— Есть, — всё же решил нарушить молчание Джон.

— Так ты не немой! — криво усмехнулся встречающий. — У тебя всего одна попытка — мне ещё предстоит многих вывести из искусственной комы.

— Нейросеть сама наказывает раба согласно своим установкам?

— Ты прав, дикарь, — подозрительно сощурился хлюпик. — Даже удивительно, как ты до этого додумался? Ведь я не загружал вам никаких баз знаний, за исключением базового языкового пакета Галактического Союза.

— Если я тебя убью, что будет? — вопрос Джона прозвучал будничным спокойным тоном.

— Это второй вопрос, — ответил ему насмешливым взглядом встречающий. — Иди к той двери, после чего следуй указателям до своей каюты. Указатели в виде стрелочек будут загораться у тебя перед глазами.

Джон вместо выполнения приказа мгновенно ускорился и со всей своей безумной скоростью сократил небольшое расстояние, которое его отделяло от «хозяина». Стоило ему начать движение с целью убить инопланетного ублюдка, как его тело охватила уже знакомая адская боль. Каждая клеточка организма полыхала, будто сгораемая в жарком пламени. Но Джон уже разогнался, и его было не остановить. Кулак начал движение к цели. Рука разогналась до столь умопомрачительной скорости, что раздался громкий хлопок.

В следующий миг голова хлюпика разлетелась кровавыми брызгами. После этого Джон рухнул на колени и во всю глотку завопил от боли. До этого казалось, что больнее ему не может быть, но как оказалось — всё возможно. Его тело будто превратилось в один сплошной оголённый нерв, который безумно пульсировал. При этом сознание не спешило его покидать.

Если бы он мог в таком состоянии о чём-то думать и искать положительные моменты, то один такой был бы найден. По крайней мере, он получил ответ на свой вопрос. Правда, тот ему не понравился.

После гибели доктора на корабельный искин поступило соответствующее сообщение. Из-за этого поднялась тревога. Тут же в медицинский отсек, в котором перевозился ценный живой груз с Земли, направилась пятёрка дежурных, вооруженных бластерными винтовками и станерами. Но обычно они использовали лишь последнее оружие, поскольку не хотели портить дорогой товар.

К тому моменту, как в медицинский отсек ворвались пятеро крепких коренастых мордоворотов в чёрных защитных комбинезонах, Джон обезумел от боли. У него в голове билась лишь одна мысль: «Избавиться от боли!». Вот только причиной боли он считал своих похитителей и поработителей. В результате чего в его сознании сложилась причудливая цепочка: причина боли — инопланетяне; следовательно, если их всех убить — боль уйдёт; ему следует избавиться от боли; значит, нужно убить всех инопланетян.

Стоило пятерым мужикам показаться ему на глаза, как он с боевым кличем, который больше напоминал вой раненного в задницу орангутанга, вскочил на ноги и набросился на них.

Естественно, штурмовики тут же начали палить из станеров по жуткому чернокожему дикарю, который двигался слишком резво даже для элитного боевика атлантов, которые считались лучшими в галактике. Ему их выстрелы были нипочём. Он играючи уклонялся с траектории поражения до того, как в него попадёт разряд станера.

В следующее мгновение в медотсеке произошла бойня. Джон голыми руками за считанные мгновения превратил врагов в кровавое месиво, но боль не отступила.

К этому моменту от сознания парня ничего не осталось — им двигали лишь рефлексы и животные инстинкты. Рефлексы солдата требовали вооружиться, что он и проделал, завладев двумя бластерными винтовками, с которыми вырвался в коридор с целью уничтожить всех инопланетян.

После этого начался его забег по широким коридорам звездолёта, который сопровождался безумными криками от жуткой боли, продолжавшей его терзать. Он убивал каждого встречного с максимальной эффективностью. Стоило ему на глаза попасться чему-то движущемуся, как он открывал по этому существу прицельный огонь. Огненные лучи бластеров уничтожали всё: людей, дроидов-уборщиков, боевых роботов. Когда боеприпасы заканчивались, он менял оружие, забирая бластеры убитых врагов.

Ему было не важно, сколько против него направляли врагов: пятеро, десятеро или сразу тридцать человек. Его тело было невероятно быстрым. Он стрелял быстрее, чем противники успевали открыть по нему огонь. Его точности могли позавидовать бывалые ветераны с боевыми имплантами.

На борту звездолёта было всего пятьдесят штурмовиков, и они все быстро закончились. После чего обезумевший землянин продолжил выискивать и убивать прочий персонал: техников, инженеров, пилотов, навигаторов. И хотя корабль был большим, но он обошёл весь жилой уровень. При этом он всё время вопил диким вепрем, которого посадили на осиновый кол.

В живых на звездолёте остались лишь рабы, и то не все, а лишь те, которых не успели выпустить из медицинских капсул. Лишённый разума и действующий на инстинктах землянин не мог разобрать, кто инопланетянин, а кто нет. Поэтому он убивал всех.

Рабовладельцы излишне полагались на продвинутые рабские нейросети, поэтому у них на космическом корабле не имелось тюремных камер. Всё каюты свободно открывались, и в них мог зайти любой: хоть член экипажа, хоть раб. Последним просто запрещали ходить к хозяевам без нужды. А если «мясу» запретить доступ к господам на аппаратном уровне, то тогда воспользоваться их услугами стало бы проблематично. Это же нужно каждый раз напрягаться, вести раба с собой или идти к нему, чтобы отдать приказ. А так через нейросеть позвал член экипажа симпатичную гречанку, заставил её сделать ему приятно, после чего отправил обратно. И не нужно напрягаться.

Единственным местом на корабле, в которое имелся ограниченный допуск, являлся капитанский мостик. Там остались лишь капитан, старпом и дежурный пилот. Все трое содрогались от ужаса, поскольку всё это время наблюдали за безумными похождениями громко вопящего дикаря.

Глава 6 / 32

Капитан, старпом и пилот пиратского звездолёта были до жути напуганы. Бронированная дверь капитанского мостика содрогалась от могучих ударов дикаря. И что самое страшное — на ней образовывались небольшие вмятины. А ведь при её изготовлении использовались самые передовые сплавы своего времени.

Конечно, их космический корабль был далеко не новым и знавал лучшие времена, но даже семьсот лет назад, когда он сошёл со стапелей космической верфи, бронированная сталь изготавливалась весьма качественно.

Голубоглазый здоровенный и мускулистый атлантец, облачённый в тёмно-серый с чёрными вставками облегающий комбинезон, с ужасом не отрывал взгляда от монитора, на который транслировалось видео с камеры из коридора. На экране чернокожий парень с жуткими криками и с невероятной силой долбил по стальной двери. В его глазах плескалось безумие.

Когда кулаки Джона встречались с преградой, они хрустели и разбивались в кровь, но практически сразу раны заживали. Он испытывал настолько жуткую боль, что сломанные кости и разодранные до мяса костяшки были ничто, по сравнению с нею.

За свою долгую карьеру, которая привела блондина к руководству пиратским космическим судном, он никогда не видел ничего подобного.

— Босс, — у приземистого пилота в жёлтом комбезе от ужаса подрагивали руки. На его вытянутом лице отображался нешуточный страх, а в каштановой шевелюре добавилась седая прядь. — Сделай что-нибудь! Он же выломает дверь.

— Я жалею, что мы разнесли всю систему корабельной обороны, когда захватывали это корыто, — пробормотал такой же гигант, как капитан, только с чёрными кудряшками и смуглой кожей. Старпом щеголял в светло-сером комбинезоне с чёрными вставками. Он аналогично пялился на монитор и был напуган. — Вы видели, как он уворачивался от выстрелов? Это точно хуман⁈ Неужели док все его импланты проглядел?

— Нет у него имплантов, — капитан с трудом оторвался от устрашающего зрелища. — И насчёт системы обороны ты прав. После замены искина нужно было её восстановить, но ты сам знаешь, что у нас тогда не было на это денег, а потом мы на это положили болт.