Ее собственное было именно таким.

Подходя к своему подъезду с одной единственной лампочкой прямо над деревянными дверями с облупившейся краской, девушка замечает, что с освещением что-то не так. Она останавливается, не донеся руку до дверной ручки, поднимает взгляд туда, где в следующее мгновение загорается тусклое свечение, а затем снова пропадает. Размеренное моргание сопровождается легким гудением, раз за разом обрывающимся легким щелчком и следующей за ним темнотой, погружающей крыльцо в темноту, плотную и жадную. Сабине кажется, что ее собственное сердцебиение подстраивается под этот нехитрый ритм, замирая на очередном щелчке и запускаясь вместе с новой вспышкой.

Что-то не так не только с освещением, – вдруг понимает девушка. На нее кто-то смотрит, прямо сейчас, а может, уже какое-то время, а она и не заметила. Взгляд этот, наполненный почти физической полновесностью и каким-то жадным вниманием, прокатывается волной вдоль ее позвоночника, пуская по телу дрожь напряжения и заставляя плечи подняться, а слух обостриться. Чувство дежавю мягко стучится в сознание, захватывает мысли, переплетает между собою цвета и звуки, выворачивает восприятие наизнанку, превращая тени привычных предметов в искаженные образы чего-то чужеродного, неестественного.

Просто открой дверь и зайди в подъезд, – твердит про себя Сабина, и уже делает шаг навстречу входу в дом, но тут откуда-то доносится смешок – как тогда, в коридоре больницы. Тело действует само по себе, совершая резкий разворот, глаза вглядываются в полутени тусклых абрисов деревьев и машин, оставленных жильцами на парковке. Внутренний сквер кажется тихим и безлюдным. Впрочем, это ощущение быстро разбивается о взрыв смеха – из-за угла показывается молодая парочка, оживленно о чем-то переговариваясь.

Девушка шумно втягивает в легкие воздух – оказывается, она непроизвольно задерживала дыхание все это время. Слышны приглушенные звуки дороги по ту сторону дома, отдаленные детские голоса и шуршание ветра, поднимающего осенний опад. Взгляда она больше не чувствует. Все же ей нужен сон, и как можно скорее. А лампу сама завтра заменит. Сабина дергает за железную скобу, служащую вместо дверной ручки, и оставляет изменчивое мигание позади.

***

В квартире все напоминает о детстве. Потускневшая штукатурка сложного цвета, мелочевка на книжных полках, где книг толком и не было, нелепое вязаное покрывало на вельветовом диване с кое-где протершейся обивкой, давно пустые горшки из-под комнатных растений на подоконнике. Сабина ничего не стала менять, когда вернулась из приюта жить в родительском доме, хотя много раз представляла, как выбросит все в одну огромную кучу где-нибудь во дворе, обольет бензином и подожжет сразу весь коробок спичек. Иногда воображение заходило дальше, пока она лежала на узкой койке, окруженная тихими сонными звуками других воспитанников. Под закрытыми веками продолжало полыхать жгучее пламя, взметающееся выше сорокалетних тополей, и когда все до единого, что было брошено в него, распадалось на части с громким треском, она сама делала шаг в центр рукотворного костра, чтобы сгореть дотла.

Порой Сабина задумывалась, почему не переедет в другое место, зачем мучает себя, возвращаясь день за днем туда, где все ее нутро скручивает в каком-то неизбывном напряжении, глубинной тоске, которая будто бы стала чем-то родным внутри нее, чем-то, от чего даже жаль избавляться. Но эти мысли были мимолетны, и она никогда всерьез не позволяла себе в них погрузиться.

Девушка быстро ест нехитрый ужин, сооруженный из остатков еды в холодильнике, а потом долго стоит под теплыми струями воды, пытаясь очистить голову от суеты прошедшего дня, а тело – от скопившейся усталости. Небольшая спальня, бывшая когда-то детской, встречает прохладой воздуха и резным желтым листом на полу возле рассохшегося подоконника – окно приоткрыто. Сабина чувствует, как на коже выступают мурашки, и спешит укрыться одеялом. Лежа в кровати, она смотрит в сторону колыхающихся полузакрытых штор, их движение почти убаюкивает. Рука тянется, чтобы выключить прикроватную лампу, но замирает на выключателе, когда комната погружается в темноту. Щелк – светильник вновь загорается. Щелк. Она перед входом в подъезд, кто-то наблюдает за ней. Щелк. Она в коридоре больницы, кто-то прямо за ее спиной. Щелк.

На очередном щелчке ее сознание вслед за комнатой проваливается в темноту.

***

«Звон бьющегося стекла заставляет замирать, стук падающего тела через стены отдается в заполошно заходящемся сердце. Сабина обнимает себя тонкими ручками, тревожно вслушивается в короткий провал тишины, которую через мгновение, кажущееся целой вечностью, заполняет до краев низкий прокуренный голос. Она не может разобрать слов, только интонацию, и в животе крутит от боли, легкие в какой-то момент схлопываются, а затем с усилием распрямляются, когда Сабина начинает глубоко дышать. Голова кружится, она почти не чувствует конечностей. Кажется, что темнота вокруг то приближается, то отдаляется в такт сделанных насилу вздохов. Из-за двери – как будто совсем рядом – доносится шорох, а после тонкий жалобный стон, обрывающийся захлебнувшимся вскриком. Мама измотана, а значит, скоро он закончит с ней и придет сюда, к Сабине. Нужно спешить, чтобы успеть сделать то, что она задумала.

Руки не слушаются, когда девочка сползает с постели на пол, продолжая тянуть за собой одеяло, которым накрыта с головой, и беспорядочно шарит ими возле ножек кровати. Наконец, холодные пальцы нащупывают тонкий корпус фонарика, который она спрятала еще несколько дней назад. Прошлой ночью оказалось, что в нем нет батареек, и сегодня она тайком вытащила несколько из коридорных часов.

Сабина, все еще с одеялом на плечах, осторожно подползает к окну. Нельзя шуметь. Полы ледяные, как и оконное стекло, к которому она осторожно прижимает фонарик, следя, чтобы не осталось зазора, – иначе он может заметить выбивающийся из-под двери свет, и тогда совсем плохо. Одна мысль об этом наполняет ее рот сухой кислотой, и приходится кусать язык, чтобы отвлечься. Кнопка на фонарике очень тугая, Сабине приходится напрячь обе руки, прежде чем удается сдвинуть ту в другое положение, а потом вернуть обратно, и так три раза. А теперь нужно делать все медленно – еще три включения и выключения. Это же сможет помочь? Кто-то придет и спасет их?

Снова быстро. Щелк. Щелк. Она знает последовательность, успела выучить, но мысли постоянно сбиваются вместе и распадаются на части – прямо как ее дыхание – и в какой-то момент девочка путается. Сейчас быстро или медленно? Щелк.

Сабина не сразу понимает, что не так, пока не слышит приближающиеся шаги и грохот силой открываемой двери. Она должна была понять, что стало слишком тихо».

Простыни неприятно холодят кожу, когда Сабина просыпается ото сна. Пробуждение походит на медленное всплытие откуда-то со дна, девушка пытается открыть глаза, но они смежены так плотно, что не сразу удается это сделать. Она стягивает через голову влажную сорочку и отбрасывает ее в изножье кровати. Кожу обдувает легкий сквозняк, и Сабина чувствует, как вместе с холодом, проникающим в тело, начинает свербить в носу. Она поднимается, и, сняв с крючка на стене висящий там теплый халат, накидывает его на плечи, стянув фалды руками, когда подходит к окну.

Темный горизонт уже разбавили светлые краски, начало светать. Воспоминание о прошедшем вечере побуждает ее шире раскрыть оконные створки. Наклонившись через подоконник, девушка смотрит вниз. Лампочка над входом в подъезд исправно горит без всяких перебоев. Неужели кто-то успел заменить ее?

Уже распрямляясь, чтобы закрыть окно, она замечает силуэт под одним из дворовых тополей совсем рядом с детской площадкой. Фигура не двигается, просто стоит, чуть прислонившись одним плечом к стволу дерева. Голова человека повернута в ее сторону, Сабина может поклясться, что кто бы это ни был, он смотрит на нее. Неясное тянущее чувство возникает под ложечкой. Незнакомец – девушке кажется, что это мужчина – не выглядит угрожающе, но это не приносит спокойствия. Ее сознание все еще на острой грани восприятия после кошмара, иначе почему она продолжает искать опасность там, где ее не предполагается? Не слышно заведенной машины, не видно уголька зажженной сигареты, нет других людей поблизости – что этот человек может делать в такой час на улице, если он оказался там случайно?