В 1943 г. большая часть артиллерии была переведена на механическую тягу, что еще более увеличивало ее маневренность. На вооружение был принят новый быстроходный гусеничный тягач Я-12. В артиллерии усилились средства управления, связи и разведки.

Итак, Маршал Советского Союза Г.К. Жуков подчеркивал, что «оборона наших войск была, безусловно, не вынужденной, а сугубо преднамеренной, и выбор момента для перехода в наступление Ставка поставила в зависимость от обстановки. Имелось в виду не торопиться с ним, но и не затягивать его»[25]. В целом за три месяца напряженной работы войска были подготовлены к решающим сражениям. «Наступательный дух немцев, оборонительная мощь русских, фанатизм, полководческое искусство, военная хитрость… все достигло высшей точки в этой схватке», – подчеркивал германский историк П. Карелл[26].

Документы свидетельствуют, что на основании данных советской разведки и показаний пленных было установлено, что наступление противника начнется 5 июля. Рано утром в этот день на Воронежском и Центральном фронтах была проведена оперативно спланированная во фронтах и армиях артиллерийская контрподготовка. По имеющимся сведениям, в результате ее удалось на 1,5–2 часа задержать вражеское наступление и несколько ослабить его первоначальный удар.

Известно, что утром 5 июля орловская группировка врага под прикрытием огня артиллерии и при поддержке авиации перешла в наступление, нанося главный удар на Ольховатку, а вспомогательные – на Малоархангельск и Фатеж. Войска Центрального фронта встретили врага исключительной стойкостью, обрушив на него шквал огня из всех видов оружия. Удары наносила и фронтовая авиация. Германские войска несли большие потери. Лишь после пятой атаки им удалось ворваться на передний край обороны 29-го стрелкового корпуса (генерал-майор А.Н. Слышкин) на ольховатском направлении.

Учитывая сложившуюся ситуацию, во второй половине дня командующий 13-й армией генерал-лейтенант Н.П. Пухов на главную полосу выдвинул на усиление несколько танковых и самоходных артиллерийских воинских частей и ПОЗ, а командующий фронтом – в район Ольховатки гаубичную и минометную бригады. В итоге решительными контратаками танков во взаимодействии со стрелковыми воинскими частями и артиллерией продвижение противника было приостановлено. В этот день ожесточенные бои развернулись и в воздухе. 16-я воздушная армия (командующий – генерал-лейтенант авиации С.И. Руденко, член Военного совета – генерал-майор авиации А.С. Виноградов, начальник штаба – генерал-майор авиации П.И. Брайко) поддержала боевые действия оборонявшихся войск Центрального фронта. К концу дня ценой огромных потерь противнику удалось продвинуться на ольховатском направлении на 6–8 км. На других направлениях все его атаки успеха не имели.

Своевременно определив направление основных усилий противника, командующий фронтом генерал армии К.К. Рокоссовский решил утром 6 июля нанести контрудар из района Ольховатки на Гнилушу с целью восстановить положение 13-й армии. Для контрудара привлекались 17-й гвардейский стрелковый корпус (гвардии генерал-лейтенант А.Л. Бондарев) 13-й армии, 2-я танковая армия (командующий – генерал-лейтенант танковых войск А.Г. Родин, член Военного совета – генерал-майор танковых войск В.В. Сосновиков до 10 июля, генерал-майор танковых войск П.М. Латышев, начальник штаба – полковник, с 16 июля генерал-майор танковых войск Г.Е. Прейсман) и 19-й танковый корпус (генерал-майор И.Д. Васильев)[27]. В результате контрудара противник был остановлен перед второй полосой обороны и, понеся большие потери, не смог в последующие дни продолжать наступление на всех трех направлениях. После нанесения контрудара 2-я танковая армия и 19-й танковый корпус перешли к обороне за второй полосой, что упрочило положение войск Центрального фронта.

«В течение 5 и 6.7.43 г. противник производил многократные ожесточенные атаки, стремясь прорвать нашу оборону на участке главного удара, – докладывал старший офицер Генштаба при Центральном фронте полковник Фомин начальнику Оперативного управления Генерального штаба Красной армии. – Наши войска, проявляя исключительное упорство, успешно отбивали атаки противника. Танки противника встречались организованным огнем артиллерии и бронебойщиков. Пехота, следующая за танками, отсекалась от них и уничтожалась пехотным и артогнем. Прорвавшиеся танки уничтожались противотанковыми средствами в глубине обороны.

В результате напряженных двухдневных боев противнику не удалось добиться цели – осуществить прорыв нашей обороны. И лишь ценою больших потерь он оттеснил наши части и продвинулся на главном направлении удара на глубину 4–8 км. Попытки наступления 36 и 216 пд в направлении Малоархангельск успеха также не имели»[28].

Вместе с тем, не добившись успеха на ольховатском направлении, враг утром 7 июля предпринял наступление на Поныри, где оборонялась 307-я стрелковая дивизия (генерал-майор М.А. Еншин). В течение дня соединение отразило восемь атак. Когда воинские части противника ворвались на северо-западную окраину станции Поныри, командир соединения сосредоточил по ним огонь артиллерии и минометов, затем силами второго эшелона и приданной танковой бригады предпринял контратаку и восстановил положение. 8 и 9 июля противник продолжал атаки на Ольховатку и Поныри, а 10 июля – и против войск правого фланга 70-й армии (командующий – генерал-лейтенант И.В. Галанин, член Военного совета – генерал-майор Н.Н. Савков, начальник штаба – генерал-майор А.М. Шарапов), но все его попытки прорваться через вторую полосу обороны были сорваны.

В целом, учитывая неблагоприятные условия, а также исчерпав свои резервы, враг вынужден был отказаться от наступления и 11 июля перешел к обороне.

Известно, что против войск Воронежского фронта противник начал общее наступление также утром 5 июля, нанося главный удар силами германской 4-й танковой армии на Обоянь, а вспомогательной оперативной группой «Кемпф» – на Корочу. Особенно ожесточенный характер бои приняли на обоянском направлении. Командующий 6-й гвардейской армией гвардии генерал-лейтенант И.М. Чистяков в первой половине дня выдвинул на первую полосу обороны часть средств истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, два танковых и один самоходный артиллерийский полки и танковую бригаду. К исходу дня войска этой армии нанесли противнику большие потери и приостановили его атаки. Главная полоса обороны гвардейцев была прорвана только на отдельных участках. Кроме того, на корочанском направлении противник сумел южнее Белгорода форсировать Северский Донец и захватить небольшой плацдарм.

В сложившейся непростой обстановке командующий фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин принял решение прикрыть обоянское направление. С этой целью он в ночь на 6 июля выдвинул на вторую полосу обороны 1-ю танковую армию (командующий – генерал-лейтенант М.Е. Катуков, член Военного совета – генерал-майор танковых войск Н.К. Попель, начальник штаба – генерал-майор М.А. Шалин) а также 5-й (гвардии генерал-майор А.Г. Кравченко) и 2-й (гвардии полковник А.С. Бурдейный) гвардейские танковые корпуса, оперативно подчиненные 6-й гвардейской армии. Кроме того, армия была усилена фронтовой артиллерией.

Рано утром 6 июля противник возобновил наступление на всех направлениях. На обоянском направлении он неоднократно бросал в атаки от 150 до 400 танков, но каждый раз встречал мощный огонь пехоты, артиллерии и танков. Лишь к исходу дня ему удалось вклиниться во вторую полосу обороны танкистов.

Воспоминания активных участников битвы под Курском свидетельствуют, что наиболее ожесточенные бои в этот день развернулись в районе Яковлево[29]. На корочанском направлении противнику удалось завершить прорыв главной полосы обороны, но дальнейшее его продвижение было остановлено.