— А спросить не мог?

— А ты бы не разрешила?

— Разрешила бы, — надулась я.

Ненадолго, потому что мне тоже было интересно. Да и никаких сентиментальных чувств я к платью не испытывала. Признать откровенно — была только рада поводу избавиться от него после этого вечера.

Мы потратили почти час на чтение, разбор новых докладов и поиск нужных результатов по использованию материалов с западного рубежа. Смеялись и спорили, пока каждый пытался найти что-то полезное первым. Трудно удержаться, когда есть отличная возможность утереть нос своему любимому врагу. С заклинаниями смешивания вышло хуже всего. Победить так никто и не смог, пришлось приготовить оба варианта зелья, а на платье у меня теперь красовались два экстравагантных разреза почти до бедер. Это Генри пообещал исправить так, что и выкидывать не придется! Смотрелось так ужасно, что смешило меня, совсем не расстраивая.

Когда все было готово, я позвала Клубка, и он тут же явился. Я недовольно покачала головой.

— Ты попросил его подождать? — повернулась я к Генри.

— Виновен, — отозвался тот.

Формально я могла бы заставить Клубка явиться. Приказать, а не попросить. Даже усилить воздействие, чтобы тот почувствовал боль, если не послушается. Но я никогда не пользовалась такими методами. Сейчас в голове мелькнула мысль, что стоило бы начать. Правда, сразу стало стыдно. Меня удивляла собственная ревность. Ведь это была именно она? Может, дело вовсе не в Клубке, а в Генри? Дрыхни мой кот сейчас на Нессе, это не задевало бы меня так сильно.

Я указала Клубку на стол, и он медленно и недовольно пошел к нему.

— Что ж, я достаточно помог, — вдруг заговорил Генри. — Не буду портить тебе запись результатов и удовольствие от победы, если она случится.

Я удивленно посмотрела на него:

— Ты потратил тут сколько времени, чтобы просто уйти на самом интересном месте?

— Это же не моя работа, — пожал плечами он. — Уверен, что ты не захочешь делиться заслугами.

— Было бы чем делиться, — усмехнулась я. — Даже если получится, нашим людям от этого слишком мало пользы.

— Обесцениваешь свои труды, принцесса? Странно от тебя такое слышать.

— Странно, — согласилась я.

Вообще-то, раньше всегда мечтала, что сделаю нечто значимое. Что об этом все узнают, а меня запомнят не просто как дочь хозяина замка. Я хотела заслужить уважение, может, даже остаться в истории. Но сейчас, перед Генри, когда я впервые обсуждала свой проект с посторонним, все казалось мне таким глупым и незначительным, что не стоило и начинать. Порождения вроде Клубка — редкость. На тысячу, а то и десять тысяч найдется одно, которое захочет иметь дела с людьми. Кому вообще это интересно? Даже половина адептов старалась обходить моего кота стороной.

— Не грусти, принцесса, — вдруг очень тепло и по-доброму произнес Генри. — У тебя все получится.

Он стоял теперь так близко, что я толком не могла даже взгляда опустить. Вид станет только интереснее. Одной рукой Генри приобнял меня за талию. Я подумала, что он меня сейчас поцелует. Или я его. Я удивилась собственным мыслям. Какая глупость…

Клубок запрыгнул на стол, оказавшись прямо перед зельями. Зашипел, увеличиваясь в размере. Длинная шерсть встала дыбом, так что теперь он походил на мяч больше, чем на кота. Черные когти впились в столешницу, испортив поверхность.

— Клубок! — воскликнула я, отталкивая от себя Лавьера. В голове прояснилось. Нашла, с кем мечтать о поцелуях. Одно неверное движение, и он потом до конца жизни припоминать будет.

Генри попытался сбросить кота со стола, но ничего не вышло. Клубок продолжал расти и утробно выть.

Глава 25

Клубок и раньше мог бурно выразить свое недовольство, но такой реакции я не видела никогда. Будто ему не миску под нос подставили, а привязали к разделочной доске и начали резать. Во втором случае такое поведение хоть было бы понятно, а сейчас он здорово пугал меня. Особенно если учесть, что вполне мог занять собой всю комнату. Я покосилась на ближайшую дверь: сбежать можно было не только в коридор, но и в смежное помещение, все мамины комнаты были связаны между собой.

От Клубка мне передавался такой ужас, что побег оставался только в мыслях. Я будто к полу приросла. Кот тем временем занял собой весь стол, да еще и угрожающе расправил подросшие крылья. Пузырьки, колбочки и несчастные миски полетели на пол, комнату наполнил звон бьющейся посуды, а следом и дым. Не такой, как бывает от пожара, а синевато-серый, как тучи в наших землях. Он быстро покрыл весь пол и начал стремительно подниматься.

— Стихии и Мрак! — прошептала я. Одному Мраку и известно, что там сейчас перемешалось под столом: я ведь даже не потрудилась убрать на полки все лишнее, а что доставал с них Генри — вообще не запоминала.

С глухим хлопком приземлилась на пол и энциклопедия, тут же скрывшись из виду. Дым доходил уже до пояса. Клубок спрыгнул со стола и пропал. От двери, ведущей в коридор, послышался грохот, когда он врезался в нее, сбегая отсюда.

— Книга! — взвыла я. — Новые поправки! Мамины записи!

Наклонившись, я зашарила руками по полу в попытках найти ее, но натыкалась только на осколки. С шипением отдергивала пальцы, но тут же принималась искать рядом. Дыхание задержала интуитивно, но надолго меня не хватило. Я хватанула ртом воздух, закашлялась и едва не рухнула на пол. Все происходило так быстро. Меня охватила паника, я вдруг поняла, что больше не знаю, где хотя бы одна из дверей.

Генри сгреб меня в охапку и потащил куда-то. Мне отчаянно хотелось сопротивляться — счастье, что на это просто не нашлось сил.

В коридоре я все же упала на колени, пытаясь откашляться. Наверное, сама сейчас походила на Клубка. Генри быстро закрыл дверь. Дым не имел запаха, зато был прекрасно виден — высовывался из незаметной щели у пола, словно протягивал щупальца. Сев, я прислонилась спиной к стене, приложила к ней обе ладони и передала замку приказ заблокировать помещение. Показалось, что кто-то обрубил чудовищу щупальца, они упали и растворились.

Генри стоял у противоположной стены, и если не кашлял, то сдерживаясь изо всех сил. Вид у него был жуткий. Пугали не столько почерневшие глаза и сетка таких же черных узоров на веках, сколько вообще серый цвет лица. На человеческую кожу походило очень отдаленно.

Наверное, я сейчас смотрелась не лучше.

— Открывай, — скомандовал Генри, отдышавшись, и указал на дверь. Слова давались ему с трудом, через хрипы. — Пойду за книгой.

— Плохой план. Подожди, пока комната очистится. Я уже…

— Неизвестно, что там и как упало. Страницы может разъесть любая дрянь. Пока стены справятся с вентиляцией, не исключено, что от книги ничего не останется. Открывай, пока охрана не проснулась. Скоро будут здесь.

И я открыла. Спорить было нечем. За эту книгу нас по голове не погладят.

Глава 26

Генри слишком долго не возвращался.

Сначала я радовалась, что охрана еще не появилась. Затем начала переживать, поглядывая то на дверь маминой лаборатории, то в конец коридора, где находилась лестница. Прислушивалась, надеясь различить шаги, но вокруг стояла жуткая тишина. Я даже биение собственного сердца, казалось, могла услышать, и оно спешило все сильнее. Срочно требовался кто-то, кого можно послать за Лавьером, потому что от меня никакого толка. Но и уйти я не решалась, даже за помощью. Бросить его внутри, одного, когда он в любой момент мог появиться и позвать меня. Я накручивала себя все больше, понимая, что тяну время и от этого нет никакой пользы.

С другой стороны коридора из темноты на меня, не мигая, смотрели два очень виноватых красных глаза. Вернее, чувство вины передавалось мне сразу в мозг, но упорные попытки Клубка гипнотизировать меня, пока не сжалюсь, увеличивали эффект. Поэтому я демонстративно не смотрела туда. Может, кот и не при чем, но с ним мы разберемся позднее.

Наконец я встала и подошла к двери.