Надо было выбираться из щели и пробираться в дом, – на первый этаж, где я получил укус. Осторожно, на каждом шагу оглядываясь, я шел вперед, по знакомым с детства местам. В одном месте я зарезал пару мух, потом на моем пути попался паук, которому я не колеблясь, отрезал все его лапы. В общем, я чувствовал себя окруженным со всех сторон врагами и отчаянно боролся за свою жизнь. Путь был длинным, – я и не предоставлял себе, какого длинное расстояние было до бани. Это для нормально роста было рядом, а для меня, лилипута, все казалось большим, и я удивился, когда наконец, добрался до лестницы, по которой я спускался и поднимался каждое утро.
Спускаться по лестнице было мне трудно – но жить хотелось, и я преодолевал ступеньку за ступенькой, пока не очутился перед дверью. Она была не закрыта – я ее всегда оставлял открытой, чтобы видеть, оставил ли я не выключенным свет.
За ней была баня, в которой я утром умывался и где меня цапнул муравей. Вся банда этих муравьев суетилась на полке, а я стоял на пороге, спрятавшись за плинтусом и думал, как мне подстеречь одного из муравьев и заколоть его. Они были такого роста, как и я, но гораздо сильнее и проворней. Так что у меня была сложная задача. Наконец, я вспомнил, что насыпал везде желтого порошка, к которому питали отвращение муравьи и понял, как мне поступить.
Я снял с себя куртку, намочил ее в воде, а затем залез в поддувало, куда я утром выкинул использованный пакет из-под отравы. В пакете осталось немного желтого порошка, и я измазал в нем свою мокрую куртку. Затем надел куртку, достал нож и пошел к моим обидчикам. Они заметили меня, но запах отравы мешал им броситься на меня и моментально расправиться. Зато я чувствовал в своей отравленной куртке, как в танке. Вскоре я заметил, что один из муравьев забился в угол, надеясь, что я его не замечу и пройду мимо. Но я его заметил и, подойдя поближе, ухитрился отрезать ему сначала передние лапы, а потом и все остальные.
Передо мной лежало тело муравья – без головы и ног. Я стал искать, чем он меня укусил утром, – и нашел: в мертвой голове муравья был небольшой мешочек, в котором была какая-то жидкость. Ее и мне надо было. Я разрезал этот мешочек, снял с себя футболку, вымочил ее в этой жидкости и стал ею обтираться.
Мое тело стало мокрым и зудело, но я продолжал свое дело. Потом, когда я закончил, вышел из бани, нашел убежище под веником и стал ждать. Зуд нарастал, но я чувствовал, что ветки веника стали колоть мне плечи – это означало, что я начал расти, – медленно, но уверенно. Прошло немного времени, и я вырос до нормального человеческого роста. Поднявшись обычными своими шагами на кухню, я поставил на плиту ведро с водой, а когда она согрелась, устроил себе душ.
После душа я одел сухую одежду, надел резиновые перчатки и принялся за дело. Когда я его закончил, в бане не осталось ни одного живого муравья. Тогда я вышел в огород и начал методично обследовать все его закоулки, – находил и уничтожал все муравейники. И муравьи с этого дня стали моими врагами, который я уничтожаю, как только увижу – в моей памяти до сих пор хранятся воспоминания маленького лилипута, которым я недавно был.
Перекрестки моей жизни
Как-то раз вечером, сидя дома один дождливой порой, я задумался, что так, в одиночестве и закончиться моя жизнь. Дети совсем про меня забыли,– по идее мне новую подругу надо заводить, а для этого надо как минимум время, которого мне вообще-то жалко, и просто нет. Проходя вечером по своему безлюдному поселку, задумался, – что, если бы я был простой мужик, который бы не пытался бы изменить свою жизнь,– конечно к лучшему, и я по прежнему был бы женат на первой жене. Конечно, все было бы по-другому, но скучнее во много раз, возможно.
Но я перекраивал свою жизнь много раз и пришел к полному одиночеству. Теперь я пытаюсь оценить примерно, сколько этих перекрестков у меня было,– если успею, так как смерть стоит буквально на пороге и уже замахивается своей косой: полторы недели назад у меня был приступ ночью, и я от него еще не отошел. Теперь боюсь ложиться спать, – боюсь, что он повторится. Но все равно мне приходиться жить, делать домашнюю работу, писать начатые рассказы и продолжать жить. Просто выбора у меня нет. Такое уже было однажды, и я сейчас вспоминаю, как тогда через это прошел.
На мне сейчас частный дом и квартира. Если я умру в доме, или квартире, то меня найдут через пару лет, когда придут выяснять, почему я не плачу налоги, но не раньше. Хорошо бы закончить свой жизненный путь на улице, тогда найдут моих детей и меня быстро похоронят – рядом с родителями и братом. Мне будет уже все равно, что там, в огороде с яблонями и грушами, со скважиной, которую надо утеплять на зиму, с отоплением, за которым надо следить, иначе разморозятся батареи, и до многого мне будет уже наплевать. Это, конечно, не укладывается в моей голове, но это факт. Обидный факт.
Иногда я задаю себе вопрос – развелся бы я тогда, в первый раз, если бы заглянул в будущее и застал себя в таком положении. Наверное, да. И во второй раз развелся бы, и в третий. Потому что считал тогда, да и сейчас, что жизнь у меня одна, и я проживу ее так, как считаю правильным. А то, что я умудрился протянуть столько, сам виноват – жил, в общем, правильно, следил за своим здоровьем и работал.
Наверное, по одному живут сейчас многие, и не догадываются, какую штуку может выкинуть жизнь в любой момент. Я это отлично знаю и мне тяжело даже думать об этом,– а не думать, увы, я не могу, и это печально. По идее, про это не надо вообще знать и думать, но у меня так сложилась жизнь, что я узнал, как она может рано закончиться, когда очнулся после операции и у меня в больнице случился первый приступ. Потом их было много, и каждый раз я воскресал, а не оставался в царстве мертвых. И его, этого царства, нет в принципе. Мне трудно объяснить, что там, потому что там нет ничего и никого.
Эта ночь прошла спокойно, может быть, потому что я откладывал до последнего момент когда надо было ложиться, и дотерпел до того момента, что уже не мог понять, что там в телевизоре показывают, и после этого отправился в кровать. Всю ночь снились разные сны, но я ни один из них не запомнил. Зато проснулся и понял, что я до сих пор жив и надо было вставать, приниматься за работу. Она не получилась у меня в этот летний день, потому что надо ехать в банк, а потом срочно сходить за грибами. Мне второй раз за день попадаются грибники с белыми грибами, и я не думаю, что это простое совпаденье, – кому-то надо было, чтобы я сходил в лес, набрал грибов и сварил грибницу. Может, даже мне.
Когда я отправился, небо все заволокло тучами и стало темно. А было всего четыре часа дня, – невероятное событие для последнего июльского дня. Но, так как я уже собрался, оделся в брезентовую одежду, в которой проходил много лет, когда ходил в геологические маршруты, засунул в карман большой пакет для грибов и повесил на ремень нож, то откладывать поход за грибами даже и не подумал.
Лес был в двести метров от моего дома, и я дошел до него нормально, – хотя небо все было в тучах и было душно, как перед грозой. Я загадал, что на сбор грибов отведу час, не больше, а потом двину домой. Пока добрался до первого грибного места, выяснил, что грибников в лесу было очень много, – в лесу они протоптали целые тропинки, в траве, и я начал сомневаться, что найду хоть один белый гриб. Так и оказалось – на моем любимом грибном месте ничего, кроме бычков и сыроежек не оказалось. До второго моего любимого место осталось метров двести, и в этот момент закапал дождик. Но отступать мне было поздно. Я дошел до второго своего грибного места, в котором, как оказалось, никто не еще собирал грибов и везде, куда ни гляди, красовались белые грибы. Все они оказались в моем пакете, и задача была выполнена. Дождь то капал, то переставал, и я начал надеяться, что я дойду домой сухим.
Я пошел обратно домой, через быстро темнеющий лес, надеясь, что за те минуты, которые мне были отведены, не начнется гроза. Вдруг раздался оглушительный грохот, и я понял, что это конец. Грохот стал повторяться, но уже не с такой силой, потом засверкали молнии, но удивительное дело – ливня не было. Я почти в полной темноте добрался до дому, открыл ворота и зашел во двор. И в этот момент с неба упал водопад. Уже стоя под крышей, я с изумлением смотрел, как с неба падают потоки воды, затапливая двор, а потом зашел на кухню, включил свет и переоделся. Грибы вынес в сени и оставил их до утра.
