Архпроект – потому что нравилось художественное творчество, создавать проекты новых зданий, фантазировать и воплощать свои фантазии. Философия – потому что казалось, что она объяснит мне смысл этой жизни. Научный коммунизм – потому что обещал воплощение моей мечты – построение светлого будущего. Но вот и закончилось обучение в институте.

Я уехал в Ставрополь, в проектный институт, куда распределился после ХИСИ. И вот я уже работаю в Ставропольгражданпроекте, недалеко от своей малой родины. Я с интересом погрузился в новую жизнь, в реальную проектную работу, наконец-то я смогу зарабатывать, быть независимым от своих родителей.

Но сама работа разочаровала меня, было много рутины, а творчества (что я очень любил) практически не было. Мне было уже 25 лет, и я до сих пор не был женат. А в проектном институте было много молодых незамужних девушек, я был как петух в курятнике или как козел в огороде. Я был молод и красив, успех у девушек вскружил мне голову. Но я завел роман на стороне, и как-то раз мы с этой женщиной пошли на какой-то религиозный праздник в церковь, просто так, для разнообразия. Было, кажется, Рождество. И я сказал ей: «Какая это все чепуха и ерунда». Она мне строго вдруг сказала, что нельзя так говорить. Какой я был тогда безумец…

Как-то я шел по городу. У меня было тяжелое настроение. Я был угнетен и не в духе. Вдруг я подумал: а зачем все вокруг, этот город, эти люди, деревья, машины? Я вдруг почувствовал, что сойду с ума, если не получу мгновенный ответ. И я внутренне возопил к Небу, к Тому, Кто превыше небес. И мгновенно получил любовный, успокаивающий Ответ. Но я при этом возгордился, подумал, что я особенный, если мне отвечает сам Бог. Был я тогда не воцерковлен, далек от духовной традиции и не знал, что попался на удочку гордыни и тщеславия…

Тем временем подошел 1991-й, этот год был особенным в моей жизни. Во-первых, умерли мои родители, летом – отец, зимой – мать, во-вторых, произошел августовский путч, разделивший историю страны на советский и постсоветский периоды. Даже не знаю, что явилось мне бо́льшим потрясением. Я не верил своим глазам и ушам.

В газетах и по телевидению в один голос трубили о преимуществах демократии.

Полностью рушилась мечта о построении коммунизма. Оказывается, коммунисты – сволочи, а демократы – молодцы. Все это не умещалось в голове. Все это – смерть родителей и смена государственной парадигмы – слились в глобальный перелом в моей жизни. Я по глупости ушел из проектного института, меня попросили уйти из служебного жилья, пришлось уезжать жить в поселок, где после родителей осталась квартира. Но нет худа без добра, после смерти родителей мы с моим братом окрестились и начали посещать церковь, хотя еще не сказать, что уверовали по-настоящему. Я сразу ощутил разницу моего положения в Ставрополе и здесь. Там я был центром внимания множества красивых девушек, а здесь, в захолустье, я оказался никому не нужным…

Как-то ночью, когда я спал, ко мне во сне пришла покойная мама. Она была в белой одежде. Она мне сказала, что обо мне она не беспокоится и чтобы я позаботился о брате. Утром, когда я проснулся, у меня было ощущение, что это был не сон, что она действительно приходила с того света. На душе было скорбное чувство от встречи с ней.

Да, забыл сказать, еще в ХИСИ, в Харькове, где я учился, я познакомился с одним студентом. Он оказался тоже из Ставрополья, из Черкесска. Ну, от Ставрополя до Черкесска сравнительно недалеко, и я часто ездил к нему в гости.

Один раз мы беседовали (а дело было в 1991 году, после августовского путча, а мы были сторонники коммунистического учения и советской власти). Я ему и говорю – Олег, как теперь жить, ведь порушились наши идеалы, что делать, может, ходить в церковь, может там что-то есть? А он отвечает – да нет ничего, там тоже обман. Я промолчал, а немного времени спустя я узнал, что Олег разбился в дорожной аварии. Я еще так тогда подумал, если Бог есть, Он же все видит, видимо, Олег не смог бы прийти к Богу и дальнейшая его жизнь не имела смысла…

После всех этих переживаний я стал конкретно заболевать психически, правда тогда я этого еще не понимал. Я размышлял так – вокруг все изменилось, идеалов нет, жить ради наживы я не мог и решил так – пойду биться с Врагом, который создал эту ситуацию. И вот летом 1992 года я собрался в «героический» поход. Зашел сначала в церковь (эту консерву святого духа, как я думал) зарядиться там этим духом и в возбужденном состоянии поехал в Ставрополь, чтобы пойти и уничтожить Врага, который угнетает нашу Родину – Россию. Я казался сам себе каким-то сказочным русским богатырем, призванным уничтожить глобальное зло…

Я зорко смотрел по сторонам, и если под моим взглядом голова человека начинала чернеть, то я лучом, мысленно пущенным из глаз, безжалостно отсекал ее, думая, что помогаю торжеству Добра на Земле. Итак, в таком состоянии я из Ставрополя поехал на автобусе, не знаю куда, просто автобус призывно мигал фарами, и я подумал, что это он мне мигает. Ну вот я в автобусе продолжаю мысленно отсекать головы «нелюдям», и я понимаю, что автобус везет меня в логово «Главного Врага».

Ну вот – конечная станция. Я вышел и пошел по пустынному шоссе, я ощущал себя новым богом, я творил новые миры, вокруг представляя себе стадионы, полные рукоплескавших людей, которых я избавил от зла. Я представлял себе, что мне под ноги благодарное человечество бросает цветы. Я был полон героических, торжествующих чувств… Но нет, враг не сдается. Он пробует залезть мне под кожу, в самое сердце, но это я ему не позволю. Одежда мешает мне, прочь одежду! И вот я голый, молодой бог шагаю по шоссе (благо было лето), «негодяи» в ужасе от моей находчивости.

И тут я стал на колени, я понял, что я еще слаб и молод, пусть высшие силы мне помогут, я склонился перед ними… И когда я стоял на четвереньках – подъехала какая-то машина, меня одели и посадили в нее. Ну вот, подумал я, это друзья, раз они так тепло ко мне отнеслись. Вот меня привезли. В комнате сидит женщина, почему-то в белом халате. Она начинает меня расспрашивать, кто я, откуда, имя-фамилия, почему оказался в поселке Ударном, помню, сказал – чтобы быть на острие удара (по темным силам), подумал я.

Потом меня перевели в другую комнату. Тут я понял – мои неудачи от того, что у меня нет любимой женщины. Я стал мысленно ее представлять. Если я бог, то она богиня. Это как + и —, инь и янь, почему я раньше до этого не додумался?

Но сейчас все будет хорошо. Тут я как бы вобрал всю мощь Земли, стал представлять себя матерым зэком, выдвинул вперед нижнюю челюсть и прохрипел:

– Всех в**бу, – указывая рукой вокруг себя, а потом подумал – я же добрый и сказал: – Никого, никого *бать не буду, – и потерял сознание.

Очнулся я то ли в психушке, то ли в тюрьме, было непонятно.

Человек в милицейской форме мне сказал: «Если бы не я – ты б повесился». Дальше опять плохо помню. Помню, кто-то из заключенных показался мне с черной головой, я понял, что это зомби, нелюдь от Врага, я набросился на него с кулаками, потом меня оттащили. Очнулся я опять уже в психбольнице, на мне была больничная одежда. Нас вывели погулять. Вокруг был бетонный забор, вокруг которого возвышались горы, я понял, что заехал на горный Кавказ. Я чувствовал себя теперь снова русским богатырем, теперь заключенным в темнице. Тут больные стали соревноваться, кто дальше прыгнет. Далеко прыгнул один черкес, я должен был поддержать русскую честь и прыгнул дальше него. Дальнейшее помню смутно. Вскоре за мной приехал мой брат, и мы уехали домой.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.