Опираясь на руку Джека и придерживая полы платья (которое, кстати, выглядело сейчас не самым лучшим образом — солнце и солёная вода оставили свой неизгладимый отпечаток на ткани), я поднималась по лестнице всё выше и выше. Она шла как-то полукругом, что создавало иллюзию бесконечного подъёма в небо, и, казалось, сказочный дворец, который я так ясно видела с корабля и берега, просто растаял в гуще зелёных растений. Но белоснежная лестница привела нас к цели и я восторженно замерла, не решаясь сделать ещё хоть шаг. Прямо у крыльца распускались красные кусты роз, живо контрастирующие с белоснежным дворцом. Вблизи это чудо архитектуры казалось ещё нереальнее, чем издали и мне стало просто не по себе.

Неужели я достойна такой красоты? Такого мужа? Боже, так просто не бывает! Я прижалась к Джеку и уткнулась лицом в его грудь. Он легонько отстранил меня, обняв за плечи и заглянул в глаза:

— Что с тобой?

— О, Джек… это… это всё так… волшебно, что мне сложно… поверить… — пробормотала я, запинаясь, чувствуя как колотится в груди сердце.

— Я всё-таки поразил тебя?

— На столько, что мне… даже страшно… Я боюсь заходить туда.

— А тебе и не придётся.

— Почему? — удивилась я и он в миг подхватил меня на руки, словно заранее предугадав мой вопрос.

— Потому что. — ослепительно улыбнулся Джек и перешагнул порог.

Когда мы очутились в прохладном помещении, что странным образом напомнило мне дворец, в котором я жила в гареме принца Карима, появилась пожилая женщина в тёмно-серой одежде. Она поклонилась, поприветствовала нас и спросила на итальянском языке как скоро желают "сеньор" и "сеньора" отведать завтрак.

— Я бы приняла сначала ванну… — сообщила я, не дав Джеку сказать ни слова.

— Ты говоришь по-итальянски? — спросил мой муж, впрочем, похоже не сильно удивившись этому обстоятельству.

— Да. — просто ответила я. — Ты же сам говорил: у тебя необыкновенно умная жена, так почему бы мне не разговаривать на нескольких языках?

— Чудо ты моё!.. — рассмеялся Джек и чмокнул меня в нос.

Отправив экономку готовить завтрак, он самолично отнёс меня вглубь дворца, толкнул ногой одну из дверей и опустил меня на ноги. Я была вновь несказанно удивлена. Ей-богу, словно вернулась обратно в Османскую империю! Самая настоящая турецкая баня!.. Баня! Здесь!

— Но… откуда здесь это? Я думала… во Франции не принимают турецкие ванны…

— Я люблю чистоту. И я же пират. — просто пожал плечами Джек. — Изучать новые страны и обычаи — моё любимое занятие. А что касается турецкой бани — я считаю, что это незаменимая вещь.

— Ты даже представить себе не можешь, сколько времени я уже мечтаю о ней, Джек!.. — воскликнула я, не помня себя от восторга. — Ванна это конечно чудесно, но баня… О, мой Бог, я попала в рай!..

— Не улетай от меня так далеко, дорогая моя. Всё ещё впереди и ты нужна мне здесь.

— Впереди?

— Поверь мне, я знаю как доставить удовольствие женщине.

— А я отлично знаю как отблагодарить мужчину. — лукаво улыбнулась я, не оставшись перед ним в долгу.

— Ох, Каролина!.. Не своди меня с ума… — выдохнул Джек и запечатлел на моих губах поцелуй. — Я сейчас пришлю к тебе служанку… — и он вышел.

Полностью отдав себя во власть бани, я на столько расслабилась, что даже не заметила как быстро бежит время. Мне просто-напросто не хотелось вылезать из воды. Тем более, полторы недели я провела на корабле, принимая "ванну" в бочке. Естественно, теперь мне не хотелось расставаться с таким великолепием, как турецкая баня. Но, как ни крути, а всё-таки вечно сидеть в воде — вредно для кожи, так что волей не волей пришлось вылезать и приводить себя в порядок. К тому же, Джек уже дважды присылал за мной служанку с сообщением, что завтрак готов.

Девушка, которая помогла мне вымыться и одеться, провела меня через два больших зала, в одном из которых я успела заметить камин (кстати, в отличие от Османского дворца, проходные залы выглядели обычными жилыми комнатами и сразу чувствовался уют, царивший в них), в огромную комнату, в центре которой стоял небольшой деревянный стол, всего два стула, несколько кресел и конечно же, камин. Этакая большая столовая. На стенах даже несколько картин висит с изображением корзин с фруктами. Я обвела помещение восхщенным взглядом и, поймав довольный взгляд своего мужа, опустилась на предложенный им стул.

В Париже в доме у нас было довольно роскошно, но я чувствовала себя хорошо лишь в своей спальне. В столовой стоял длинный-предлинный стол, ужасно раздражавший меня, и всегда было довольно-таки темно… Здесь же, чувствовалась воистину домашняя уютная обстановка. Хотелось лечь на пушистый ковёр с тарелкой еды и протянуть ноги к камину, в котором тихонько потрескивали дрова.

На завтрак были блинчики с ароматным малиновым вареньем. Уммм, просто взрыв вкусовых рецепторов! На десерт подали пирожные со взбитыми сливками, фрукты и, что удивило меня до крайности — горячий шоколад. Хочу заметить, что во Франции времени начала правления Людовика XIV о горячем шоколаде никто ничего не знал и лишь королева, будучи испанкой знала что это такое и очень любила этот напиток, который ей готовила её карлица по специальному рецепту.

Я блаженно принюхалась к аромату напитка.

— Это горячий шоколад. Попробуй, очень вкусно… — произнёс Джек, внимательно глядя на меня.

Я вдруг сообразила, что, должно быть, выгляжу чересчур удивлённой и растерянно улыбнулась:

— Я знаю что это. И, кроме того, очень люблю его.

— Ты с каждым разом всё больше удивляешь меня. Я ведь, по сути, почти ничего о тебе не знаю, но, тем не менее, мне нравится узнавать тебя… — он взял меня за руку и на губах его появилась улыбка.

— Это лучшее, что когда-либо мне хотелось слышать из уст мужчины, — просто ответила я.

— Я никогда не думал, что к женщине можно испытывать столь сильные чувства. Любить действително прекрасно. Ты моё чудо, Каролина.

— Джек, я сейчас покраснею до кончиков ушей. — вымолвила я, подавив смешок. — Давай обсудим эту приятную тему позже, когда останемся наедине… в нашей спальне.

— Я, кстати, намерен преподнести тебе ещё один подарок, и, надеюсь, он тебе понравится.

— Мне нравится в тебе всё и подари ты мне обычный камень, я бы сияла от счастья и хранила бы его в одной шкатулке с драгоценностями, как самую ценную вещь на свете.

Джек, разглядывавший в это время вино в своём бокале, поднял на меня глаза и через мгновение мы оба расхохотались. Мне было легко с ним и я искренне не понимала: что же так отталкивало меня раньше в нём? Как я могла пропустить мимо взгляда и мимо сердца какой он чудесный человек? Нет, трудно понять себя. Понять других куда легче, чем постичь границы своих мыслей и разобраться в самой себе. Я сопротивлялась самой себе. Глупо.

Весь остаток дня я провела в компании мужа, изучая каждый закоулок дома и слушая рассказы о его путешествиях, приключениях и потихоньку выуживая информацию о нём самом, потому что он весьма не охотно распространялся о своём прошлом. Впрочем, ничего нового я не узнала. Родился в богатой знатной семье, в Париже; остался сиротой, когда путешествовал с родителями по морю и корабль попал в шторм; затем Джек попал в семью Ричарда, ставшего его лучшим другом и братом, хотя и не по крови. Однако, жизнь сыграла злую шутку и, подарив Ричарду брата, отняла у Джека и приёмных родителей, и оба тогда ещё ребёнка остались на попечении своей тётушки, которая посвятила всю себя их воспитанию. Они изучали все возможные и невозможные науки, учили языки и познавали законы моря, которым обучал их повар в доме (к слову — бывший корабельный кок). В конце концов жизнь привела Джека к тому, что он отправился вместе с Ричардом на одном из кораблей в другую страну, где полностью перевернулась их жизнь. Сначала был полугодовой плен — это когда ему было уже почти семнадцать лет, потом побег, захват корабля и… превращение в пирата. Через несколько лет совместного плавания оба друга нажили неплохое состояние и приобрели ещё один корабль. Слух о юных неуловимых пиратах, тем временем, распространялся по морям и океанам с небывалой быстротой. Джек в народе получил имя Чёрного Призрака, и даже его корабль как-то сам собой нарекся этим необыкновенным именем. По словам самого Джека, в лицо его не знает никто, кроме его собственной команды, в которой он уверен как в самом себе или Ричарде. Почему так? Потому что в любом сражении Чёрный Призрак появляется в чёрной маске.