Я закатила глаза и бросила на него взгляд.

«Как будто я закончу до восхода солнца.»

Даже, если на этом судне спрятался отрок и, каким-то образом, он обнаружит, что я могу делать, мой племянник и его чрезмерно опекающие родители не окажутся в опасности. Кровь, которая окрасит берег острова, будет моей.

К тому же, мне было тяжело жить на этом изолированном острове, состоящем из одной деревни и одного леса. Судна на причале были единственным развлечением. Новые и незнакомые лица, которые всю ночь бродили по деревне под выпивку, музыку и украденные поцелуи, доставляли нам мимолетное счастье.

Мила схватила меня за руку, привлекая мое внимание к себе. Это мрачное выражение снова отобразилось на ее лице.

«О чем ты, опять, думаешь?» Ее голос был таким же тихим, как и Властимир у печи. «Владимир», – сказала я и лениво, указав через плечо на моего брата.

Она печально вздохнула, затем заставила себя ярко улыбнуться.

«Встретимся на работе», – решила она вдруг. «Тебе нужно сходить в баню.»

Она остановилась, чтобы обнюхать меня, и сделала ужасное лицо, от которого на моих губах скользнула улыбка. «И очень хорошо помыться.»

Фыркнув, я помахала на прощание напряженной троице у печи, а затем позволила Миле утащить меня обратно в центр острова.

Глава вторая

К тому времени, когда из оживленной деревни и многолюдного причала зазвучала музыка, мы с Милой были готовы. Одна из девушек, в примерочной, заплела узкие пряди на моих каштановых волосах, а затем обвила свободные пряди фиолетовыми лентами. Теперь, мой полуизысканный образ был готов к блуждающим пальцам незнакомца.

Госпожа Лучезара обернула нас в черные, низко посаженные юбки, украшенные на бедрах звенящими ремнями с монетами, и черные сандалии, подошвы которых были такими тонкими и мягкими, что мы могли бы подкрасться к Богу, если бы не ремни с монетами. Открытые кофточки на бретелях, сотканные из шелковой ткани, слишком плотно облегали наши груди. Их края были отрезаны, что открывало взор на наши соблазнительные животики. Я начала нервничать, когда увидела темные тени острова через пыльное окно примерочной.

Позади меня Мила возилась со своими свободно ниспадающими светлыми кудрями. Они были слишком дикими, чтобы их можно было приручить, как гигантские лесные кошки.

«Как там вид?» – пробормотала она, пока госпожа Лучезара завязывала лямки сзади.

Улыбка затронула мой рот. «Суетливо и темно.»

Я чувствовала, как в мои фиолетовые глаза закрадывается озорство. «Сегодня вечером, вы здесь, чтобы заманить их», – напомнила нам госпожа Лучезара. «Развлекайтесь с ними, пощекочите их фантазии, а когда они будут готовы, отправьте их к нам.» Взглянув в окно, я кивнула.

Сегодня вечером, мы с Милой будем соблазнительницами. Мы будем развлекаться, танцевать, смеяться, а потом отправлять добычу в дом развлечений госпожи Лучезары, находящийся на холме, где было все, начиная от темных игровых комнат до частных спален наверху. Это было не для меня. Мне нравился азарт погони, но скука быстро одолевала меня, как только добыча попадалась на мою удочку.

Помните, что я говорила о скуке?

Я не могла выпустить Чудовище наружу.

Кроме того, я постоянно задыхалась из-за резкого запаха опиума в заведении госпожи Лучезары.

«Дай мне взглянуть на тебя.»

Я повернулась по команде госпожи, руки крепко прижаты к бокам. Она осмотрела меня, как всегда, тщательно. Она изучила нарисованные краской узоры, украшающие мои руки, мои губы, намазанные красным бальзамом и подведенные черным карандашом глаза, и даже понюхала мои руки, чтобы убедиться, что слабый запах морепродуктов перебивается мылом и духами. Торговцы мылом заработали на нас небольшое состояние.

Удовлетворенная госпожа Лучезара отправила нас в деревню с бутылками сикеры и скрученным табаком для трубок.

Но, у меня не было никакого намерения работать, сегодня вечером. Это было темное небо, расписанное темно-синими завитками и белыми сверкающими точками – волшебное небо для волшебной ночи.

Ночь, которая запомниться навсегда.

В темноте, надо мной, хлопают вороньи крылья, напоминая мне о старых простынях, которые я развесила сушиться на веревке, сбоку от нашей избы.

Каждый тяжелый взмах их крыльев звучал для меня как маленькие раскаты грома. Удивительно, что никто больше не услышал их за быстрыми барабанными боями, разносившимися по деревне.

Думаю, это только я обращала внимание на ворон. Они мне всегда нравились.

Я стояла с темноволосым пиратом, когда в небо взлетела гроза и спугнула последних оставшихся пернатых.

Угол моего рта опустился, когда я увидела, как яркие вспышки взорвались над головой с громовым грохотом, а затем яркие, ослепительные искры рассыпали небо.

«Не любительница потешных огней?» – спросил пират, подняв вверх свои девственные янтарные глаза.

«Мы их специально привезли. Наш подарок вашему острову за то, что вы приняли нас этой ночью.»

Огни фейерверков приняли форму белых и красных лилий.

Я сделала глоток из бутылки с сикерой, которую мы пили на двоих – дешевый чистый напиток, который может свалить вас с ног.

Острый напиток обжег мое горло и защекотал желчь в подложечной области, но я запила ее еще одним резким глотком. «Не совсем», – я кашлянула. «Они далеко не так прекрасны, как настоящее небо и звезды. Не знаю, зачем мы используем фальшивки, чтобы похоронить настоящую красоту.» Пират забрал у меня бутылку. Пока он пил, его любопытный взгляд скользил по моему лицу. Даже будучи молчаливым и прилежным, озорство, казалось, прилипало к его грязно-карим глазам.

«И они немного шумные. Распугали всех птиц», – призналась я, с жаром на щеках. Я пожала плечами. «Я думаю, это немного жестоко по отношению к ним.»

Пират улыбнулся и положил бутылку с сикерой на скамью, рядом с нами.

«Настоящей жестокостью было бы упустить такой момент.» В его глазах вспыхнуло беспокойство, когда он указал пальцем на нас, а потом, на звездное небо.

Огни в небе превратились из обесцвеченной лилии в скопления кровоточащих сердечек и идеальную круглую луну. Звезды, возможно, были фальшивыми, луна тоже, но свет иллюзии – нет. Белый лунный свет пронесся над островом и озарил каждый темный уголок, где были видны поцелуи и ласки. Я засмеялась, когда из-за пустого рыночного прилавка вылезла пара, раздетая до пояса.

«Значит, ты считаешь, что разговоры – это пустая трата времени?» – бросила я вызов, снова сосредоточив внимание на пирате.

Он улыбнулся, очаровательной, слишком нежной улыбкой и прислонился к высокому пню. Его локоть расположился слишком близко к бутылке с сикерой. «Если мгновение потрачено на что-то, кроме поцелуев, кувыркания в постели, убийств или воровства, то это ужасная трата.»

Смех, изо всех сил, старался вырваться из меня, но я лишь ухмыльнулась и покачала головой. Пираты взывали к Чудовищу. Они говорили с ней, а не с той «я», которой я притворялась.

«Ну, сегодня вечером, я не в настроении убивать или воровать», – сказала я и нервно потянулась к прозрачной бутылке рядом с его локтем. Одно неверное движение, и большой объем работы прольется на почву.

«А если уж я решу покувыркаться, то мне сначала нужно познакомиться с пиратом-убийцей, и быть с ним в знакомстве хотя бы один полный день.»

«Тогда поцелуи?» Его улыбка щекотала мой живот. Или в этом и заключалась его, не столь уж тайная, жестокость? В конце концов, он даже не вздрогнул, когда я назвала его убийцей.

Я отстраненно задавалась вопросом, каково было бы быть настолько свободным, чтобы никогда не скрывать, кто ты есть на самом деле. Пираты и вороны могут свободно летать и плавать.

Я отогнала эту мысль, глотнув из бутылки.

Когда ободок бутылки покинул мои губы, я сдавленно кашлянула и предложила ему немного.

«Кстати, меня зовут Каспар.» Он поднес бутылку к губам, но не стал пить. Вместо этого его мерцающие глаза смотрели на меня, словно маленькие звездочки. «Теперь мы можем поцеловаться?»