– Вы должны, знаете ли, написать про наш этаж в новом выпуске «ГАВ-63»!

– Н-н-новом выпуске? – переспросил Валентин.

– Ну да. Вы ведь уже готовите его?

– Конечно-о-о, – соврал Валентин, который ни о каком новом выпуске не думал. Его проблема была решена, и новых статей не предвиделось.

– У меня соседи напротив, знаете ли, постоянно свои мусорные пакеты перед дверью выставляют на целую неделю. Вонь стоит, знаете ли, тараканы к нам на этаж мигрируют, беспорядок, знаете ли. Меня никто не слушает, грубо, знаете ли, шлют, – возмущенно фыркала женщина. – Подъезд должен знать своих поросят в лицо! – твердо заявила она в конце этой пламенной речи.

– Точно! – загорелись глаза у Валентина.

– Что – точно? – смутилась соседка.

– Заголовок кричащий! «Подъезд должен знать своих поросят в лицо!» – провел рукой Валентин по невидимому лозунгу.

– Так вы напишете?

Валентин кивнул и закрыл дверь.

На следующий день вышел свежий номер «ГАВа». Редактор проделал настоящую работу: сделал фото пакета у квартиры, взял интервью, в статье поразмышлял о вечном и насущном, добавил свежих анекдотов от Петра Иваныча и прогноз погоды от Алены Юрьевны, чье колено безошибочно определяло температуру воздуха, влажность и атмосферное давление на неделю вперед. В конце Валентин по традиции добавил объявление о продаже резины.

Новый выпуск «ГАВа» получился упитаннее и интереснее. Люди со всех этажей собрались на площадке «прославившихся» соседей, чтобы лично увидеть знаменитый мусорный пакет, о котором писали в газете. Несколько человек принесли свой мусор и поставили под дверь нарушителей чистоты – в знак молчаливого несогласия. И снова успех! Порицаемые прессой грязнули пересмотрели свои взгляды на жизнь и перестали оставлять мусор на площадке.

«ГАВ» набирал обороты, становился популярным. В дверь Валентину стали чаще звонить. Первой после свежего выпуска ему позвонила Любовь Андреевна – репетитор русского языка.

– Вам нужен корректор! – заявила она с ходу. – За сочинение – пять, но вот за грамотность – три с двумя минусами! Беру эту задачу на себя, если напишете про коврового вора!

– Про кого?

– Вор, который ворует коврики! У меня уже три пропало, нужно вывести негодяя на чистую воду! Я думаю, это Катька, она всегда мои ковры хвалила, вот от зависти и тащит!

Из подъезда послышались голоса. Валентин заглянул за спину Любови Андреевны и увидел несколько человек, стоящих в очереди со своими новостями. Люди кричали наперебой:

– Напишите о Светке! Она мать-одиночка, не может работу найти!

– А у меня кошка окотилась, помогите котят раздать!

– Давайте бороться с курением на лестнице! Игнат этот со своими друзьями уже весь подъезд прокурил, а у меня астма!

Валентин был в ступоре. Такого ажиотажа он никак не ожидал. Ему всего-то хотелось избавиться от шума сверху, а теперь весь общедомовой чат перетекал в газету.

Новый номер он сверстал и оформил уже более профессионально: текст вычитан, добавились карикатуры от старого художника на пенсии дяди Мити. Похабные анекдоты Иваныча занимали теперь половину страницы, их разбавлял гороскоп от Айнуры из тринадцатой квартиры и кулинарная колонка тети Риты из восьмой. В конце очередного выпуска Валентин вновь продавал резину, которую никто до сих пор даже не посмотрел. Но это было и неважно.

– Ваша газета такая же желтая, как зубы у Любови Андреевны! – Екатерина бросила номер «ГАВа» в лицо Валентину.

– О чем вы? – потребовал объяснений редактор, выйдя в коридор и встав обеими ногами на коврик, чтобы его случайно не утащила истеричная соседка.

– Я ничего не ворую! Особенно коврики! Она мне мстит за то, что я яйца на Пасху не крашу. Какая-то повернутая. Говорит, что я безбожница, и теперь все грехи на меня вешает, а вы, как и все журналюги, только ищете повод для заголовка! Больше мне газеты свои не приносите!

Она порвала выпуск «ГАВа» на кучу маленьких кусочков и бросила их в воздух. Вот так Валентин потерял своего первого читателя, и даже опровержение с заголовком «Коврик раздора» не вернуло Екатерину.

Теперь всю новую информацию приходилось хорошенько проверять. Люди без конца обвиняли друг друга и требовали от редактора действий. Находились даже те, кто пытался подкупить Валентина и оплатить заказную статью. Кто рыбку красную принесет, кто – настойку сливовую домашнюю.

– Ты только напиши, что Верка – распутница, а я тебе потом еще и пельменей самолепных занесу, – ворковала Светлана, муж которой ушел от нее к соседке.

Она, правда, не уточнила, что сама изменяла бывшему супругу в браке, на чем в итоге и попалась. Главным для нее было то, чтобы статья вышла «правильная».

Постепенно «ГАВ» заполонили слухи, домыслы, реклама. В потоке информации стало трудно отсекать реальные проблемы от выдуманных, и люди начинали злиться. Появились первые рецензии и отрицательные отзывы. Корректор тайком меняла содержание статей, добавляя в них неуместный политический подтекст, основанный на ее личном мнении. Наконец Валентину начали угрожать, и он решил прекратить печататься.

– Ну уж нет, дорогой, мы вам за подписку деньги платим! Продолжайте свою собачью газету приносить как положено! – требовали женщины, караулившие Валентина все утро у подъезда.

– Какие деньги? Я все издавал за своей счет! – нахмурился Валентин.

– Ваш секретарь деньги собирает каждый месяц, – не отставали соседки.

– Нет у меня секретаря, – прорывался вперед Валентин.

– А супруга ваша, что, не считается?!

У Валентина глаза на лоб полезли. Такого он никак не ожидал.

– Все! Хватит! Никакого больше «ГАВа»! – сорвался редактор на крик.

– А откуда мы тогда все новости дома будем узнавать?! Что нам читать?!

– Книжки читайте, – буркнул Валентин. – А если хотите «правильных» новостей, издавайте свои собственные газеты, а меня оставьте в покое!

Он растолкал толпу и поспешил на работу.

Слова Валентина об издании собственных газет были восприняты всерьез. Не прошло и недели, как, поднявшись на родной этаж, Валентин заметил на своем коврике несколько странных газет: «Самые откровенные события от Кирилловны», «Вести о политике от товарища Антонова», «Охи за стеной. Интимная сторона жизни дома номер 63 от Тамары Ивановны: кто, кого и где?»

Валентин еле сдерживал смех. Людей буквально прорвало. Каждый второй теперь выпускал свою газету, стараясь переплюнуть соседа в заголовке. Люди писали друг про друга статьи, вели собственные расследования и печатали юмористические брошюры. Подъезд наполнялся макулатурой, и постепенно издательская лихорадка захватила весь дом. Это было странное, но интересное время. Правда, как и с домовым чатом, вскоре все сошло на нет. Хороших сюжетов становилось все меньше, а клеветы – все больше. Все с ностальгией вспоминали времена «ГАВа». Оказалось, что только Валентин подходил к делу добросовестно и с душой.

Как-то утром Валентин вышел из квартиры и, спустившись по лестнице, заметил, что жизнь, так или иначе, стала чуточку лучше. Мусор на площадках не оставлялся, запаха сигарет не было и в помине, из некоторых особо неблагополучных квартир не слышался крепкий мат, а все цветы на подоконниках были политы.

Он довольно улыбнулся и вышел из подъезда. Тут же его остановил какой-то незнакомый парень.

– Добрый день, я ваш новый сосед, недавно въехал. Это же вы выпускаете газету «ГАВ-63»?

– Простите, но я больше этим не занимаюсь, читайте новости в общедомовом чате, – откланялся Валентин и пошел было дальше.

– Да нет, я не по поводу новостей! – новый сосед достал из кармана смятую газету. – Я хотел резину купить!

– Ого, чем это от вас так вкусно пахнет? – полюбопытствовал он, когда она подошла к ресторану.

– Это Shalimar. Вам нравится?

– Очень! Намного лучше, чем та сладкая дрянь, которую я покупал жене. Она ей пользовалась каждый день на протяжении десяти лет, а я так и не смог принюхаться.