Теперь для Джесинды не было дороги назад, даже если бы она и захотела остановить Рэкфорда. Ее бросило в жар от его пылких, смелых ласк. Она наконец поняла, чего ей так не хватало в жизни, о чем она смутно мечтала под покровом ночи, лежа в своей девичьей постели. Джесинда погрузилась в полузабытье. Окружающий мир перестал существовать для нее.

Слегка отстранившись, Рэкфорд стал ласкать ее маленькую упругую грудь. Джесинда блаженно улыбнулась, когда он склонился над ней и припал губами к ее соску. Рэкфорд жадно посасывал его и поигрывал с ним языком до тех пор, пока возлюбленная не застонала от наслаждения, а затем его дерзкая рука, раздвинув ее бедра, проникла в лоно.

Судорога пробежала по телу Джесинды. Чтобы доставить ему удовольствие, она начала поглаживать его пенис.

— Ты готова, дорогая? — спросил он. Карие глаза Джесинды горели огнем страстного желания.

— Я люблю тебя, Рэкфорд, — прошептала она и обрила его шею руками.

— Я тоже люблю тебя, Джес.

Его пульсирующее копье уперлось в ее лобок.

— Я больше жизни люблю тебя, ангел мой, — прошептал он и проник в нее.

Джесинда ощутила прикосновения его затвердевшей плоти к самым сокровенным уголкам своего тела. Но она хотела большего и выгнула спину, сгорая от нетерпения. Ее била дрожь от острого желания.

Рэкфорд крепче сжал ее в своих объятиях и мощным толчком погрузился в лоно Джесинды. Она застонала и откинулась на подушки. Слившись в единое целое, они зашептали друг другу слова любви.

— Я буду всегда холить и лелеять тебя, Джесинда, — тяжело дыша, промолвил Рэкфорд. — Я никогда не брошу тебя, не оставлю одну. — Казалось, эти слова льются из самого сердца Рэкфорда. — Ты — единственный человек, которому я полностью доверяю. Ты выручила меня из беды. Ведь ты могла бросить меня на растерзание «шакалам», но спасла меня, мой ангел, моя золотоволосая богиня. Я люблю тебя, Джесинда. Будь всегда со мной и помни: я люблю тебя…

Его слова растрогали девушку до слез. Увидев, что ее глаза увлажнились, Рэкфорд стал говорить о ее сказочной красоте, о ее бесподобных волосах и безупречной коже. Он шептал ей на ухо о том, как он обожает исходящий от нее тонкий аромат, ее походку, звонкий заразительный смех, ее обворожительные манящие губы.

Переплетя пальцы рук, они стали двигаться в одном темпе, подчинившись ритму его толчков. Обвив ногами его талию, Джесинда подчинилась заданному им ритму, растворившись в накативших на нее волнах наслаждения. Расцепив пальцы рук, Рэкфорд подложил ладони под ее ягодицы и крепче прижал ее бедра к своим.

Золотистые волосы Рэкфорда растрепались, огонь страсти пылал в его потемневших глазах. Его мускулистое, покрытое испариной тело блестело в полутьме. Спальня наполнилась их вздохами и тихими стонами, кровать от движения тел негромко поскрипывала. Просунув палец между своим и ее лобком, Рэкфорд стал ласкать самый чувствительный бутон ее плоти. Джесинда чувствовала, что скоро достигнет апогея наслаждения. Обвив руками шею лорда, она притянула к себе его голову и припала к его губам в страстном поцелуе. Язык Рэкфорда глубоко проник в ее рот.

— Билли, — прерывистым шепотом промолвила она, прерывая поцелуй, — прошу тебя, не останавливайся…

Впрочем, он и не думал останавливаться. Темп его толчков увеличивался. Он тяжело дышал. И вот наконец они одновременно достигли вершины страсти. Застонав, он громко произнес ее имя и, упав на нее, замер. Судорога пробежала по его телу.

— Я люблю тебя, — прошептал Рэкфорд и, поцеловав ее в щеку, провел рукой по ее влажной от пота груди.

Они долго лежали, не разжимая объятий. Похожий на языческого бога Адониса, Рэкфорд дремал, положив голову на грудь Джесинды. Она смотрела в потолок, ощущая истому во всем теле. Джесинда чувствовала себя заново рожденной. Ей казалось, что до знакомства с Рэкфордом она не жила, а существовала.

Рэкфорд медленно поглаживал тело Джесинды, как будто заявлял свои права на безраздельное обладание этой женщиной. Она ощущала, что находится в его полной власти, но, к ее удивлению, это не огорчало, а радовало ее.

Проснувшись на следующее утро, Рэкфорд блаженно улыбнулся. Он чувствовал себя хорошо отдохнувшим, бодрым и энергичным. Несколько мгновений он лежал неподвижно, наслаждаясь ощущением полного счастья. Ему было тепло под простыней, но утренний воздух слегка холодил неприкрытые плечи и руки.

На улице шел летний дождь, и Рэкфорд, не открывая глаз, слушал, как капли барабанят по крыше. В открытое окно проникали запах омытой дождем зелени и птичьи трели. Рэкфорд сладко потянулся. Он был влюблен и находился в гармонии с миром.

Протянув руку, он пошарил по постели. Неужели эта ночь была всего лишь сном? Или, может быть, Джесинда действительно дремлет сейчас рядом? Дотронувшись до ее нежной руки, он замер. Джесинда спала в его постели! Прекрасная в своей ослепительной наготе, как лесная нимфа, она лежала, разметав по подушке золотистые локоны.

Открыв глаза, Рэкфорд залюбовался ее нежным профилем. Щеки Джесинды разрумянились, длинные темные ресницы отбрасывали тени, губы улыбались во сне. Его охватила бурная радость. Эта юная красавица любит его! Он помнил те слова, которые она шептала ему ночью. А главное, Джесинда согласилась стать его женой!

Он ближе придвинулся к ней и заключил ее в свои объятия. Джесинда тихо вздохнула. Рэкфорд ощущал исходящий от ее золотистых локонов сладковатый аромат жасмина. Теперь он знал, что такое счастье. Все горести, все пролитые им слезы были забыты, как прошлогодний снег, растаявший под ярким весенним солнцем. Его душу переполняла светлая радость, которая, как он знал, никогда не иссякнет, как подземный источник прозрачной живительной воды. Рэкфорду казалось, что он воскрес к новой жизни.

Джесинда заворочалась, и он поцеловал ее в ушко.

— О, Рэкфорд, — с улыбкой промолвила она, не открывая глаз.

— Доброе утро. Что бы вы хотели съесть на завтрак, миледи?

— А что вы можете мне предложить? Сосиску? Рэкфорд засмеялся над ее непристойной шуткой.

— Господи, как я люблю эту женщину! — воскликнул он.

— Кого? Меня? — с невинным видом спросила Джесинда, переворачиваясь на спину.

— Да, тебя, — ответил Рэкфорд и чмокнул ее в носик. Поймав на себе, его пылкий взгляд, Джесинда нахмурилась.

— Не смотри на меня, — сказала она. — Я только что проснулась и, наверное, ужасно выгляжу.

— Ты не смогла бы выглядеть ужасно, даже если бы захотела этого, моя дорогая.

— Льстец.

Джесинда потерла глаза и сладко зевнула.

— Как бы то ни было, но я уверена, что приличные люди не занимаются любовью по утрам, — заявила она, угадав его намерения.

— Ошибаетесь, миледи, — возразил он.

Откинув простыню, Джесинда некоторое время с любопытством смотрела на его возбужденную плоть.

— Ты настоящий варвар, — наконец сказала она, качая головой.

— Да, и ты любишь меня за это.

Навалившись на нее, он стал щекотать ее, осыпая лицо и плечи поцелуями. Постепенно ее звонкий смех перешел в стоны страсти. Они катались по кровати, простыня упала на пол, и Джесинда вскоре оказалась сверху. Внезапно ей в голову пришла интересная мысль, и она лукаво улыбнулась.

Джесинда велела Рэкфорду сесть, прислонившись к спинке кровати. Чувствуя, как бешено бьется сердце, он выполнил ее распоряжение, догадавшись, чего именно она хочет. Джесинда села верхом, и его плоть проникла в ее горячее влажное лоно. Рэкфорд обхватил руками ее бедра, и она крепко обняла его за плечи. Целуя ее шею, Рэкфорд почувствовал, как она начала раскачиваться, а потом ритмично задвигалась. Он ощущал прикосновение ее набухших затвердевших сосков, когда она прижималась к нему, выгибая спину. Рэкфорд опустил руку и проник, раздвинув шелковистые завитки, прикрывавшие ее промежность, к самой чувствительной точке ее тела. Джесинда задрожала от наслаждения.

— Я люблю тебя, — пробормотал он.

Джесинда закрыла глаза, отдаваясь на волю упоительных чувств. Дождь усилился, превратившись в настоящий ливень. Рэкфорд крепко сжимал бедра Джесинды, стараясь доставить ей максимальное удовольствие. На этот раз она задавала темп и ритм движений. Ни одна женщина не доставляла ему такого острого наслаждения.