— Сначала поговорю по отдельности, потом вместе решим, как жить дальше.

Макс не понимал, удивлённо косился на меня, а вот Ария все прекрасно понимала, но все равно молчала.

Я не стала ждать служанок, ухватилась за ручки и покатила Арию в столовую. Макс крутился рядом и требовал, чтобы ему дали катить, для ребенка это было интересным приключением, на которые наш тихий дворец был жаден.

В столовой обычно собирались все, кто был во дворце на данный момент. Обязательного присутствия я не требовала, чай не королевишна. Сегодня был Тоний с Сайсой, парочка ее девушек, Суржик, внимательно осматривавший нашу процессию. Одна из служанок быстро убрала лишний стул, и я поставила кресло за стол по левую руку от меня. Встретилась взглядом с Сайсой, которая странно покосилась на Рамиро, ладно разберусь потом, что у них случилось.

— Добрый день, Ария, — Сайса поздоровалась с девушкой, — рада тебя видеть.

Ария чуть заметно кивнула, застыла изваяньем, смотря в пространство безучастным взглядом. Странно было видеть ее такой. Я запомнила ее живой, можно даже сказать, ураганной девочкой, силу она взяла от Амаранта ветреную. Но сейчас у нее словно отключили батарейку. Мне было ее жаль. Даже несмотря на то, что из-за нее мы расстались с Амарантом, я не могу представить, что бы было со мной, если бы такое случилось с Максом…

За столом мы не обсуждали серьезные дела, просто делились впечатлениями, мыслями, а иногда и чем-то веселым. Из веселого в последнее время у нас были проделки Максимилиана. Познающий дар вкупе с огненной стихией делали моего сына просто неуловимым в проказах.

До трех лет у него были няньки, но они так за день уставали за ним бегать, да и сделать ничего не могли, когда эта наглая моська просто блокировал двери или прятался где-нибудь, где его не могли найти простые бытовые маги. Поэтому задачу сдерживать Макса взял на себя Тоний. Основное время с ним проводила я, а подменял племянник, когда мне хотелось отдохнуть. Через год мы просто дали ребёнку самому познавать этот мир. Дар оберегал сынишку, а огонь не давал в обиду, это нужно еще от Макса других защищать.

Но выход в город без сопровождения был запрещен, так что вся округа дворца за эти пару лет была им обследована досконально. Максимилиан даже потайные ходы нашел, о которых я благополучно забыла и научился ими пользоваться, пугая всех домашних. Во дворце из всех кровников остались жить Тоний, Рамиро, Сайса со своей группой и Майра с Темием, который отвечал за стражу дворца. Остальные благополучно разлетелись по городу и его округе.

Ария, естественно, в наши разговоры не влезала, но внимательно слушала, иногда беря ложкой вкусную утреннюю кашу. В какой-то момент я обратила внимание на ее запястье. Одна рука у нее бездействовала и лежала на подлокотнике, второй она неуклюже ела. На той, что лежала, задрался рукав платья, оголяя кожу, покрытую грубыми рубцами. Это были не просто порезы, была такое чувство, что руку пытались перерубить. Золотистая сила тут же облепила порезы, девушка вздрогнула и, увидев мой взгляд, постаралась спрятать руку.

Я понимала, что Ария могла за это время изменится, но в какую сторону она изменилась? Поняла ли она, что натворила, или Карана так забила ей мозги, что она до сих пор считает виноватой меня. Хотя да, виновата во всем Анодея… Я замерла, обдумывая свои мысли.

— Чем займешься сегодня? – спросил Рамиро, его ревнивый взгляд на Арию мне не понравился, ведь договорились, что, между нами, ничего нет, только рабочие моменты. Суржик был представительным мужчиной красивым, за ним страдала половина нашего города. А у него свет клином на мне сошелся. Он был женатым три раза, три раза вдовец, имеет пятерых детей, которые уже выросли и живут своей жизнью. Сейчас бы просто наслаждаться жизнью, любимой работой, а он нашел себе приключение, влюбится в меня. Если бы не истинная связь, которую не выжжешь даже золотой силой алайи, я бы была бесконечно счастлива с ним, но нет. Я не чувствую его как мужчину, как друга, как соправителя, как помощника, как защитника, но не мужчину.

— Собираюсь провести время с детьми, нам нужно поговорить. – ответила я Рамиро, выдержала его пронзительный взгляд, это мое дело, и его это не касается.

Пока катила назад Арию, Макса, я сбагрила на учебу к Тонию, обдумывала, как начать разговор, и склонялась к мысли, что нужно говорить открыто, правду.

Когда я хлопнула дверью, Ария вздрогнула, сжалась в комочек в своем кресле, на меня метнулся загнанный сапфировый взгляд. Так, непривычно видеть в таких глазах страх. Упрямство, хитрость, триумф победителя, но не страх. Я сжала зубы, и выкатив кресло на середину комнаты, села напротив Арии на небольшой диванчик. Прямо посмотрела в глаза девушке:

— Начнем с тобой сначала, Ария, позволь мне представиться, меня зовут Надежда Ненашева, и я попала в тело Анодеи Сахрами шесть лет назад, когда та погибла, упав с райта…

Рассказывала я долго и обстоятельно, обо всем, что произошло со мной за это время, наблюдая на лице девушки эмоции и считывая при помощи золотой силы ее сердцебиение. Если вначале она мне не верила, то в конце рассказа заметно обмякла, на лице появилась скорбная складка, опустив уголки губ вниз. Она верила мне или надеялась, что все, что я рассказываю, правда.

— Я не жду от тебя принятия правды сразу, я понимаю, что поверить в такое нелегко, — сказала я напоследок, с меня словно всю энергию вытянули так устала. Наверно, Ария теперь единственный человек, который знает все, просто все. Зато на душе спокойствие, и приятная усталость.

— Вы не боитесь мне все это рассказывать? – голос у Арии был выцветший, как дуновение ветерка, — Я ваш враг, из-за меня вы не стали женой отца.

Я ухватилась за кресло и подкатила его ближе, говорить громко уже устала, глаза девушки стали большими от страха, а когда я поправляла на ней покрывало, она вздрогнула, словно ожидала удара. Если Карана ее била, я найду ее и вырву ей все волосы, пообещала я себе. Хотя это и так понятно: синяки по телу явственно говорили, что девушку били.

— Ты мне не враг, твой отец - взрослый мужчина, выгнать меня было его решение, пусть под давлением эмоций, из боязни, что я виновата в твоем отравлении и ему придется что-то с этим делать, но это не твоя вина. А твои детские выступления — всего лишь защита от той, кого ты считала убийцей. Думаю, что не будь рядом с тобой Караны, ты бы вела себя по-другому, Ария.

— Я ничем не лучше ее! — голос девушки сорвался. — Я хотела вашей смерти! Я мечтала, чтобы Карана стала моей мачехой, и мы были счастливой семьей, — девушка усмехнулась, в это мгновение она была похожа на Волка как никогда. – Я виновата, что отец несчастлив, а я калека, которая не может даже нормально есть. Я много думала, я хочу умереть, я давно готова к смерти, — девушка потерла запястье, — отец помешал, я бы давно его освободила.

Я всегда была немного циником, в меру добрым и справедливым, но сейчас мне было так жаль ее... одинокую, выброшенную, беззащитную… Я просто встала и обняла ее, притянула к себе замершее легкое тело и шепнула:

— Теперь ты не одна, Ария.

Золотистая энергия кружила нас в водовороте и словно вытягивала все ненужное, больное, наносное. А потом она зарыдала, громко, протяжно, в голос, а я молча пережидала бурю, роняя слезы на ее макушку. Ей нужно освободится от боли, страха. А тело… тело мы вылечим.

После нашей беседы, плавно переросшую в плач с объятиями, мы не стали сразу лучшими подругами. За один разговор невозможно снести стены, которые строились годами, но мы разрушили основание и теперь днем за днем наращиваем мосты. Поговорить с Максом я решилась лишь через неделю, хотя он посматривал на нас с Арией с подозрением.

На удивление он спокойно принял новость, что Ария его сестра, от познающего редко что скроешь, а свою кровь дракон, оказывается, почуял сразу.

— Мама, решайте свои девчачьи дела, я подожду, — сказал мне не в меру умный сын и по-взрослому поклонился и мне, и Арии, когда я вызвала его к нам в гостиную.