Помогаю ему освободиться от тесных одежд, вдыхаю знакомый и любимый запах парфюма, чуть дольше чем надо веду пальчиками по его сильной груди, спускаясь ниже и ниже, заставляю его вздрагивать от напряжения и любуюсь, как же он хорош собой. Гораздо красивее Фредерика.

Сильный, смуглый, моя рука на его теле как мраморно-белая, и мне ужасно нравится этот контраст между нами, едва касаясь целую его грудь, опускаюсь на колени и не могу сдержаться, языком касаюсь возбуждения мужа. Чтобы его привязать к себе, и выбить из красивой головы даже малейшую мысль о неверности, больше я такого в своей жизни не допущу. Это мой мужчина полностью, весь без остатка.

— Хочу тебя, Кристина, будет больно, но…

— Я столько боли вытерпела за свою жизнь, что от этой хочу испытать счастье. Только с тобой, люби меня и не бойся, — шепчу ему, не в силах терпеть и ждать.

В следующую секунду мы оказались в постели, и я впустила его в себя, и да, моего тела до этого момента мужчина не касался. Доказательство невинности слегка размазано на прекрасном фаллосе моего любимого мужа, уж не знаю, есть ли в этом магический знак, но мне бы этого хотелось.

— Только не тормози, мне приятно, правда! — шепчу, скрещиваю ноги на его бёдрах и каждый толчок усиливаю, двигаясь навстречу. Он продержался дольше, чем я ожидала, столько терпел, ждал и наполнил меня своей любовью…

А после мы наслаждались, лаская, целуя, исследуя друг друга.

— Не думал, что любовь может быть такой.

— Это не любовь, это секс. Любовь — это чувство, которое между нами всегда, а секс, это наслаждение, страсть, желание и счастье. Мне так кайфово с тобой, никогда не было ничего подобного в отношениях.

— Люблю всё, что связано с тобой. Но тебе не тяжело дышать в этом корсете?

— Тяжело, лягу на живот, а ты, если выдержишь, то развяжи шнуровку, раздень меня.

Нет, он не выдержал. Снова поцелуи, мушка на попке, ласки, и в итоге мы все повторили.

Окончательно уставшие от бесконечного дня, освободившиеся от корсета, чулок, какие я тоже снимала не без злого умысла подразнить всё ещё голодного мужа. Мы все же наши в себе силы принять совместную ванну, и чуть не уснули в ней, расслабленно обнимаясь в тёплой воде.

— Это самый лучший вечер за всю мою жизнь, — шепчу мужу, уже лёжа в его крепких объятиях в мягкой постели.

— Спасибо, что рискнула и пришла в этот мир.

— А как иначе, ты же ждал меня! — улыбаюсь и засыпаю. Это моё место, и я та, кого он больше всех любит. Вот и всё. Никаких самозванок тут нет.

Корона на выбор. Какая нравится!

Глава 61

Наша любовь только крепнет с каждым днём. Вот думала привязать к себе мужа, чтобы не повторился прошлый ужасный опыт. Но, кажется, перестаралась, Эдуард физически не может надолго оставлять меня одну, да и мне очень тяжело долго не видеть его, вот это любовь.

А мне пришлось очень быстро начать работу над портретом Александра, думаю, что герцог немного даже ревнует. Но как можно ревновать, так сильно любящую женщину.

— Ещё пара сеансов, и я смогу вас отпустить, Ваше Высочество, — осматриваю работу и понимаю, что портрет получается отличный. И если потом детали писать по памяти, то вполне можно будет закончить до Нового года.

— Я задержусь на коронацию. Так что можно устроить ещё несколько сеансов. Этот портрет очень важен.

— Как скажете, я только за! Но в чём его важность? — и тут до меня доходит. Он хочет его подарить! — Дорогой брат мой! Уж не невесте ли вы хотите презентовать этот портрет?

Он смутился, но улыбнулся. Испортил «цвет лица» став слегка пунцовым. И уши покраснели.

— Я, м! Да! Вы чудесная и очень проницательная женщина, завидую Эдуарду, но меня, кажется, сосватали.

— Вот как? И вы молчали? — убираю кисти, потому что сеанс придётся завершить, а разговор в самом разгаре.

— Княжна Анастасия Бестужева, первая красавица двора, но она за отцом уехала на Аляску, и там они возводят порт, девушка сильная духом и красивая, как вы, моя дорогая сестра.

— О, боже! Вы с таким воодушевлением говорите о ней! А уж дела, какие они делают, говорят еще больше. Как бы я мечтала с ней познакомиться!

— Она скоро приедет в Москву! Жду с нетерпением. А потом свадебное путешествие по Европе и мы вас навестим обязательно. За новым портретом!

— Я так рада, и теперь моя совесть чиста перед вами за отказ, портрет обязательно, уже начинаю готовить холст, — улыбаюсь, а Александр показал мне миниатюру, портрет молодой женщины, очень красивая шатенка. Так хочется, чтобы они обрели своё счастье.

После откровений Александра мы много рассуждали о политике, о будущем, я, конечно же, проболталась о другом мире, и князь на полном серьёзе начал пытать меня по всем вопросам, хоть немного понять, какие технологии можно начать развивать и как быстро. И всё под запись. Сошлись на том, что фундаментальные науки надо развивать как можно быстрее, химия, физика. Инженерное дело и проложить ещё одну железную дорогу между нашими столицами.

Планов так много, что нам можно ещё месяц обсуждать. Эта «работа» тоже заняла немалое время после сеансов живописи.

Эдуард тоже участвует в обсуждениях, когда ему позволяет рабочий график. В сенате сейчас очень жарко, так много новых законов, подготовка к коронации. И еще одна проблема, о которой я даже не догадывалась.

Вечером, когда мы остались одни, муж вдруг прошептал:

— Фредерик настаивает на убийстве Вилли.

Я замерла, вытаращив глаза. Это что-то запредельное. Не могу понять, что значит «настаивает».

— Почему? Что случилось?

— Он единственный, кто не поверил в её сумасшествие. И подослал к Вилли верную, но ему верную служанку. Слово за слово, и уже на третьи сутки Вильгельмина попросила женщину съездить в один дом, там забрать из тайника яд, найти одну надёжную фрейлину и отравить нас.

Даже сказать ничего не смогла, это какой-то невероятный абсурд. Её же никто на трон не посадит.

Эдуард продолжил:

— Фредди проверил информацию, нашёл дом и тайник, там яд, украшения из казны и корона, которую мы так долго искали, всё хранит верная помощница королевы, старая фрейлина, которую все забыли. Так что угроза оказалась небеспочвенной, а самой натуральной. И есть ещё одно! Твой несчастный бывший муж признался мне, что ему пришлось уступить Вильгельмине и вступить с ней в связь, из-за угроз и шантажа убить тебя. Позже она обещала отпустить его, как только я женюсь на ней. Вилли умело плела интриги, ты и Фредерик стали её жертвами, мне жаль, она бы не оставила в покое вас как пару, ни за что.

— Бедный мальчик, он же совсем молодой, одинокий и она его затравила. И Аннабель всё же убила руками Виолетты. Ненормальная баба! И что с ней делать? Она правда не может успокоиться?

— Нет, не может! И Фредерик предлагает дать ей из гуманных соображений её же яд. Он уверен в своём решении, как никто другой! Думал, что это месть, но это страх за тебя и Линду. Он всё равно найдёт способ убить её, даже без нашего согласия.

— Ох, как же она достала! — мне снова нехорошо, я тоже боюсь не за себя, а за Линду, за Эдуарда, да и за Фредди, она ему отомстит за всё. Вилли никого не пожалеет. Сжимаю кулаки, закрываю глаза, хочу услышать внутренний голос и свою совесть, смогу ли потом спать спокойно, если не скажу сейчас мужу: «Да!».

— Увы, это ты забудешь о её существовании, а она нет! Она и через год, и через два будет повторять попытки.

— Мне очень тяжело. Пожалуйста, пощадите меня и не заставляйте принимать это мучительное решение, потому что я не могу думать о пощаде женщине, приказавшей украсть мою дочь, я бы её своими руками удавила, поступайте как надо, я всё поддержу! Потому что, если что-то случится с тобой или Линдой, вот тогда я себя точно не смогу простить! Как Фредерик не может простить себя за смерть Аннабель, — шепчу мужу, понимая, что иного решения нет и это не мы выбрали, а сама Вилли.