– Могу звонить следующему? – спросила я.

Он посмотрел на лежащий рядом с моей рукой телефон, потом снова в открытую дверь. С деланной небрежностью он эту дверь наполовину прикрыл.

– Только по-тихому.

Довольная собой, я придвинула стопку бумаг. Гленн снова сел за компьютер, печатая с раздражающей медлительностью.

Радужное настроение быстро меня оставило, пока я просматривала отчет коронера, на этот раз пропуская фотографии. Этого съели заживо от конечностей внутрь. Потерпевший при этом, если судить по картине разрывов на ранах, был жив. А то, что его съели, было несомненно по отсутствию частей тела.

Пытаясь не видеть мысленных образов, подсказываемых воображением, я набрала контактный телефон. Ответа не было – даже автоответчик трубку не снял. Дальше я набрала номер его прежней работы, и от названия фирмы «Охранная фирма Зири» моя интуиция сделала стойку.

Мне ответила женщина, очень приветливая, но она ничего не знала – сказала, что жена мистера Зири уехала «в санаторий» лечить упорную бессонницу. Но она посмотрела в до-кументы, и сказала, что у них был контракт на установку сейфов в загородном доме Каламака.

– Охранная фирма, – бормотала я, пришпиливая пакет мистера Зири поверх липких записочек Гленна, чтобы убрать с дороги.

– Слушай, Гленн, у тебя есть еще эти записочки с липучками?

Он пошарил в ящике стола и бросил мне пачку, а вслед за ней – ручку. Я записала название работы мистера Зири и сунула в отчет. Подумав секунду, я сделала то же самое с делом той женщины, написав «конструктор сейфов». И еще одну липучку с надписью «Разговор с Т», обведенной черными чернилами.

Шарканье у двери отвлекло меня от третьего отчета. Узнав излишне тучного копа (в руке он держал пакетик чипсов) я улыбнулась ему ничего не значащей улыбкой. Он в ответ на нее и на кивок Гленна подошел и встал в дверях.

– Гленн на вас навесил секретарскую работу?

Снисходительность в его голосе была такой густой – хоть топор вешай.

– Нет, – ответила я, мило улыбаясь. – Охотником на ведьм оказался Трент Каламак, и я пытаюсь связать все концы.

Коп хмыкнул, глядя на Гленна. Гленн ответил ему усталым взглядом и пожал плечами.

– Рэйчел, – сказал он, – это офицер Данлоп. Данлоп, это миз Морган.

– Очень приятно, – сказала я, не протягивая руку, чтобы не вытирать потом жир от картошки.

Не поняв намека, коп вошел, роняя крошки на кафель.

– Чего надыбали? – спросил он, пытаясь заглянуть в мои толстые отчеты, прилепленные к доске поверх выцветших липучек Гленна.

– Рано еще говорить. – Я вытолкнула его из своего личного пространства, упершись пальцем ему в брюхо. – Извините.

Он отступил, но не ушел, вместо того пойдя посмотреть, чем занят Гленн. Упаси меня Боже от копов во время обеденного перерыва. Они заговорили о подозрениях Гленна относительно доктора Андерс, их повышающиеся и понижающиеся голоса убаюкивали.

Я сдула крошки чипсов со своих бумаг, и пульс у меня зачастил, когда я увидела, что третья жертва работала на городском ипподроме в отделе управления погодой. Очень трудная область, сильно завязанная на магию лей-линий. Убитый был раздавлен насмерть, когда задержался на работе, наколдовывая осенний дождь для промывки ипподрома перед скачками следующего дня. Фактическое орудие убийства установить не удалось – в конюшнях не было ничего достаточно тяжелого. На фотографию я опять не стала смотреть.

После этого убийства СМИ и поняли, что все три смерти связаны между собой, несмотря на разные способы убийства, и окрестили психа-садиста «охотником на ведьм».

На телефонный звонок ответила сестра убитого, сказавшая, что да, конечно, он знал Трента Каламака. Советник часто звонил брату спросить о состоянии дорожки, но она не знает, говорил он с мистером Каламаком незадолго до смерти или нет, и она просто в шоке и не может пережить смерть брата, и не знаю ли я, когда наконец придет ей чек от страховой компании?

Наконец мне удалось вклинить свои соболезнования в ее болтовню и повесить трубку. К смерти все относятся по-разному, но есть вещи отвратительные.

– Он знал мистера Каламака? – спросил Гленн.

– Ага. – Я пришпилила пакет к доске и прилепила к нему бумажку со словами «управление погодой».

– И его работа была важна потому…

– Нужна чертова уйма навыков обращения с лей-линиями, чтобы манипулировать погодой. Трент выращивает скаковых лошадей. Он вполне мог там быть и говорить с жертвой, и никто бы и внимания не обратил.

Я добавила еще одну липучку с надписью «Знаком с Т».

Снова этот коп Данлоп издал заинтересованное мычание и перегнулся заглянуть. На этот раз на почтительном расстоянии в три фута.

– С этим отчетом закончили? – спросил он меня, трогая пальцами первый. – Пока да, – ответила я, и он потянул его с доски. Несколько бумажек Гленна слетели и завалились за стол. Гленн стиснул зубы.

Чувствуя, что кто-то меня начинает серьезно доставать, я распрямилась. Толстяк потопал обратно к Гленну, хмыкая при виде фотографий, а когда он бросил папку на стол Гленна, я расслышала хруст крошек от чипсов. Вошел еще один полицейский, и вроде бы началось незапланированное совещание, когда они сгрудились возле компьютера Гленна. Я повернулась к ним спиной и посмотрела следующий отчет.

Четвертую жертву нашли в начале августа. В газетах написали, что причиной смерти послужила серьезная кровопотеря. Чего не было написано – так это что убитого выпотрошили, разорвали, как дикие звери. Начальник нашел его в подвале на работе – он был еще жив и пытался запихнуть внутренности на место. Это было труднее обычного, поскольку у него осталась только одна рука – другая повисла на лоскутке кожи.

– Вот, мэм, – сказал кто-то рядом с моим локтем, и я дернулась. Сердце застучало громче, я подняла глаза на молодого сотрудника ФВБ. – Извините, – сказал он, протягивая пачку бумаг. – Детектив Гленн попросил меня это вам принести. Не хотел вас пугать. – Он опустил глаза на отчет, который я держала в руке. – Жуть, правда?

– Спасибо, – сказала я, принимая отчеты.

Пальцы у меня дрожали, когда я набирала номер начальника убитого – ближайших родственников не было.

– «У Джима», – ответил усталый голос после третьего звонка.

Слова приветствия замерли у меня в горле. Этот голос я узнала. Ведущий на нелегальных крысиных боях в Цинциннати.

Чувствуя, как сердце стучит в горле, я повесила трубку, не с первого раза попав по кнопке, и уставилась на стену. В комнате стало тихо.

– Гленн? – спросила я, преодолевая спазм в горле. Когда я повернулась к нему, они все смотрели на меня. – Да?

У меня руки тряслись, когда я протянула ему отчет.

– Можешь посмотреть на фотографии места преступления?

Он взял отчет с непроницаемым лицом. Я повернулась к стене, залепленной бумажками, слушая, как переворачиваются страницы. Шорох шагов:

– А что я ищу? – спросил он.

Я проглотила слюну пересохшим ртом.

– Крысиные клетки? – спросила я.

– Бог ты мой! – шепнул кто-то. – Откуда она знает?

Я снова сделала глотательное движение – не могла остановиться.

– Спасибо.

Медленным и рассчитанным движением я взяла этот отчет и налепила его на стенку. Трясущейся рукой надписала на липучке «Присутствие Т» и прилепила сверху. В отчете говорилось, что убитый был вышибалой в дансинге, но если он был студентом Андерс, то имел навык обращения с лей-линиями и был, вероятно, начальником службы безопасности на нелегальных крысиных боях в «У Джима».

С мрачным чувством я потянулась за пятым отчетом. Это был Трент – я знала уже, что это Трент, – но сам ужас того, что он сделал, убивал радость, которую я могла бы почувствовать, уличая его.

Я почувствовала, что мужчины за моей спиной смотрят, как я листаю отчет, вспоминая пятую жертву, найденную три недели тому назад, погибшую так же, как первая. Звонок заплаканной матери сообщил мне, что она встречалась месяц назад с Трентом в специализированном книжном магазине. Она запомнила, потому что дочь была удивлена, что такой молодой и важный человек интересуется такими редкостями, как антологии доповоротных волшебных сказок. После подтверждения, что ее дочь работала в фирме обеспечения безопасности рассылок, я выразила свои соболезнования и повесила трубку.