Мак удобно устроился на диване. Он совсем не кривил душой: множеству мест, где ему приходилось бывать, разъезжая по миру, он предпочитал этот дом. Взяв бокал, протянутый ему Чаком, он провозгласил тост:

– За Худышку, Чака и… – Мак с улыбкой огляделся вокруг, – моего пятилетнего крестника. Если бы Энди был здесь, то, конечно, давно бы дал о себе знать. Так где же мой любимец?

– В гостях у друга, но к восьми обещал вернуться. Раз уж ты с нами не идешь, готовься в виде наказания выслушивать его болтовню. И он наверняка захочет поиграть с тобой в железную дорогу. На Рождество мы подарили ему игрушечный электровоз – кстати, безумно дорогой – и с тех пор не знаем покоя, – ответила Мэрилл.

– Хороший был год, – беззаботно произнес Мак. – Все затраты оправдались, строительные проблемы тоже скоро решатся, тогда и поеду на Багамы. – Сделав большой глоток изумительного скотча, он решил поделиться с друзьями своими планами. – Я тут затеял одно дело, просто грандиозное, сегодня как раз обсуждал кое с кем в Атланте.

– Ты, конечно же, не скажешь, что именно ты задумал, – насупилась Мэрилл.

Мак рассмеялся:

– Ты видишь меня насквозь, Худышка. Я расскажу вам все, но не раньше чем документы будут подписаны и скреплены печатями. А пока скажу лишь, что дело обещает быть на редкость прибыльным.

– Держу пари, Чак, если его как следует накормить и напоить, то у него быстрее развяжется язык, – улыбнулась Мэрилл.

– Дай ему попробовать свой фирменный десерт.

– Шоколад? – полуутвердительно произнес Мак.

– Что же еще, дружище! – Чак весело улыбнулся.

– Упоминать другие сладости в этом доме строжайше запрещено. – Мэрилл пронзила гостя грозным взглядом.

Мак усмехнулся, но обратился не к ней, а к Чаку:

– Я надеюсь, ты знаешь, приятель, как тебе повезло. Незаурядная личность, красивая женщина, бесподобный кулинар… и это все – твоя жена. Неудивительно, что ты выглядишь таким довольным и таким восхитительно упитанным.

Круглое лицо Чака осталось невозмутимым.

– Зато я не трачу время на поддержание спортивной формы. Представь, какая экономия! Это ты изнуряешь себя бегом, теннисом…

– Игрой в мяч, прыжками в воду, – подхватила Мэрилл. Мак улыбнулся: это была их старая игра.

– Не забудь про лыжи, – добавил Чак и, увенчав крекер кусочком сыра, отправил его в рот.

– Недавно я прыгнул с парашютом, – небрежно обронил Мак.

– Что?! – в один голос воскликнули Чак и Мэрилл.

– Никогда в жизни не испытывал ничего более захватывающего.

– Но это так опасно! – возразила Мэрилл. Чак с притворным сожалением покачал головой:

– Не говорит ли твое чрезмерное увлечение спортом и погоня за острыми ощущениями о некотором непостоянстве и испорченности?

Мак запрокинул голову и от души расхохотался, обнажив при этом свои ослепительно белые зубы:

– Так к этому я и стремился, дружище.

За ужином они снова заговорили о приближающемся празднике.

– Просто невыносимо думать, что новогоднюю ночь ты проведешь совсем один, – начала Мэрилл.

– Мак Дэвидсон – и вдруг один? – Чак кинул недоверчивый взгляд в сторону жены. – Ну разве что в душе.

– И то не всегда, – поправил Мак. – Хотя, надо заметить, слухи о моих победах сильно преувеличены.

– Ну-ну. Ты же сам их и распускаешь, – отозвался Чак. Пока мужчины перебрасывались шутками, Мэрилл в молчании поедала салат. Но, дождавшись первой паузы, тут же задала терзавший ее вопрос:

– Ты и правда ни с кем не встречаешься в новогодний вечер?

– Чистая правда, – уверил ее Мак.

– Лиза тоже, – обронила Мэрилл. – Лиза Брэдли, моя компаньонка, помнишь?

Мак на мгновение задумался.

– А, припоминаю. Крестная Энди. Рыженькая такая, с потрясающими ногами. Помню короткое светлое платье и пару длинных стройных ног. – Голос Мака слегка изменился, когда он с удивлением спросил самого себя: – И почему я тогда ей не занялся?

Чак поспешил ему напомнить:

– Тебе было не до этого. В то время ты сильно увлекся альпинизмом. И с тобой еще, помнишь, была такая хорошенькая блондиночка? Вы собирались с ней в Голубые горы.

Да, Мак помнил. Только блондинка давно исчезла из его жизни. И увлечение альпинизмом тоже осталось в прошлом.

– Оставим в покое длинные ноги, – продолжил Чак. – Даже не стоит пытаться познакомить Мака и Лизу. – С напускной строгостью он посмотрел на жену: – Не мне тебе напоминать, что она наотрез отказалась от свиданий вслепую. Да и от Нового года, по-моему, тоже не в восторге.

– Сегодня я узнала, что она также терпеть не может цирк и парады. Впрочем, я вовсе и не думала их сводить. Во всяком случае, я не стану звонить и уговаривать Лизу встретиться с Маком. У меня есть идея получше. Что, если все произойдет как бы случайно? – Мэрилл искоса взглянула на Мака. Вспыхнувший в его глазах огонек говорил о том, что он все отлично понял.

– Ты можешь как бы ненароком зайти в магазин, назначить встречу…

– Не хочу показаться трусом, но ты уверена, что в кустах не спрячется ее мускулистый дружок? – поинтересовался Мак.

Мэрилл отрицательно покачала головой.

– У Лизы сейчас тайм-аут. Попросту не хватает времени. Да и, боюсь, деловые качества явно затмевают романтическую сторону ее натуры.

– Что ж, тем интереснее. Настоящее испытание… Чак, до сих пор не вмешивавшийся в разговор, ворчливо перебил его:

– А я думал, ты сегодня уезжаешь. Почему-то мне показалось, что ты встречаешь Новый год в Майами.

– Я тоже так думал. Пока не узнал о Лизе, – сказал Мак. – Мы не должны причинять Лизе боль, – вмешался Чак. Мэрилл повернула свою темноволосую кудрявую головку к мужу:

– Чак, ты прекрасно знаешь, что я никогда не причиню Лизе вреда.

– Конечно, он знает, милая. Я думаю, он просто боится гнева Лизы, – предположил Мак.

– Ты прав. Если она узнает, что я имею к этому отношение, она меня просто убьет! – Ответ Чака прозвучал весьма убедительно.

– Подумай сам, что за радость оставаться одной в новогоднюю ночь? – продолжала настаивать Мэрилл.

На этот вопрос Чак отвечать не стал. Скрестив руки на своем округлом животике и откинувшись на спинку стула, он произнес: