Вересков усмехнулся.
– Да, господин Ручьёв, тут вы абсолютно правы.
Ручьёв нажал кнопку селекторной связи.
– Саша, пригласи ко мне наших юристов с проектами соглашений по форме…
* * *
1.
Слабое место
Это был дорогой ресторан. Изысканный, можно сказать. И двое мужчин, сидящих за столиком в отдельной кабинке, тоже выглядели вполне благополучно. Даже солидно.
Они не спеша ужинали и не спеша переговаривались.
Не спеша… и негромко.
– Так что мы имеем? – мягко спрашивал один – светловолосый и голубоглазый мужчина лет тридцати-тридцати пяти на вид у своего собеседника – толстеющего и лысеющего, явно уже перешагнувшего сорокалетний рубеж, – Что? – и сам же себе отвечал, – Ничего. Шиш. Кучу выброшенных на ветер "бабок" и нулевой результат. Это не есть хорошо, Павел Георгиевич…
– Я сделал все, что мог, – пробубнил Павел Георгиевич, не глядя на собеседника, – Я не виноват, что он непрошибаем…
Блондин негромко и сухо засмеялся.
– Или мы оказались неспособны прошибить его. А время-то, Паша, поджимает… Вряд ли мы сумеем что-то предпринять после собрания акционеров, где "Медведя" почти наверняка утвердят в должности гендиректора…
а оно – не за горами! (лицо толстяка начало багроветь, и он потянулся к бокалу с вином).
– Ну напряги свои извилины, Кирюхин, – почти с ленцой продолжал блондин, – Ты ж его знаешь больше десятка лет! Что, у него нет слабых мест, что ли? – он сощурился, – У всех есть свои слабые места, а у этого – нет?
Кирюхин только шумно вздохнул.
– Алчность, – блондин для наглядности даже начал загибать пальцы на правой руке, – Азарт… Бабы, наконец…
– Да, – буркнул толстяк, – Ты мальчиков еще помяни… Да он за все семнадцать лет жизни со своей коровой от силы пару раз сходил налево! Правда, в последний раз серьезно… – он понизил голос.
– Серьезно – это как? – на тонких губах блондина появилась насмешливая улыбка.
Кирюхин издал очередной вздох. Создавалось впечатление, что затронутая его собеседником тема ему, Кирюхину, лично крайне неприятна.
– Так… чуть семью не бросил ради зассыхи. Год назад.
Блондин моментально напрягся. Даже подался вперед.
– Год назад, говоришь? И что же это за "зассыха", Паша? Небось, какая-нибудь модель, а?
– Не модель, – мрачно сказал Кирюхин, – Хотя вполне могла бы быть и моделью. Студенточка… двадцати нет. О Снигиреве с трикотажного комбината слышал? Она его приемная дочь. Писаная красавица, вся в мать, только не блондинка, а шатеночка…
Только сейчас-то к чему прошлое ворошить? Говорю же – год, как они расстались…
– Да… – задумчиво протянул блондин, – Седина в бороду, бес в ребро? – он усмехнулся, – Ну, вот, Паша, а ты говоришь – слабых мест нет…
Кирюхин сделал пару глотков вина и аккуратно отер губы салфеткой.
– Нет правил без исключений, Костя. Я думаю, ему и в голову не придет искать ей замену. Так, краткое наваждение…
– Наваждения могут иметь серьезные последствия, Паша, – негромко заметил блондин, – Перечитай Набокова… Впрочем, – он снова улыбнулся, – Это все ерунда. Как там насчет десерта? – и он жестом подозвал к столику услужливого официанта.
* * *
2.
Пора действовать
– Итак, господа, расклад ясен? – Малышев обвел холодным взглядом своих подручных – Игоря Лосева ("Лося"), Геннадия Кайманова ("крокодила Гену"), Вадима Николаева ("косого" – парень и вправду чуть косил) и Юрия Сомина ("качка"), – Вопросы есть?
"Лось" снова взял в руки валяющееся на столике фото девушки, и Малышеву очень не понравился огонек, загоревшийся в его небольших полусонных глазенках. Он уже собрался заново (и строго!) предупредить парней, что девка- неприкосновенна, пусть из головы выбросят мечты о том, чтобы поиграть с ней, но тут Вадим прервал паузу.
– А по-другому нельзя, шеф? – голос его звучал негромко и не слишком уверенно, – Ведь если что, статья серьезная, "червонец" как минимум…
– Заткнись! – рявкнул Малышев – не хватало только, чтобы этот подонок заразил своей трусостью прочих! – Просчитано все… до миллиметра! До миллиметра, ясно? Вы, четверо бугаев, да еще с "пушками", не справитесь с детской задачкой?
Юрий тихонько кашлянул.
– А если "Медведь" не пойдет на уступки?
Малышев сухо рассмеялся.
– Вот это как раз наименее вероятно, ребятки… И вообще не ваша это головная боль. Положитесь на меня, я вас когда-нибудь подводил?
Ледяной взгляд блекло-голубых глаз в очередной раз остановился на лице каждого.
Неожиданно широкая физиономия "Лося" расплылась в ухмылке.
– Ради такой куколки кто ж не пойдет на уступки?
Слова-то были верные… однако, Малышеву очень не понравился сальный взгляд Игоря.
– О том, что она "куколка", забудьте, – холодно и жестко произнес он, – Если дело выгорит, каждый из вас получит достаточно, чтобы покувыркаться с десятком "куколок". Повторяю, если хоть кто-то, – он пристально посмотрел на "Лося", – Хоть пальцем к ней прикоснется… яйца оторву. Собственноручно, ясно?
Физиономия Игоря моментально помрачнела и скисла.
– Итак, вопросы есть?
Снова кашлянул Юрий.
– Нет, шеф. Все ясно.
– Ну и отлично, – Малышев белозубо улыбнулся, – Итак… сверим часы?
* * *
3.
Любовники (джокер)
– Ну что, Ручьёв, опять проблемы? – скучающе спросила Анна, лениво поддевая десертной ложечкой горку взбитых сливок, которыми была покрыта свежая земляника (ее любимое лакомство).
Ручьёв окинул ее взглядом и в очередной раз подумал – иметь в женах такую блистательную красавицу, умницу и стерву – наверняка иметь постоянную головную боль. Интересно, как справляется с этим Зарецкий?
– У меня всегда проблемы, – отозвался Ручьёв рассеянно, – Ты же знаешь…
Анна сощурила свои длинные миндалевидные глаза, к синеве которых невозможно было привыкнуть.
– И отвлечься от них никак невозможно? Даже во время нечастых обедов с любовницей?
Ручьёв усмехнулся.
– Ты ревнуешь меня к моим проблемам?
Анна подперла подбородок тыльной стороной ладони (он не переставал поражаться изяществу ее движений и жестов) и посмотрела на него очень пристально.
– Ты же не свои проблемы обычно решаешь, Серж, а чужие…
Он коротко вздохнул.
– Чужие? Все относительно, любовь моя… Сегодня чужие, завтра – мои.
– И с кем же это связано на сей раз? – небрежно полюбопытствовала Анна, – Уж не с "Медведем" ли из "Стройгиганта"?
– С ним, – кивнул он, – И тебе известно?
Она хмыкнула.
– А кому не известно? Вначале заказное убийство Цветова, теперь давят на Верескова, который с большой степенью вероятности займет его место, так?
– Он обратился к нам за помощью, – неохотно сказал Ручьёв и сделал еще пару глотков вина, – Ну, охрану-то мы ему обеспечили не хуже, чем главе какой-нибудь "банановой" республики…
Анна усмехнулась.
– А его семье тоже обеспечили?
– Семья в безопасности, – Ручьёв повертел в пальцах зажигалку (настоящую "Зиппо"), но закуривать не стал, – Сын за кордоном, в порядке студенческого обмена… супруга на родине, якобы в отпуске… – неожиданно и по его губам скользнула тонкая усмешка, – Только один "член семьи" остался без охраны – его спаниель, к которому Вересков, похоже, привязан больше, чем к жене и сыну вместе взятым…
Анна не засмеялась.
– Ну, тогда в чем проблема? Гнидина не за что ухватить? Согласна, этот старый осьминог – скользкая… мерзость. А вот копни-ка его окружение, Серж. Уверена, разочарован не будешь. Чего стоит тот… – она прищелкнула пальцами, – Черт, не помню фамилии… словом, шеф его безопасности…
– Малышев, – подсказал Ручьёв, – Только этот – еще более скользкая… рептилия. Впрочем, копаем мы, копаем… И уверен – накопаем не сегодня-завтра. Нам бы в агентство еще хорошего хакера…
