Конечно, только за тем, чтобы хотя бы под конец поступить честно. Базару нет, перевести бабло не стоит ничего. Но она же вернет. Поэтому и прусь к ней. Чтобы уже наверняка распоряжалась переведенными средствами без зазрения.
Ох и тварь Доронина. Вот почему Дина такая зашуганная сначала была. Выдрессировала дрянь по своему образу и подобию и продала, как работорговка. Сука конченая. На такое даже я не способен, а я еще тот гандонище. Признаю. Что уж зря выворачиваться, что есть, то есть. И мои тоже хороши. Как относиться теперь ко всему? Да насрать. Исхожу из того, что есть.
Мне плевать какого бывшая происхождения. Без разницы. Пусть даже из рода самых бескровных беспородных дворняг была, стати ей не занимать. Жила со мной, как служанка, но стержень внутри всегда королевским был. Только тогда мне это было не нужно. А вот когда сопротивляться начала…
- Ваши документы.
Пока проверяют машину, гоняю мысли бесперебойно. Отпирается ржавый грудак. При любом воспоминании о Барской бегает кровь, закипает. Меня каждый раз распирает незнакомым чуждым, но безусловно кисло-приятным и от этого нового неизведанного злюсь и тут же мазохистски кайфую. Как такое могло случиться? Я не понимаю.
Нетерпеливо поглядываю на часы, но гайцы сегодня не спешат. Тщательные!
Уже в сумерках заезжаю в незнакомый поселок. Особо не заостряюсь на сторонних домах, я тупо ищу свою цель. Как только навигатор приводит к дому, притормаживаю немного поодаль. Унимаю волну, накрывающую тело. Злюсь, раскапываю в себе гнев, но он словно сдох. Осталось только ебучее волнение. Провались оно!
Ненавижу. Ненавижу ощущение слабости. И все эти вибрации по телу ничто иное как ублюдская слабость и есть. Ни одна девка… Никогда! А тут… Сука! Сука!!!
Может просто перевести ей деньги и свалить? Зачем рефлексии, что изменит мой приезд. Да ни хрена. Начинаю сомневаться в ебанутой затее. Пришлет назад вливание, значит ей не нужно. Кому я хочу что доказать?
Достаю трубу и открываю приложение. Выбираю контакт, вбиваю приличную сумму. Палец замирает над кнопкой «отправить».
Секунда. Вторая. На хрен.
Блокирую и рву к дому. Только конченые оставляют дело на полпути. Я пойду до конца.
Грохот самого оглушает, но колотить по окнам перестать не могу. Это происходит не в зависимости от контроля силы. Знаю одно, мне нужно ее видеть. Прямо сейчас. Зачем? Затем, вашу мать.
Щелчок отодвигаемой защелки становится отправной точкой. Чем сильнее слышу скрежещущий отпирающий дверь звук, тем сильнее слетает броня с грудака. Будто слой за слоем отлетает. Грубая непробиваемая шкура крошится и сыплется под ноги. Не под мои. Под ее падает.
Блядские руки начинают не дрожать, нет. Они пульсируют. Горячий пульс выползает на поверхность стремительно теряющей привычную задубелость кожи. Меня эти факты раздражают дико, со злостью сую кулаки в карманы куртки. Бред! Просто в моменте распирает и все. Все фальшь. Я такой какой есть и сдохну таким же. Ничто и никто не способно меня изменить.
В жопу все.
Едва окидываю взглядом Дину, сразу давлю.
- Пустишь?
Моя цель не напугать, я преследую единственную причину – не дать ей опомниться. Дашь время подумать и все пиши пропало. И если раньше это срабатывало и срабатывает со всеми, то теперь, рассматривая бывшую, секу, что она меняется на глазах. Она не все. Дина другая теперь.
Овечкой на заклание бывшая уже теперь не выглядит. Когда-то бесила ее покорность, которая как выяснилось оказалась ложной. Дина бунтарка. Сама еще не понимает насколько, а я просёк. И как только понял, тогда и пробки выбило.
Давай, Барский, будь мужиком. Ты запал. Признайся.
Такая она… С-с-сука… Твою ма-ать!
- Зачем?
Если бы знать, бывшая Барская. Если бы мне, разрази меня гром, знать, что там у меня внутри на самом деле.
Деньги я привез. Всё. Что еще надо. Керосиню себя мыслями, что являются прямой провокацией настоящего состояния. Внутри пожар бушует. От одного лишь взгляда на нее трескается и стреляет.
В Дине теперь нет привычного лоска. Она одета в обычный спортивный костюм, на ногах тапки, но это не имеет никакого значения. В ней иное таится. Дикая львица внутри бывшей живет. И сейчас она свою суть через вспыхивающие зрачки транслирует. Не понимает сама своей мощи, лютая кошка.
И я в свое время тоже не понимал. Только поздно теперь.
А может оставить все как есть? Ведь можно еще отмотать назад и жить как жил.
Давлю усмешку. Сам над собой смеюсь. Дина сверкает глазами, я же как настоящий придурок кривлю рожу в усмешке еще сильнее. По предплечьям катит дрожь. Я в целом пронизан статическим электричеством, что адски злит. Откуда напасть? Откуда! Что со мной не так?
Чем больше она упирается, тем больше жжет под моей кожей. Еще проходит пару секунд и Дина пытается захлопнуть дверь, но перед этим она делает шаг назад. Ловлю ее за локоть.
Прожигает!
Соприкосновение дает мощный разряд, оно дезориентирует. Отшатываюсь, чтобы не потерять опору. Повторно давлю вопросом, но, чтобы утихомирить сопротивление все же успокаиваю.
- Тихо, дикая. Так что? Пустишь?
И не дай бог ей возразить мне. Оттесняю Дину назад и сам захлопываю дверь.
Глава 32
- Я тебя не звала.
В полумраке, что окутывает веранду, напарываюсь на сверкающий взгляд Барского. Давид лениво усмехается, а я злюсь. В последнее время он именно эти чувства вызывает. Злость и предательское волнение. Последнее невозможно вытолкнуть, я смирилась с вероломной дрожью в присутствии деспота. Но у меня остается злость. Вот ее и генерирую, подпитываю изо всех сил.
- В курсе.
Неимоверно бесит его тон. Небрежный, будто расслабленные удары плети летают в воздухе. Отхожу дальше и прижимаюсь спиной к двери. Смешное препятствие для такого, как бывший. Отодвинет за секунду, но я сопротивляюсь.
- Дальше в дом мы не пойдем.
- Ну стой здесь, а я пройду, – сдвигает с пути, нагло идет дальше.
Взрываюсь от бессилия. Как мне его одолеть? Барский в тысячу раз сильнее. Он настолько решительный, что без труда понимаю, просто так отсюда не уйдет.
Хватаю за рукав грубой куртки, дергаю. И тут же жалею. Нельзя касаться. Запрет. Любое тактильное действие в сторону аспида запрет! Кожа мгновенно нагревается под пальцами. От тела бывшего будто импульсы идут, пробиваются внутрь и заставляют мое тело гореть.
Противостояние продолжается. Оно никогда не закончится. Как же это надоело! Бессильный гнев заливает от макушки до пят. Сколько раз задавалась вопросом, почему Барский так на меня действует? Что со мной не так? И ответа нет. Не существует.
Бывший накрывает скрюченные пальцы ладонью. Зажимает, совсем не двигается. Горячий. Настолько горячий, что кожа плавится. Но все ерунда в сравнении с тем, как он бережёт мою руку в своей. Не гладит, не схватывает. Барский словно держит над землей. Чуждо, непонятно и крайне волнительно.
Несмотря ни на что, продолжаю сопротивляться. В едином порыве душу ростки адекватности, рушу на корню. Зачем прыгать с обрыва, зная, что разобьешься насмерть. Парашют порвался давно и его никто не чинил, не менял. Разбиваться с призрачной верой в чудо желания нет.
- Давид!
- Дина?
- Издеваешься? Вали отсюда.
- Обязательно. Как поговорим, так и свалю.
Его ледяное спокойствие подрывает мою слабую психику. Я стала законченной идиоткой. Не понимаю ощущений. Не могу разобраться, как одновременно хочется гнать в шею и остаться с ним. Моя биполярка раздирает надвое.
Так невозможно. Нужно бежать как можно дальше. Бежать без оглядки. Пропасть, исчезнуть, чтобы с собаками не нашел. Спасение, что отделаюсь лишь разговором. И чем скорее поговорим, тем быстрее выпровожу и крепко подумаю, как быть.
- Слушаю.
- Во сколько ты оцениваешь жизнь со мной? Назови сумму.
Вопрос неконтролируемый горький смешок вызывает. Так вот зачем приехал. Совесть замучила? Рейт человечности бывшего с грохотом рушится вниз. Ларчик просто открывался, мой личный ключ не подошел. Калькулятор вместо сердца, в голове сплошь рассчетные диаграммы. Человек-машина, прагматик приехал узнать, что мне задолжал. Козлина. Змей подколодный.
