— Он будет верен тебе.

— Потому что захотел или из страха? — я удивлена, обнаружив, что бросаю вызов своему отцу.

Мой взгляд снова возвращается к голубоглазому мужчине. Он больше не смотрит в мою сторону, и внутри меня зарождается странное разочарование. Очевидно, я слишком долго находилась в изоляции, потому что пыталась привлечь внимание сурово-красивого заключённого.

— Это имеет значение? — спрашивает отец. — Он будет верен тебе, и он из хорошей семьи.

Ненавижу, что он продолжает эту тему, и это меня пугает. Неужели он думает, что никогда не выберется отсюда и теперь ему нужно найти мне пожизненную защиту?

— Папа. Я знаю, что ты заговариваешь о браке только потому, что беспокоишься обо мне, и я это понимаю. Но я просто не могу. Я хочу быть с тем, кто меня любит, а не из-за обязательств. — Я мягко улыбаюсь и пожимаю плечами. — Ты можешь винить себя за это, — затем я прикасаюсь к своему медальону, чтобы донести свою точку зрения. То, как он всегда говорит о маме, — это то, чего я хочу от мужа. Я хочу, чтобы он был верен мне, потому что он этого хочет, и потому что я — весь его мир.

— Я знаю, но… — он замолкает, выпрямляется, затем наклоняет голову, как будто к чему-то прислушивается.

Следуя его примеру, клянусь, я слышу, как кто-то шепчет моё имя. Двое заключённых разговаривают между столами, что, что я знаю, противоречит правилам. В то же время они оба смотрят в мою сторону, и один из них ухмыляется. Затем он подмигивает мне, и у меня переворачивается желудок.

Когда я оглядываюсь назад на своего отца, всё его поведение меняется.

— Я думаю, тебе пора идти, сладкая.

Мне не следует его расспрашивать, но каждую неделю я провожу с ним лишь немного времени, и мне не хочется уходить.

— Почему? У меня ещё есть время.

— Ты, ублюдок! — это раздаётся на весь зал, заставляя меня подпрыгнуть.

Заключённый вскакивает на ноги и набрасывается на мужчину, который ухмылялся мне. Я оглядываюсь, ожидая, что охранники бросятся ко мне, но они этого не делают.

Вместо этого начинается настоящий ад.

Кай

— Я не знаю, как долго ещё ты будешь получать нашу поддержку, — говорит Сэм через стол, но я просто киваю. — Кай, — он пытается снова, и когда темноволосая девушка отводит взгляд, я обращаю на него своё внимание.

— Мы планировали это два года, Сэм. Я не остановлюсь, пока не закончу.

— Я не могу дать тебе больше времени.

Оглядывая комнату, я наблюдаю за заключёнными и за тем, кто принимает посетителя. Каждый раз, когда я делаю сканирование, мой взгляд возвращается к ней. Сиенна О’Нил. Дочь Лео О’Нила, самого могущественного человека в мире. Нужно быть отшельником или каким-нибудь скучным инвестиционным банкиром, чтобы не знать, кто она такая. Она дочь короля и самого могущественного игрока в игре. Однажды она станет королевой, но не раньше, чем он передаст корону.

Я видел её фотографии раньше, но всегда с большого расстояния, и большинство из них были сделаны, когда она была маленькой. После суда она выросла в женщину, и я вижу, что бог был очень щедр и наделил её формами. Её задница заполняет сиденье, а затем и ещё немного, и я сжимаю кулаки. Чёрт, у меня не было женщины уже много лет, а этот маленький кусочек сладости приходит сюда с бёдрами пышнее молочного коктейля. Мужчине придётся приложить много усилий, чтобы встать между ними, и я именно такой мужчина. Здесь нечего делать, кроме как тренироваться, а у меня мышцы поверх мышц. Такая пышная девушка, как она, ощущалась бы хорошо, катаясь на моём члене. Мне нравится, когда на женщине есть что-то, за что можно держаться.

Двое заключённых на другом конце комнаты продолжают наклоняться и разговаривать друг с другом. Я проверяю охранников: они стоят у двери, делая вид, что не замечают этого. Один из них произносит её имя, а затем они смеются. Я ещё немного наблюдаю за парнями, и мои чувства обостряются, когда я вижу, как один из заключённых подмигивает ей.

Ей пора уходить. Эта мысль пришла мне в голову прямо перед тем, как один из заключённых закричал.

— Кай! — Сэм кричит, когда комната погружается в хаос, а я сражаюсь с заключённым, идущим в моём направлении.

Я не слышу звука тревоги, и я не вижу, чтобы охранники выводили гражданских лиц. Это говорит мне о том, что всё было запланировано, и ситуация гораздо хуже, чем я думал.

— Ложись! — я кричу Сэму, ударяя парня, который пытался пройти мимо меня. Сэм забирается под стол, а я осматриваю комнату в поисках её.

Каждый заключённый либо дерется, либо защищает своего посетителя, но охранники отворачиваются, когда люди начинают кричать. Когда я вижу Сиенну и её отца посреди толпы, я прорываюсь сквозь драку в том направлении. Я чувствую что-то острое в боку, когда сбиваю заключённого с дороги, но не останавливаюсь, чтобы посмотреть на рану, даже когда чувствую, что что-то горячее и влажное стекает по моему комбинезону.

Боковым зрением я вижу, как он приближается. У заключённого, выкрикнувшего ранее её имя, в руке что-то острое и блестящее, и он направляется к Сиенне. Должно быть, это пронёс его посетитель, потому что они проверяют нас, прежде чем нас пустят в комнату для свиданий.

Он движется быстро, но я быстрее. Она обняла отца и крепко зажмурила глаза в тот момент, когда заключённый заносит нож над головой, чтобы обрушить его на неё. Прежде чем он успевает вступить в контакт, я отказываюсь рядом, хватаю его за запястье и выкручиваю его назад, пока кость не сломается, как ветка. Он вскрикивает и падает на пол, когда я наступаю на его предплечье и ломаю его.

— Отойдите в угол! — кричу я, потому что они наконец-то включили сигнализацию. Толпа становится слишком плотной, а драка — слишком хаотичной, когда гаснет свет. — Чёрт.

Не раздумывая долго, я хватаю Сиенну и перебрасываю её через плечо.

— Держись позади меня, — кричу я Лео и чувствую, как он приближается к моей спине.

Пробираясь сквозь толпу, я ощущаю, как люди натыкаются на меня, когда я переступаю через тела на полу. Я не хочу думать о том, кем они могут быть и погибнут ли при этом невинные люди. Всю дорогу Лео стоит за моей спиной, прикрытый моими размерами и силой. Когда я добираюсь до другой стороны комнаты и до угла рядом с выходом, я прижимаю Сиенну к стене.

— Не. Двигайся, — приказываю я и в тусклом свете знака аварийного выхода вижу её широко раскрытые глаза, наполненные страхом. Однако она сильная, потому что не отрывает взгляд, кивая.

Я хватаю Лео и ставлю его позади себя, поворачиваясь лицом к толпе, удерживая их двоих за спиной. Кто-то бежит в нашу сторону, но я не уверен, преследуют ли они меня или уходят от охранников. Я готов в любом случае, опускаю плечо и толкаю его. Он летит назад, и я расставлю ноги, готовый встретить следующего нападающего.

Кажется, прошли часы, но вскоре в комнату вошли десятки охранников и остановили потасовку. Наконец, весть о беспорядках достигла остальной части тюрьмы. Но я не расслабляюсь, пока не чувствую руку на своём плече.

Когда я оборачиваюсь, Лео кивает, и я выпрямляюсь. Затем подходит охранник и кричит Сиенне, чтобы она подвинулась, чтобы её можно было вывести вместе с другими гражданскими лицами. Охранник кричит всем лечь, заложив руки за спину, и шум становится оглушительным.

— Иди, выходи отсюда, — говорит Лео Сиенне, когда она быстро его обнимает.

Прежде чем я осознаю это, она оказывается в моих руках и сжимает меня.

— Спасибо, — тихо говорит она и уходит.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но чувствую внезапную боль в задней части колена. Я стону, падаю на землю, смотрю вверх и вижу, что охранник ударил меня по ноге прикладом ружья.

— На землю! — кричит он, и я делаю то, что он говорит, заложив руки за спину.

Лео рядом со мной делает то же самое, а рядом с ним стоит стражник, явно защищающий короля. Где, чёрт возьми, были его люди раньше?