А морда? Или как она там у пауков называется… Головогрудь!

А это страшное впереди… Педипальпы?

Сколько пар глаз на меня смотрели, я не смогла сосчитать от страха. Показалось, что много. Очень много. Больше двух – точно.

Вроде бы животным нельзя показывать страх?

- Я это… попозже зайду, - пробормотала я, сглотнув. – Когда хозяин вернется.

- Я хозяин, - ответили сверху.

Паук медленно поехал вниз, спускаясь на паутине. Я шустро отскочила к двери, подальше от стойки.

- Это разумный вид, арахны, - шепнул Джин мне на ухо. – Не позорься!

- Предупреждать надо, - прошипела ему я.

Шутник! Ведь наверняка знал! И хвоста у него не просто так нет, кто-то до меня оторвал. За шуточки.

- Никогда вас раньше не видел, - заявил паук, расположившись за стойкой. – Вы проездом? Или на отдых?

- Как пойдет, - ответила я, пересиливая себя.

Подумаешь, паук. Отвращение к паукам – это… расизм, что ли? Учитывая, что он разумный…

- Петр Петров, - представился паук. – Будем знакомы.

- Петр Петрович? – спросила я на автомате.

- Все так… шутят, - вздохнул он. – Нет, Иванович.

Серьезно?! У паукообразного разумного в другом мире… русское имя? А я Ириной назваться не могу!

- Айрин Грей, - представилась я, вольно переведя фамилию «Волкова».

Волки же серые?

- Я поселилась на улице Ядов, - продолжила я. – Хочу открыть таверну. И поэтому решила заложить семейную драгоценность. С правом выкупа!

- Надо взглянуть, - сказал Петр Иванович. – Вещица с собой?

Кольцо он рассматривал долго. Я даже думала, что сожрет его ненароком. Однако он признал, что камень настоящий, золото высшей пробы, и деньги за него предложил адекватные.

- В монетах возьмете? В ассигнациях? Медь? Серебро? – предложил Петр Иванович.

- Переведите на счет в банке, - заявила я.

- Кхем… - Он призадумался. – Сам я, видите ли, не выхожу… Внучка послать могу. Но… э-э-э… Он маленький, сам идти не может, затопчут. Позволите ему ехать на вашем плече?

Божечки! Да я при мысли об этом готова в обморок упасть!

- Позволю, - ответила я, не моргнув глазом. – Джин, слышал? Подвинься.

- А-а-а! О-о-о! – Джин вдруг заверещал так, что вполне оправдал название своего вида. Пищит, как пищуха! – Я боюсь пауков! Спасите! Помогите!

Он взобрался мне на макушку и орал там, как резанный.

- Заканчивай представление, - рявкнула я. – Если бы ты их боялся, давно бы шкуркой у порога лежал.

- Какой интересный экземпляр, - протянул Петр Иванович. – Я таких еще не пробовал. Как надоест, продайте мне. Хорошо заплачу.

Джин тут же заткнулся.

В банк мы отправились втроем: я, зайцекролик и внучок-паучок. Разумная живность нахально оседлала мои плечи. И все бы ничего, но они еще и переругивались между собой, крича при этом мне в уши.

- Жирненький, мягонький, дай укушу, - зловредно твердил паучок.

- Хтонь! – вопил Джин. – Членистоногое!

И так всю дорогу!

Хорошо, что городок маленький. И банк находился недалеко от ломбарда, на соседней улице.

И тут Джин не обманул. Мне довольно быстро открыли счет, приняв в качестве документа янтарный ключ. Паучок перевел на мой счет деньги, я сняла немного наличных и отнесла кольцо Петру Ивановичу.

День, можно сказать, удался. Осталось решить, где пообедать, купить каких-нибудь продуктов, и можно возвращаться домой, планировать дела на ближайшую неделю.

Я рассудила так: с соседями нужно знакомиться. И если на моей улице есть заведения, где кормят, лучше посетить их. Заодно присмотреться, чем торгуют, чтобы не повторяться. Если я хочу, чтобы и мою таверну посещали, конечно.

Но так уж вышло, что на обратной дороге я соблазнилась пирожками. Ими торговала девушка ближе лет двадцати семи, невысокая блондинка с пухленькими щечками. Меня подкупили ее опрятная одежда и безупречные колпак и фартук. Те, кто заботится о том, чтобы волосы не попали в еду, всегда вызывали у меня симпатию. Покрытый чистой белой скатертью стол с навесом, стоял у калитки одного из домиков.

- Заметь, вывески нет, - шепнул на ухо Джин.

- И что? У меня ее тоже нет. И в кофейне нет, - ответила я.

- А еще она не очень толстая.

- Это тут при чем?!

- Значит, не ест эти пирожки. А вдруг они с…

- Цыц! – шикнула я на Джина. – Уговорил, тебя угощать не буду.

- Больно надо! – Он не остался в долгу. – Я травоядное, между прочим!

У Влады, так представилась девушка, я купила с десяток пирожков и пяток ватрушек. И не забыла пригласить ее в свою таверну, как только откроюсь.

- Пока у меня дома бардак, - сказала я.

- И у меня тоже, - вздохнула Влада.[1]

- Куда тебе столько? – запричитал Джин, когда я, расплатившись, прошла дальше по улице. – Растолстеешь!

- Завидовать надо молча.

- Я же о тебе беспокоюсь!

- Ой, всё! Это обед, ужин и завтрак, - сказала я, чтобы он отстал. – Чтобы не бегать в кафе и не покупать еду. Удобно. Сяду на пенёк, съем пирожок. С чаем.

- У тебя заварки нет чаю выпить.

- Водичкой запью.

- А с чем пирожки? Небось, с котятами!

- Или ты сейчас уймешься, или свою порцию пирожков я испеку с тобой, - рассердилась я. – Ты помощник или мозговыносильщик?

- Мозговыно… Слова такого нет!

- Есть! Потому что ты вынес мне мозги!

Так, препираясь, мы и добрались до моего домика. Откровенно говоря, где-то в глубине души я была благодарна Джину за то, что он нес глупости, не позволяя мне расслабиться. Из-за этого я редко вспоминала о том, что случилось. И как-то легче переживала начало новой жизни, не грузилась осознанием того, что происходит.

Вообще, думать о смысле бытия – гиблое дело. Лучше организовывать это бытие, то есть, быт, чтобы легче и уютнее жилось.

Съев два пирожка и ватрушку, я убрала оставшееся добро в ледник – местный аналог холодильника, работающий не на электричестве, а на магии. Откопала в куче хлама тетрадь с несколькими чистыми листами и карандаш. И стала составлять план действий.

Первым пунктом, конечно же, написала уборку. Подумала, и решила расписать его подробнее. Надо же понять, что покупать! Веник и швабру я видела внизу, тряпки – на чердаке, средства для уборки… Так, стоп. А какие тут есть средства?

- Джин, чем здесь окна моют?

- А я почем знаю? – лениво зевнул он.

- Ты помощник или кто? – возмутилась я. – Лентяй!

- Эй, полегче! – обиделся Джин. – Ты не попросила, что тебе надо, а спросила, чем здесь моют окна.

- Попросить? – удивилась я. – А что, так можно было?

- Нужно.

- Э-э… И еду можно попросить?

- Откровенно говоря, да, - ответил вредный кроликозаяц голосом Ливанова.

- Ах ты…

Я пожалела, что под рукой нет мухобойки.

- Без денег нельзя, - снизошел до объяснения Джин, видя, как я разозлилась. – За все, знаешь ли, надо платить. Если хочешь, достану любое средство из твоего мира. За соответствующую плату. И заметь, процент за доставку я не беру.

И тут на чердаке что-то упало.

- Там кто-то есть! – испугалась я.

- Быть такого не может, - фыркнул Джин.

Что-то опять загрохотало, опровергая его утверждение.

- Надо посмотреть, - вздохнул он.

- И кто пойдет?

- Ну не я же! – заявило нахальное животное. – Ты хозяйка двери, ты и иди.

Вооружившись кочергой – ее нашла на кухне, - я осторожно вскарабкалась на чердак. Джин милостиво осветил его, избавляя меня от необходимости возиться со свечами или фонарем.

И я увидела на полу избитого мужчину в рваной одежде. Живого, но без сознания.

Глава 6. Незваный гость

Что мужчина жив, я поняла, нащупав яремную вену. Она пульсировала. И сердце билось ровно. Беглый осмотр показал, что серьезных ран на теле нет. Разве что его стилетом кто под ребра ударил. Или переломы есть закрытые.

В отчаянии я посмотрела на распахнутую дверь. Выпихнуть мужчину обратно, откуда пришел? В противном случае с ним придется возиться. А я понятия не имею, кто он! И еще, там, по другую сторону двери, остался тот, кто гонится за мной.