– Молодец, я довольна, – мать протягивает мне диссер в твёрдом переплёте.

Я беру, и он рассыпается в красную пыль. Не зря же его называют «кирпич». И вот эта кирпичная крошка сыпется и сыпется, её всё больше, непонятно как её может быть так много из одного диссера. Но она застилает собой пол, мать, комнату, всё вокруг и меня, подбирается к горлу. Душит.

Я судорожно глотаю ртом воздух и просыпаюсь. Жарко. Солнце палит через незашторенные окна, а на кроватях кульками лежат два тела – друзья спят без задних ног.

После полудня мы пришли в себя и выбрались в город. Улицы, как всегда, украшал жуткий срач и перекати-поле из пакетов. Пожалуй, я больше не буду упоминать про срач, вы сразу его представляйте, когда я что-то описываю, и будет полная картина. Ну, а особо исключительные случаи, так уж и быть, опишу.

– Жарища какая! – Оля огляделась по сторонам. – В Индии много вкусных фруктов, надо найти где-нибудь фреши. Они тут и стоят копейки. Да вот же!

Она указала пальцем куда-то в конец улицы и устремилась туда.

Продавец фрешей, по-нашему свежевыжатых соков, оказался старым индусом в засаленном видавшем виды фартуке, надетом на голый торс. Блендера у него не было, вместо этого он пользовался интересной приблудой, которую, может быть, сам выточил из дерева. Фрукты старик резал и кидал между деревянными жерновами, потом крутил ручку и давил сок, который тёк по деревянному бруску, вдоль которого была выдолблена борозда. В конце пути сока стояло небольшое ведёрко.

Олька с Данилой выбрали манго и ананас, просто ткнув пальцами на фрукты. Индус по-английски болтать не собирался. Он вообще был молчалив. Вытер руки о засаленную мокрую тряпку, висящую на шнеке, взял большой нож и принялся за дело.

– А ты что будешь? Заказывай! – толкнула меня в бок Оля.

– Да я как-то не хочу, – ответила я, разглядывая сальную тряпку и влажное подгнившее русло на бруске. Фрукты индус, конечно, не мыл, это было бы нечто запредельное. – Но технология очень прикольная, аутентичная. Мне нравится.

Данила пофоткал процесс, а потом ребята получили по стакану пенящегося сока. Я прикинула шансы, пронесёт их или нет. Мои тут были процентов девяносто, к бабке не ходи, а они крепкие, походники.

– О! Вкуснотища! – Оля сунула мне стакан под нос. – На, хотя бы попробуй!

– Да нет, спасибо, не хочется, – я отодвинулась от стакана.

– Да ты попробуй! Сразу захочешь! – по доброте душевной настаивала подруга.

– Попробую в сегодняшней кафешке, тут жарища и честно меня смущает сальная тряпка, и немытые фрукты, – призналась я.

– Ой, я и не заметила, – подруга махнула рукой, – да нормально всё будет!

– Вы это зря, – я обернулась на голос у меня за спиной.

Там стояла женщина средних лет, укрывшаяся от солнца цветастым палантином. В руках она держала коврик для йоги.

– Я тут с группой, обучаться йоге приехала, – сообщила она. – У нас в первый день пять человек отравились. Здесь полно заразы и антисанитария, не моют ничего. Ешьте лучше в кафе поприличнее, на улице совсем плохо может быть. А лучше всего в Макдоналдсе. Там безопасно, владельцы американцы и за порядком следят.

– Ага, мы как раз в кафешку и идём, – Оля подхватила меня под руку и потащила вниз по улице. Данила уже сновал впереди с фотоаппаратом. – Вообще треш! Это как мой коллега, поехал в Индию и ел там в Макдоналдс, даже не попробовал аутентичную еду! И зачем такая поездка?

– Ну, я готова отведать местную еду но, чтобы рядом не было сальных тряпок, – сдалась я. – Может потом и до них дойдёт, но организму надо адаптироваться. А что ж вы в прошлый раз, когда были в Индии не дристали?

– О, ещё как! Дальше, чем видели! – улыбнулась подруга. – Но потом съели по ложке Энтеросгеля и как рукой сняло. Я Даниле в рюкзак целую пачку сунула, нам на всех хватит!

– Перспектива – огонь! – оценила я.

– Нашёл! Нашёл! Я нашёл! – навстречу вылетел китаец, которого утром мы повстречали на мосту. – Нашёл свою школу йоги!

Он уже переоделся в красную футболку и яркие жёлтые штаны-шаровары.

– О! Поздравляем! – к нам присоединился Данила и радостно пожал китайцу руку.

– Ну, я побежал на занятия! Вам удачи! – китаец подхватил коврик и действительно припустил по улице.

– Вот забавный парень, – улыбнулась Оля.

И мы направились в ту кафешку, где утром завтракали.

– Вот это душевное кафе, оно как островок рая посреди срача. Прям смотришь, и глаз радуется, – я не сдержала порыв эмоций, когда увидела знакомые стеклянные двери.

– Так и назовём: «кафе душевное», – заключил Данила. – Будем отдыхать здесь душой от суровых индийских видов.

Отдыхать душой, видимо, решили многие. Все столики были заняты. Мы остановились на пороге.

– Придётся искать что-то другое, – задумчиво произнесла я. – А как не хотелось бы…

– О, русские, ребята! Не надо искать, подсаживайтесь! – из-за ближайшего ко входу столика нам помахала рукой женщина. Худая, лет сорока, со строгим волевым лицом, но живыми улыбчивыми глазами, она сидела там с девочкой лет пяти и, судя по раскрытому ноуту, работала.

Приглашать нас второй раз не потребовалось. Мы тут же поспешили к столику.

– Я – Вероника, – женщина по-деловому протянула каждому для пожатия смуглую руку. – А это моя дочь, Настя.

Белокурая девчушка засмущалась и опустила взгляд.

Мы представились в ответ, рассаживаясь на диванчик и стулья.

– Недавно приехали? – Вероника окинула нас цепким взглядом, на миг сделавшимся острым, и снова улыбнулась. – Беленькие такие и вид удивлённый. Не привыкли ещё. Где остановились? За сколько?

– В Топ Хилл, за тысячу рупий в сутки, – бодро ответила Оля.

– Чего? – вытаращилась на нас Вероника. – Это очень дорого, вас надули. Да и отель не из самых хороших. Разве что ради вида. Я живу за триста. Эх, давайте заказывайте еду, и я научу вас, как здесь жить-быть. А то видно, зелёные ещё.

Мы сбегали за едой, я выбрала молочный фреш с манго, понадеявшись, что здесь обошлось без сальной тряпки, каких-то сэндвичей и крем-суп из брокколи. Всё-таки меню было европейское. Зато приветливые девушки за стойкой, одетые в сари, выглядели чистюлями и походили на райских созданий.

После лёгкой болтовни, кто откуда и описания наших впечатлений, Вероника и правда прочитала нам лекцию.

– Мы с вами, конечно, из Москвы, и всё для нас жутко дёшево, – заметила она. – Казалось бы, тысяча рупий, это рублей 700, за ночь, на троих вообще ни о чём. Но вы же хотите поездить и посмотреть страну. Так лучше на это деньги оставить. Кафешка эта, кстати, тоже дорогая, я тут из-за интернета по работе сижу.

– Зато душевная, – вставила я. – Приятно тут.

– Это да, под западного клиента, но есть и местные колоритные, потом подскажу, – пообещала Вероника. – Так вот, останавливаться лучше в йога-центрах, там нет кондиционера, зато дешевле и чище. И вообще торгуйтесь, здесь это любят. Вы умеете торговаться?

Данила отрицательно помотал головой и поморщился.

– Немного, да, – кивнула Оля.

– Так вот, вам говорят тысячу рупий, – продолжила Вероника, а вы в ответ такие: – Что-о-о? И глаза побольше, удивлённые. Вам дорого, вы не самолёте сюда прилетели!

– Что-о? – вопросила Оля и картинно выпучила зелёные глаза.

– Вот, неплохо, – одобрила Вероника. – Больше эмоций!

Мы проболтали в кафешке, наверное, часа два. Узнали, где лучше менять доллары, как добраться до гор на автобусе и что Вероника уже месяц в Индии, а так вообще путешествует по Азии с осени.

– Я на удалёнке, – пояснила наша новая знакомая. – Раз в году надо только месяц в офисе отсидеть, я там со скуки помираю. Продуктивности никакой, а здесь и путешествую, и работать успеваю, хорошо ребёнок пока в школу не пошёл. В начальных можно дистанционку, а потом придётся думать.

– А где вы ещё были? – спросила Оля.

– До этого – в Камбоджи. Но там пока сложно с туризмом, там же война была, беднота, разруха и люди ещё не готовы. Они испуганные, натерпелись, – на лбу Вероники пролегла вертикальная морщинка. – Нас чуть камнями не закидали. Мы на лодке сплавлялись по реке, там мост. На нём люди столпились, и кто-то бросил камень. Смотрим, а там местные с камнями стоят, бросать собираются. Женщина из нашей лодки очень испугалась, так громко закричала! Слава богу, прибежала полиция и разогнала толпу… А так, конечно, в Камбоджи очень красиво!