Литмир - Электронная Библиотека

Они шли вчетвером, высокие, стильные, надменные, не смотрели ни на кого, а народ перед ними расступался.

Удивительно, мне раньше казалось, что это естественно, конечно, должны расступаться… А тогда стало не по себе. Как-то… Насторожило, что ли…

Кто они такие, что все вокруг так резво в стороны отпрыгивают? Обычные дети богатых родителей… К чему такая надменность?

А я? Я тоже, получается, надменная? Я?

В тот день я вернулась домой загруженная, как самосвал. Отказалась от маминого печенья и пошла в комнату. Легла на кровать и принялась вспоминать различные ситуации, которым раньше не придавала значения.

Как мы садимся в буфете всегда за один и тот же стол, и он всегда пустой… Как завистливо смотрят на меня однокурсницы, да и девчонки с потока тоже… Как по-собственнически, напоказ, обнимает меня Олег, словно… Хвастаясь? Мной? С точно таким же выражением лица он своей машиной хвастается…

Последнее сравнение покоробило, я привыкла считать себя личностью, а не аксессуаром.

Отогнав неприятные мысли в дальний уголок сознания, я принялась за лекции, твердо решив, что хватит с меня безумств, немного расслабилась, отвлеклась, но теперь надо опять напрячься. Красный диплом сам себя не получит. А на меньшее я была не согласна.

С Олегом же надо просто поговорить, объяснить…

Наивная я тогда была, просто жуть…

– Алька, идем сюда! – из-за углового столика мне машет Маринка, отвлекая от неприятных воспроминаний.

Я смотрю на пустующий столик, за которым обычно сидит Олег, его свита и я тоже в качестве красивого придатка, морщусь и иду к подруге.

– Вот, у меня есть пирожок, – говорит она, – спаси меня! Я на диете, а зачем-то купила. Не выдержу ведь и съем!

– Ох, черт… – сокрушаюсь я, – придется спасать…

Вгрызаюсь в пирожок, краем глаза отслеживая вход в буфет. Все же неспокойно себя чувствую, не надо было Игоря оставлять им на растерзание…

Совесть теперь будет мучить. И раздражение из-за собственной слабости.

Последнее – самое тупое.

Я думала, что сильная, а оказывается… Слабачка.

Неприятное открытие.

Глава 3

За столом Маринка продолжает меня обрабатывать насчет вписки у Сома, но мне, особенно после происшествия, вообще про это слышать не хочется.

Поняв, что я не в настроении, подруга принимается за свое излюбленное занятие: обсуждение окружающих.

– Машка опять губы наколола, глянь, синяки какие… Нафига? У нее и так вареники, в профиль нижняя губа вообще на подбородке лежит… Фу-у-у…

Я приподнимаю бровь, выразительно глядя на губы Маринки, с намеком, потому что они тоже как бы не свои.

– Ты чего? У меня все свое, сколько тебе говорила, – фыркает она, но не особенно получается у нее это действие, потому что филер в губах слишком жесткий, переборщила, видно.

Мой взгляд, наверно, становится еще выразительней, потому что она отворачивается раздраженно.

А я ловлю себя на том, что мне приятно ее раздражение. Не то, чтоб я стерва, вообще не так, но, очевидно, сегодня какие-то бури магнитные, меня несет не по-детски.

И Маринка, с этими ее постоянными сплетнями и обсуждениями других людей, порядком надоела.

Я раньше как-то не задумывалась об этом, просто принимая ситуацию такой, как она есть. А сейчас внезапно приходит мысль о картонности, глупости всего происходящего… Я словно кукла в красивой коробке. У меня кукольная внешность, одежда, парень тоже кукольный…

Так, стоп! Тут недолго фиг знает, до чего додуматься!

– Ой, смотри, какое чучело! – Маринка, не умеющая долго злиться, очень вовремя отвлекает от опасных мыслей, – ужас какой! Вроде, все эмо в двухтысячных самоубились, мама говорила. Она из могилы, что ли, выползла?

Я, не переставая поражаться внезапным вывертам сознания подруги, непонятно откуда вытащившей архаичное понятие о субкультуре молодежи, которое ни она, ни я по возрасту никак застать не могли, разворачиваюсь и сразу же нахожу взглядом объект насмешек Маринки.

Невысокая худенькая девочка, вся в черном, а волосы переливаются всеми цветами радуги. Радужная поняшка какая… Лицо симпатичное очень, глаза такие огромные, как у анимэшки. Прикольная девочка, кстати.

И то, что Маринка ее стебет, пусть и между нами, очень не нравится. Ну, а так как я сегодня милостью магнитых бурь стерва, то разворачиваюсь обратно к подружке и, сделав нарочито безразличное лицо, выдаю:

– Прикольный цвет. И сразу видно, что дорого очень. У нас так не умеют в городе, из столицы девочка, похоже… И джинсы, насколько я вижу, последняя коллекция маккуин, да?

Марина переводит взгляд с радужной пони на меня, и столько негодования, я бы даже сказала, праведного гнева в ее глазах, что я с огромным трудом удерживаю выбранное скучающее выражение на лице.

Поизучав меня с пару секунд, словно надеясь, что я сейчас скажу: «Шутка! Она – реально кринжовая», Марина понимает, что я не шучу, опять смотрит на девчонку.

Выражение ее лица в этот момент бесценно.

Я изо всех сил сдерживаюсь, чтоб не засмеяться, когда она на полном серьезе кивает, признавая мою правоту.

– Ну да… Тоже сразу увидела, что дорого на ней все… Но так тупо-о-о… Куда эти ботинки страшные, ими же убивать можно.

– Тимберленды последней модели, – добавляю огонька я, – я тоже такие хочу.

– Ой, все, – закатывает она глаза, отворачиваясь и переключаясь на кого-то еще.

А я, подняв себе таким образом настроение, улыбаюсь и послеживаю за радужной пони, мнущейся у буфета.

Там толпа рослых юристов как раз подваливает, и ее, бедняжку, буквально сносит в сторону.

Она осматривается, глаза на худом лице становятся еще больше. Интересная. Кто такая? Почему раньше не видела? Странно прямо… Я бы такую точно запомнила.

Тут в дверях буфета появляется Игорь.

Выглядит он слегка помятым, но вполне живым. И у меня неожиданно прямо камень с души падает.

Все-таки было все это время опасение, что Олег и его свита могут что-то с ним сделать… Серьезное.

Но, судя по всему, яйца у парня имеются, потому что он даже улыбается и выглядит довольным.

Я наблюдаю, как он подходит к той самой радужной пони, говорит что-то ей, потом кладет руку на худое плечико.

– О! – комментирует Маринка, которая, оказывается, тоже из виду свой несостоявшийся объект насмешек не выпускала все это время, – а это еще кто? Ничего такой…

– Ну да… – соглашаюсь я с ее определением. Мне он тоже показался ничего таким.

Игорь наклоняется к девушке, что-то говорит ей, смеется, кивает на оккупированный буфет. Она наклоняет голову, соглашаясь, и Игорь смело ввинчивается в толпу парней с юрфака.

Интересно… Парень ее, что ли? А чего тогда ко мне клеился? Еще один потаскун?

– Парень ее, наверно, – авторитетно заявляет Маринка, – и что только нашел в этой мыши?

Я не согласна с таким определением радужной поняшки. Конечно, насчет марок одежды, на ней надетых, я наврала, я же не модный блогер, чтоб вот так, сходу, определять модельеров. Но выглядит она круто, этого не отнять, очень органично. Маленькая, конечно. Я и сама невысокая, но она явно метр пятьдесят, не больше, и это с подошвой тимберлендов. Но красивая, тонкие черты лица, волосы эти пушистые, радужные…

Я не успеваю додумать, как в буфете появляется Олег, Сом и Немой. Вилка они где-то забыли, похоже, так что идут не в полном составе, свиньей, как обычно, а клином.

Олег находит меня взглядом, что-то говорит Сому, тот кивает и топает в сторону стойки буфета.

А Олег подходит ко мне. Немой, глянув своими вводящими в ступор черными глазами сначала на меня, потом на Олега, разворачивается и садится на привычное для них место, за пустой стол.

– Малыш, а ты чего здесь? – обнимает он меня, целует в шею, – привет, Марин, – кивает подруге.

Маринка улыбается всей челюстью сразу, прогибается в пояснице, складывает на стол грудь выдающегося объема. Она на эту грудь бабки у матери с таким скандалом выбивала, что я до сих пор вспоминаю и вздрагиваю.

4
{"b":"910571","o":1}