— Карл! Вы делаете мне больно!

— Заткнись! — рявкнул он.

— Барду, отпустите ее, — проговорил Найт среди мертвого молчания. — Это наше с вами дело.

— И еще Софии, да? Увидимся ночью, старый друг, — тихо пригрозил он, потом пинком ноги открыл дверь и поволок Кейро к ожидающей карете. — Проснитесь, Стаффорд! — проревел он.

Стаффорд, сидевший на кучерском месте своей кареты, запряженной четверкой лошадей, обернулся. Когда он увидел, что Барду взял в заложницы леди Гленвуд, лицо его посерело.

— Какого черта?

— Заткнитесь и поезжайте!

— Фон Даннекер!

— Никаких вопросов! — заорал он. — Делайте, как я сказал, если только не хотите, чтобы нас обоих повесили! Вы слишком завязли, чтобы выйти сухим из воды, так что отправляйтесь!

Кейро собралась закричать, но Барду закрыл ей рот рукой. Она упиралась и царапалась на каждом шагу, но он был безжалостен — вытащил ее за дверь, вниз по ступенькам и поволок по тротуару к экипажу. Клод волок ее, как тряпичную куклу, так что ноги ее едва касались земли, но при этом он не сводил глаз с Люсьена Найта и его людей, которые шли за ним, точно стая собак, преследующих оленя.

— Не подходите, или я пристрелю эту суку! — крикнул он, по лбу его струился пот. Открыв дверцу кареты, Барду сел и втащил за собой Кейро. Стаффорд хлестнул упряжку, и карета рванулась по спокойной улице, застроенной жилыми домами.

— Какой дорогой ехать? — спросил Стаффорд.

— Держите на восток. Поезжайте к реке, петляйте, чтобы сбить их со следа. Постарайтесь, если сможете, оторваться от них в Сити, потом поезжайте по дороге на Редклифф. Вы хвастались, что хорошо правите лошадьми. Посмотрим, так ли это на деле.

— Ладно, — угрюмо сказал Стаффорд, лицо его от решимости стало жестким. Он стегнул лошадей кнутом, и карета рванулась вперед, заставляя пешеходов шарахаться в стороны. Барду выглянул в окно и увидел Люсьена верхом на крупной черной лошади и его людей, быстро скачущих за каретой, стараясь не отстать. Барду знал, как умерить их прыть. Как раз посреди Гросвенор-сквер он прицелился и выстрелил в Найта из окна кареты. Пуля не попала в цель, но выстрел произвел предполагаемое действие. Он не обескуражил Найта и его людей, однако Барду увидел их разъяренные лица. Они немного отстали, тем самым позволив карете Стаффорда оторваться от них на достаточное расстояние. Найт не рискнет устроить пальбу на городских улицах.

Разрыв между ними увеличился, когда Стаффорд резко повернул вправо к Бонд-стрит. Они мчались мимо кабриолетов, повозок и почтовых карет, грохоча по оживленной главной артерии фешенебельного торгового района. Сердце у Барду забилось от радости, когда он снова посмотрел в окно. Кейро плакала, лицо ее стало пепельным от страха, косметика расплылась по нему. Она изо всех сил вцепилась в кожаную петлю.

— Что происходит, фон Даннекер? — хныкала она.

— Меня зовут Барду, а вы моя заложница, — холодно ответил он. — Ваш любовник отобрал у меня мою любовницу. Теперь я, в свою очередь, отобрал любовницу у него. Но не бойтесь, он явится, чтобы спасти вас, а когда явится, будет убит.

— Он вовсе не мой любовник! — воскликнула Кейро, когда карета в очередной раз свернула на всем ходу.

Барду фыркнул, услышав эту ложь.

— Это правда! Я ничего для него не значу!

— Он едет за нами, — ответил ей Барду, который снова бросил взгляд в окно, и ухмыльнулся. — Не останавливайтесь, Стаффорд! Все отлично. Мы уходим.

— Фон Даннекер, Барду, вы должны отпустить меня. Вы ошиблись, — уверяла Кейро, вытирая слезы.

— Какая еще ошибка? — рявкнул Барду.

— Люсьен Найт никогда меня не любил! Он сходит с ума по моей невестке Элис!

— Что такое вы говорите? — с угрожающим видом спросил он, припомнив очаровательную молодую блондинку с синими глазами и скверным характером. Она, как и сам Люсьен Найт, была таинственным существом, исполненным спокойного изящества. — Вы говорили, что он так отчаянно был в вас влюблен, что увел вас у родного брата.

— Да, я так говорила, но на самом деле все было по-другому. Он увлекся именно Элис, а не мной! На прошлой неделе у нее вовсе не было инфлюэнцы, как мы всем рассказывали. Она прожила эту неделю у него в доме. Она его настоящая любовница! Я была просто прикрытием.

Барду сощурился.

— Вы лжете.

— Нет! Я лгала раньше. Признаюсь, мне хотелось заставить вас ревновать и не обращать на нее внимания. Но это правда!

— Вы мне лгали? — проревел Барду, все еще не веря, что она его одурачила. Оказывается, она совершенно для него бесполезна! На самом деле ему нужна была та блондиночка.

— Я была вынуждена! А теперь вы должны меня отпустить, правда же? Ведь вам нужна Элис!

— Ах ты, лживая сука! Из-за тебя я напрасно потерял время! — И Клод с силой ударил ее по лицу.

Громко вскрикнув, Кейро упала на подушки как раз в тот момент, когда они выехали на Стрэнд, но удар этот не ослабил в нем напряжения, а только разжег аппетит. Барду поднял ее и снова ударил.

— Ну давай, кричи, никчемная сучка. Кричи что есть сил!

— Фон Даннекер! — крикнул Стаффорд со своего сиденья. — Что вы с ней делаете? Прекратите!

Услышав, что Стаффорд попытался вмешаться, Кейро, у которой из уголка рта текла кровь, заревела от ужаса и жалости к себе.

— Вы правы, мистер Стаффорд, — пробормотал Барду, — пора заставить замолчать ее лживый язык. До свидания, леди Гленвуд, — прошептал он, наклоняясь к ней.

— Нет, нет! Не трогайте меня!

Ее вопли захлебнулись внезапно, потому что он схватил ее за горло. На лице его застыла злоба. Она царапалась, задыхалась и постепенно синела. Он душил ее одной рукой, держа с неослабевающей силой, взгляд его был холоден, как камень. Через пару минут Кейро перестала сопротивляться, тогда он отпустил руку и с презрением посмотрел на ее обмякшее тело.

— Шлюха, — прошептал он.

Меньше чем на десять корпусов позади Люсьен и его люди мчались за каретой, когда та прогрохотала по Стрэнду и выехала на Флит-стрит. Остатки шумного средневекового города являли собой лабиринт узких зигзагообразных улиц, кишащих людьми. Стаффорд мчался прямиком к Нью-Бридж-стрит. Едва они свернули за угол, как холодный ноябрьский ветер яростно набросился на Люсьена. Перед ним была Темза унылого оловянного цвета, полная лодок всевозможных очертаний и размеров, которые двигались вверх и вниз по течению с накренившимися белыми парусами. Нью-Бридж-стрит была забита повозками и продавцами, но сегодня рабочий день уже заканчивался, и в воздухе ощущалась праздничная атмосфера. Повсюду люди готовились отмечать Ночь Гая Фокса.

Люсьен видел, что Стаффорд не поехал по импозантному мосту Блэкфрайарз, который нависал над Темзой впереди, а еще раз круто свернул вправо, на Эрл-стрит, которая перешла в Аппер-Теймз-стрит. Застроенная промышленными верфями и складами, работными домами и пивоварнями, улица Аппер-Теймз-стрит следовала изгибам реки. Они проехали мимо водопроводной станции и Аондон-Бридж-стрит, и все стало совершенно непонятным. Стаффорд резко и неожиданно свернул влево у работного дома Святого Дунстана и внезапно исчез.

— Проклятие! — прошептал Люсьен. Сердце у него гулко билось. Он внимательно оглядел здания и облизнул пересохшие губы, чувствуя, что от ветра они уже начали трескаться. Кайл и все остальные остановились и вопросительно смотрели на него. — Врассыпную, — тихим голосом приказал Люсьен. — Мы его возьмем в кольцо. Кто первый его увидит, тот созовет всех. Жизнь леди Гленвуд зависит от нас, ребята.

Люсьен надеялся, что еще не поздно.

Они угрюмо кивнули и разъехались в разные стороны, чтобы окружить место, где пропала карета, а Люсьен пустил лошадь по пустынной улочке. Внезапно в конце темного, заваленного кучами мусора проулка он увидел промелькнувший экипаж Стаффорда.

Барду на ходу выпрыгнул из кареты и нырнул в темноту, под нависающую крышу какого-то полуразрушенного здания. Глаза у Люсьена загорелись. Смутно отметив, что где-то вдали кричит Кайл — это его помощники заметили карету, — он в мгновение ока принял решение, заглушив уже готовый сорваться с губ ответный крик.