Нашей первой осенью, такой как сейчас у нас было то ли третье, то ли четвёртое свидание. Я помню, что мы пошли в кино, шёл дурацкий фильм про любовь, настолько слащавый, что даже противно, но вроде Алисе нравился. Фильм я не очень помню, потому что мало его смотрел, всё больше наблюдал за Алисой, она так непосредственно забавлялась, глядя в экран. Тогда было столько времени впереди. Просто невообразимо. И вот после кино мы пошли перекусить, и пока ждали заказ, непрерывно дотрагивались друг до друга, флиртовали, меня неописуемо тянуло к ней, хотя до этого у меня были короткие отношения, ничего подобного раньше не было. В воздухе крутилось напряжение, и я верно думал, что и Алиса хочет того же. Оставалась одна маленькая проблема, у нас у обоих сидели дома родители. Такие проблемы обычно случаются у сексуально озабоченных подростков, а не у людей, заканчивающих институт. В тот день, я провожал её до дома с осознанием того, что так продолжаться не может, и сразу предложил жить вдвоём. Решительный шаг, когда вы так мало вместе, но это было настолько правильно, что не описать словами. Алиса поначалу засомневалась, но не прошло и десяти минут, мы уже радостно представляли, как съедемся. Я работал и уже мог позволить себе снять небольшую квартиру.

– Сначала будем жить вместе, а что потом? – сказала тогда Алиса.

– А что потом, потом мы поженимся, родим детей и будем счастливы.

– Слишком примитивно, как у всех.

– Но, а чего бы ты хотела? – недоумённо спросил я.

Как и всегда моя жизнь была расписана на годы вперёд, у меня была одна установка, ведь так обычно и происходит, и что такого плохого в том, чтобы быть как все.

– Ты не подумай, мне очень нравится твой план, но мне бы сначала хотелось пожить свободной, что ли, необременённой. Мы ещё так молоды, перед нами открыты все пути. Мы можем сделать всё что угодно, побывать в разных странах, узнать мир, мы же совсем ничего не знаем о жизни других, столько всего. Просто дух захватывает.

Уже тогда мы говорили открыто, и нельзя было сказать, что это было только начало отношений. Я был с ней как будто целую вечность, она восхищала своей прямолинейностью и непосредственностью.

– А почему бы и нет. И куда мы поедем для начала?

Её лицо на мгновение стало таким задумчивым, она принимала самое важное из решений за жизнь.

– Питер, я думаю.

– Но почему? Ты же сказала про разные страны, и такой банальный выбор.

– И ничуть не банальный, это же самый романтичный город, только представь мы вдвоём плывём по Неве и больше ничего вокруг… Я не отрицаю банально, но я же там никогда не была. Вот Маринка летала со своим парнем этим летом, и прожужжала нам все уши. Да, и пойми, как можно познать весь мир, если мы не знаем какие люди живут в нашей стране. Начнём с Питера, а потом и целый мир для себя откроем.

Она даже пританцовывала на месте от нахлынувших эмоций и просто кайфовала, её глаза так ярко светились.

– Да, пожалуй, ты права.

Стоит ли говорить, что мы в тот вечер так и не появились дома, а сняли уютный номер в неплохой гостинице.

Меня словно пронзило, а ведь и правда, она же мечтала поездить по свету, так почему этого не произошло? Я не мог вспомнить, что нас остановило. Да поначалу это была учёба, потом работа, карьера, отсутствие денег в конце концов. Но потом, мы могли взять отпуск, как тогда четыре года назад, сесть на любой самолёт и полететь куда угодно.

Голову скрутило от боли, тошнота подступила, не дав продохнуть. То ужасное чувство вновь приближалось, я не мог продолжать идти и не мог остановиться, перед глазами плыло. Только адская сила воли помогла остаться в равновесии и ступить шаг вперёд, а потом один и ещё один, пока в доступности не появилась скамья. Я плюхнулся на неё, и не мог сдержать страх, поселившийся внутри. Приступ снова явился, проявившись сильнее, чем в прошлый раз. Я дышал, повторяя песенку, которая пришла на ум. Я боролся сам с собой. Пора ли идти к врачу, чтобы понять от чего так усиленно меня защищал мой организм?

Вернувшись домой за полночь, я первым делом сел за компьютер, чтобы найти билеты на ближайший рейс в Санкт-Петербург, что-то подсказывало именно туда и нужно отправиться. К сожалению ближайший рейс оказался только днём, а спать сегодня я и не думал, но забронировав билет, пришлось отправиться в спальню, чтобы утро наступило, как можно скорее.

Меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Сначала я не собирался вставать, решив, что это просто принесли очередную рекламу, но звон раздавался в ушах, мешая спать дальше. Пришлось подниматься с постели, чтобы пойти на шум.

– Кто там?

Я задал вопрос, и сразу же глянул в глазок на двери, и не дождавшись ответа открыл. На пороге моего жилища стоял друг Антон.

– Здорово, Ром.

– Что ты здесь делаешь, рабочий день в самом разгаре?

– Я взял выходной, так что пригласишь зайти или как?

Я махнул рукой, зовя за собой. По дому были раскиданы горы вещей от самого коридора и глубоко внутрь. Я видел, как Антон по ходу движения смотрит вокруг диким взглядом, что мне даже нравилось. Как-то раз мне довелось побывать в их с Ритой квартирой. Она была кристально чистая, и такая же пустая и унылая, как и моя раньше. Пустые полки, ровные ряды мебели, и та жуткая, напоминающая больничную, атмосфера. Я просто стал думать о том, что эта педантичность и отсутствие вещей, создающих уют, так резко напоминает о детстве. Ведь именно оттуда всё и пошло, так было в доме моих родителей, так я создал и в своём доме, и даже друзей нашёл похожих по образу и подобию.

Я начал сопоставлять картины, представляя Алису, с которой только, что познакомился в до боли знакомой атмосфере, и не видел её там. Вот теперь-то понимание тихим шагом зашло внутрь. Вчерашний поход на старую квартиру показал немногое, но я понял, что отличало нашу жизнь тогда, от жизни месяц назад. В нашей первой квартире не было аккуратности, нет там было чисто, потому что мы убирались, но более десяти лет назад вещи ещё обитали вокруг. Я даже не замечал до сегодня, что и сам тогда поменял обстановку, и ничего не смутило. Но тогда почему, я вернулся впоследствии к тому, с чего и начал, и почему именно сейчас бардак успокаивал?

Тень прошлого всегда следует за человеком, пытаясь сорвать его и завладеть не до конца твёрдым разумом. Мы двигаясь вперёд не замечаем, как оступаемся, и как все события тем или иным образом влияют на восприятие. Рождаясь по истине с разным темпераментом и характером, данными нами на генетической составляющий, не каждый воистину может распорядиться дарованными богатствами. Жизнь строится так, что наши слабые черты становятся большой обузой на стремлении к благополучию, мы ненавидим себя за слабость, пытаемся переделаться, но не справляемся с поставленной задачей, а лишь губим уничтожаем хорошее, то, что при правильном раскладе стало бы нашим спасением. Нельзя быть сильным всегда, но так хочется. Вместо того, чтобы пользоваться сильными сторонами, мы виним себя лишь за слабые. Живём проживаем жизнь, так и не заметив иного выхода. Как забыть о том, что причиняет боль? Потому и не даём волю своим эмоциям, укутывая их в тёплый комок. Нельзя сказать, что всё это так плохо или так хорошо, просто одна из сторон восприятия, что помогает не покинуть пределы нормальности. Нормальность, само слово отдаёт флёром безразличия на индивидуальность. Мы стараемся придерживаться правил, в силу своих разумения, не имея границ для проявления своего темперамента, прибегая к варианту от противного быть как все, если не можешь проявиться на должном уровне. Кого-то это ломает, кого-то наоборот поддерживает. Наверняка предположить, что поможет, а что нет, видно не под силу каждому, лишь единицы находят баланс, который так хрупок, что может разрушиться от любого дуновения ветерка и больше не вернуться на место. Как жаль, что баланс всегда принимает только ту форму, что выдерживает давление общества, слишком сложно лавировать между всем, и оставаться собой. В мире вряд ли можно балансировать перед всеми, а может это не главное? Может самое важное самому определить для себя кем ты являешься, и передать это знание самым дорогим людям, что разделяют с тобой жизнь, и следует в общем поле.