Бюст на могиле Ядринцева

Из-за своих связей с участниками революционного народнического движения Константин Сибиряков с 1879 года был подвергнут негласному надзору полиции, ему временно был запрещен въезд в столицы. Хотя среди его знакомых были даже народовольцы, готовившие покушение на императора Александра II 2 апреля 1879 года, Константин, конечно, не сочувствовал их террористическим идеям, скорее всего, даже не знал об их тайных целях. Изуверское убийство народовольцами Императора Александра II в марте 1881 года потрясло всю Россию. Вероятно, оно заставило Константина Сибирякова переосмыслить свои общественно-политические взгляды. В поисках новых ценностных ориентиров он постепенно сближается с Львом Толстым и горячо увлекается его идеями о справедливом и прогрессивном устройстве общественной жизни. Толчком для их переписки, а затем и более близкого знакомства (Сибиряков не раз бывал в Ясной Поляне) стало направленное Константином Михайловичем в начале 1885 года письмо, где он предлагал ежемесячно высылать 100 рублей и просил Льва Николаевича «принять на себя труд раздавать» эти деньги нуждающимся. Здесь же он высказал мысль об издании журнала, «доступного пониманию простолюдина», с целью «поднять нравственный уровень его развития». В ответном письме из Москвы Л.Н. Толстой писал: «Если вы, как я надеюсь, судя по вашему письму, сойдетесь с нами, то с Божьей помощью выйдет хорошее и полезное дело»3.

Влияние Л.Н. Толстого на К.М. Сибирякова было велико. Со слов И.М. Ивакина, бывшего в 1880 году домашним учителем сыновей Толстого и после поддерживавшего с ним отношения, Лев Николаевич отмечал: «Сибиряков – он до смешного мне верит, или старается верить во все, во что я верю, и далее не идет…»4 В 1887 году Толстой пишет о нем В.И. Алексееву: «Он преоригинальный человек; так степенно, не торопясь, но упорно ведет свое дело. На Кавказе у него идет школа, а в Самаре теперь есть пять человек живущих, и, по рассказам, очень хорошо. …Он очень хороший человек, мягкий, добрый, истинно тронутый духом Христовым и только одного желающий – послужить своими богатствами для добра людям. Мое мнение, как было, так и есть, что богатством нельзя служить добру. Нужно только освобождаться и помогать другим освобождаться от него; но он в моих глазах не богатый человек, а человек, которому, если я могу и вы можете, мы обязаны помочь братски. Если он ищет общения с нами»5.

При встрече в Ясной Поляне Константин Михайлович жаловался знаменитому писателю, что богатство тяготит его. «Помогите мне снять с души тяжкое бремя, – говорил миллионер. – Я страшно богат. Я не знаю, что делать мне со своим богатством. Оно тяготит меня, оно мучит меня!»6 Он сетовал на то, что «облеплен» тучами так называемых дел по заводам, фабрикам, конторам, домам. «Я покоя не знаю, вижу, что этому конца краю не будет. Я как будто должен, как будто бы надо капиталу дать ход, надо людям дать заработок, и на одни просмотры новых планов и построек уходит все мое зрение. Я затеваю устройство новых поселков для интеллигентов, но я лучше бы предпочел сразу сбросить с себя эту тяжесть золотого мешка, да вот не знаю, как это сделать. Научите, как мне раздать мои деньги, мои пpииски, мои земли… С тех пор, как деньги очутились в моих руках, я чувствую неумолкающее гудение в ушах: “Раздай, раздай и раздайˮ»7.

Хотя Константин Михайлович очень широко занимался благотворительностью, она никогда не касалась церковной сферы. Он учреждал стипендии неимущим студентам, материально поддерживал переселенческое движение в Сибирь и на Дальний Восток, на свои средства строил народные школы, помогал бедным художникам, писателям, общественным деятелям, финансировал издание книг, в том числе и произведений Л.Н. Толстого за границей – из тех, что были запрещены к публикации в России (например, его лжеевангелие).

Константин Сибиряков был женат на дочери коллежского секретаря Елизавете Аполлоновне Семеновой, служившей в 1870-е годы в библиотеке-читальне, открытой им в Петербурге. Его дочь Варвара умерла в детстве, сын Игорь (1914–1995) – герой Великой Отечественной войны, начальник разведки, трижды был награжден орденом Отечественной войны, из-за ранения потерял ногу. Его правнуки – единственная современная ветвь рода Сибиряковых.

Младшая сестра Константина Анна как личность сформировалась во многом именно под его идейным влиянием, особенно в сфере благотворительности. Анна тоже увлеклась идеями толстовства и женского равноправия, щедрой была ее благотворительная миссия в Иркутске, куда она вернулась после учебы в Санкт-Петербурге. В 1880–1891 годах Анна Михайловна пожертвовала более миллиона рублей на борьбу с голодом и эпидемией тифа в Томской губернии. На эти огромные по тем временам деньги были открыты 45 хлебопекарен, 3 народные столовые, 10 чайных, сформированы врачебно-санитарные отряды. Большие средства она перечисляла и Обществу для вспомоществования нуждающимся переселенцам и учащимся сибирякам.

После революции Анна эмигрировала, известно, что в последние годы жизни она очень бедствовала. Художник Михаил Нестеров в своих воспоминаниях описывает случай, очень ярко характеризующий эту женщину. Кто-то из старых должников в завещании велел выплатить свой долг Анне Михайловне. Когда его душеприказчики пришли с этим поручением к бывшей благотворительнице, она отказалась принять деньги, сказав, что все это дела давно минувших лет и лучше эти средства передать тому, кто нуждается в них сильнее.

Щедрость была характернейшей чертой личности и младшего брата – Иннокентия Сибирякова, будущего афонского монаха, однако он был более духовно настроен, чем его средний брат Константин и сестра Анна. Из родительского дома он вынес глубокое уважение к родителям, к старшим и привычку к широкой благотворительности. «Иркутские семейства, – писал И.Т. Калашников, – были крепки взаимною любовью и уважением своих членов. Отцы семейства пользовались глубокою покорностию. Молодое поколение смотрело на старших как на опытных руководителей… Чистота и целомудрие в семействах были наследственны и чтились свято»8. На формирование характера юноши большое влияние оказал его крестный Сергей Константинович Трапезников – родной дядя по материнской линии. Семья видных купцов-золотопромышленников Трапезниковых тоже внесла немалый вклад в развитие экономики и культуры Сибири. Сергей Константинович был известен своей активной общественной деятельностью и «отзывчивостью к нуждам города». В разные годы он был церковным старостой Никольского храма и кафедрального собора, являлся членом епархиального комитета миссионерского общества, не один год был членом губернского комитета попечительства о тюрьмах, членом общества попечения о больных и раненых воинах, членом общества подаяния помощи при кораблекрушениях, участвовал во множестве благотворительных проектов.

Иннокентий в семь лет остался без матери, в четырнадцать – без отца, и при вступлении в юношеский возраст получил огромное состояние – почти 900 000 рублей. В Иркутске он учился в реальной прогимназии, преобразованной на последнем году его обучения в Техническое, а затем в Промышленное училище. В середине 70-х годов XIX века состоятельный юноша прибывает в столицу Российской Империи и поступает в частную гимназию статского советника Ф.Ф. Бычкова. В 1875 году из-за трудного материального положения хозяина этого учебного заведения И.М. Сибиряков становится владельцем дома, в котором располагается гимназия. Здание сразу было перестроено, его площадь значительно расширилась. Иннокентий Михайлович оставался его владельцем в течение почти двадцати лет. Именно это здание вместе с крупным денежным пожертвованием он подарит впоследствии знаменитому ученому П.Ф. Лесгафту для его Биологической лаборатории и естественнонаучного музея. В это время в Санкт-Петербурге уже проживали старшая сестра Ольга, в замужестве княгиня Вяземская, средний брат Константин, средняя сестра Антонина и, возможно, младшая сестра Анна. Иннокентий учился в гимназии с интересом. Сохранились сведения, что в годы учебы он проявлял склонность к занятиям музыкой, любил читать художественную литературу. Здесь же зародилась в нем и любовь к общественным наукам. В аттестате зрелости И.М. Сибирякова будет отмечено, что он «любознательность обнаруживал в занятиях историей и русской словесностью». Возможно, на формирование интереса к чтению художественных произведений повлиял поэт Иннокентий Анненский, в эти годы преподававший в гимназии Бычкова словесность и древние языки. Жил Иннокентий в семье своего брата Константина, близкого к творческой среде, благодаря чему встречался с И.С. Тургеневым, был горячим поклонником Льва Толстого, с которым переписывался его брат.