаживал за виноградниками аббата Вимана. Другое дело Кассия. У нее задатки лидера проявились еще в детстве, но применить их она не могла, покуда была скотиной в стаде Лендлорда.

– На старом пирсе нас будут ждать лодки, – пояснила госпожа воров. – Мои люди перетащат сундуки к главному сливу. Там, среди скал, даже в полнолуние темно, как в смоляной яме.

– А люди надежные?

– Двенадцать человек. Самые надежные из тех, кого я смогла выбрать.

– Тогда соберемся, и в дорогу, – одобрительно кивнул Фергус.

Дверь в зал приоткрылась. На пороге появился крепкий мужчина в кожаных штанах. На широкую грудь визитера был натянут красивый, малиновый жилет с вышитыми на груди золотыми лилиями. Дорогая вещь явно была ему мала, что не мешало вору с гордостью ее носить. Впалую щеку молодчика пересекал косой шрам по которому Гримбальд тотчас его узнал.

Это был тот самый бандит, утром изображавший труп на дороге.

– В чем дело, Браго? Я же велела меня не беспокоить! – вполоборота произнесла девушка таким грозным голосом, словно оглашала приговор.

– Простите, госпожа. Арманд просит зайти на склад. Что-то насчет золота.

Кассия жестом отослала вора прочь, и, еще раз обняв друзей, вышла следом. Фергус и Гримбальд уже без радости посмотрели ей вослед.

– Когда-нибудь эта сорока попадет в силок, – проворчал Гримбальд. Никто из его друзей в это не верил, но он прекрасно понимал, что поимка любого вора – дело времени.

– Перестань. Все не так плохо. Арманд заботится о ней. В отличие от нас, этот пират дает ей мудрые советы.

Ополченец был прав. Гримбальд помнил истории, которые Кассия рассказывала ему о златовласом воре. Он был предан поддворью, как гамеланец магистру, и жестокостью не славился. Долгое время этот подпольный дворянин держал Ходда в узде, а когда тот стал непредсказуем, помог Кассии его низложить.

– Что будем делать с Грогом? – прошептал Фергус, покосившись на дверь. – Кажется, она тоже его не помнит.

– О Гроге ни слова. Ты знаешь, как она себя ведет, когда ее дергают за хвост.

– А как поведет, когда узнает, что мы ее нагнули?

– Заплачет или заорет, – слепо предположил Гримбальд. – Все лучше, чем угодить в пасть геркону. Пусть руководит со свежей головой и сухими глазами.

Фергус неуверенно кивнул. Гримбальд сделал то же самое, хоть и не был до конца уверен в правильности своего поступка. Кассия вынудила их помочь, прекрасно зная, об опасности. Так низко с ее стороны. Пятнадцать лет они следовали нелепой клятве. Один просил, другие делали. Кассия это знала, и пользовалась узами дружбы без меры.

– Сегодня не моя очередь дежурить. Придется напроситься, – после непродолжительного молчания, произнес Фергус. – Скажу, что напал на след торговца рваротной травой. Капитан сразу отпустит.

– Стражники патрулируют город парами.

– Все верно. Сегодня новос. Значит, в порту будут дежурить Кутберт и Квентин. Заменю Квентина. Этот пьяница мне ноги целовать будет. Своего напарника отошлю в «Дырявый краб» или «Каменную мачту». Спустившись в порт, ополченцы ни о чем кроме шлюх и пойла думать не могут.

– Будь острожен. Не попадись.

– Это вы осторожничайте. Мои ноги давно у камина, – простодушно отмахнулся здоровяк. – Сделаем как обычно. Я поднимусь на Башню чайки и буду стоять на верхнем ярусе с зажженным факелом. Если огня не будет, не вздумайте плыть.

Ополченец быстро скрылся за дверью. Кассия вернулась еще быстрее. Оставшись вдвоем, они долго молчали, глядя друг на друга. Гримбальд давно заметил, что рядом с ним девушка странным образом преображается. Она часто его защищала, редко грубила и повышала голос, а если и была чем-то недовольна, то он узнавал об этом по ее глазам. Так продолжалось с самого детства. Грогу, Верфу и Фергусу в такой ласке было отказано.

Глядя на подругу, Гримбальд вынул из-под кожаного панциря талисман и показал ей. Кассия, заметив это, дотронулась до своего деревянного меча, больше напоминавшего шпагу. Ее талисман был изящным, с ровными краями и бороздами на рукояти, мало похожий на поделку десятилетней девчонки.

– Как думаешь, зачем мы носим эти детские украшения? – наконец спросил он.

– Не знаю. Мне он только мешает. Много раз хотела его сорвать.

– Что ж не сорвала?

– Трудно объяснить. Как будто рука не слушается. – Кассия улыбнулась и заговорчески ему подмигнула. – А давай сделаем это прямо сейчас? На счет «три».

Гримбальду затея понравилась. Они сосчитали до трех и ухватились за талисманы.

– Ну? Чего ждешь? – Кассия не двигалась, вопрошающе глядя на него. – Давай!

– Леди вперед.

– Я не леди.

Некоторое время они стояли в центре зала. Наконец девушка в бессилии опустила руку.

– Мы не дети, чтобы играть в такие игры.

– А когда ими были, почему не играли?

– Я уже и не помню, – пространно отозвалась Кассия, проведя ладонью по коротким волосам. – Зато помню, как тебя колотили все, кому ни лень.

– А я помню, как ты все время меня защищала. Один раз даже получила по голове дубинкой от свинюхи Торбина.

Кассия звонко рассмеялась, но голос все равно прозвучал грубо. Смешного, впрочем, тоже было мало. В тот день ей едва не проломили череп.

– Ты мне как брат, Гримбальд, – скупо улыбнувшись, пояснила Кассия. – Я без тебя никуда.

– Знаю. Мы привязаны друг к другу, как одержимые. Тебе никогда не хотелось узнать, почему?

– Допустим… Иногда.

– А почему мы не можем причинить вред друг другу или надолго покинуть? Ты думала об этом?

– Даже передумала. Да какая разница. Это ведь не так уж плохо, братишка.

Гримбальд опомниться не успел, как очутился в ее объятьях. Девушка припала губами к его щеке и надолго застыла в такой позе.

Был поздний вечер, когда Никлас вернулся в лагерь. Охотников под скалой к тому времени стало больше. Тишины и покоя меньше. Вольный народ разжигал костры, жарил мясо и пел песни. Когда он съезжал с холма на малую дорогу, мимо его повозки в сторону «Черного уключника» прошла целая толпа. В соседней роще группа стрелков упражнялась в меткости, пуская стрелы в яблоко, закрепленное на голове пьяного товарища. Двое хмельных недоумков прыгали через костер.