Империя после того, как отодвигали щит, очищала территории от больших скоплений тварей. Пусть они уже не могли заражать других скверной, но не умирали, продолжая жрать все, что попадалось им на зуб. Войско императора проходилось катком по землям, уничтожая тварей. Потом на эти земли выгоняют тех, кто сидит в тюрьмах, многие соглашаются сами, это хотя бы свобода. После нескольких лет, как бывшие заключенные немного обживут земли, сюда сгоняют всех, кто неугоден императору.
В основном это бывшие местные рода, которым не нравилось, что пришлые, все взяли в свои руки. И неважно что пришлые живут тут уже не одну сотню лет, да и давно перероднились с местными. Я даже не удивилась, на Земле при переезде в другую местность, только твои внуки становятся местными и то какая-нибудь старушка может вспомнить, что предки-то не исконные, приехавшие. Так и тут была местная аристократия и были пришлые, которые власть захватили. Но они могли бороться со скверной, и в этом был их огромный плюс, почему местные до сих пор не поднимали бунт.
Когда сюда приехал Волк, то быстро сколотил свою группу, которая частично до сих пор с ним и навел тут порядок. Это было не за один день.
‒ А как же твоя дочь? ‒ и я тут же пожалела, что вылезла с вопросом, не хотелось говорить о его дочери.
Волк посмурнел, сжал челюсть, что заходили желваки, потом выдохнул и на удивление ответил:
‒ Ее я забрал три года назад, вернее, мне ее привезли ее дядьки. Прошлись по мне пытками и кинули в пустоши с ребенком на руках.
‒ Но ведь это их племянница? ‒ ужаснулась я, ‒ как такое возможно?
‒ За Арией смотрела ее бабушка, как только она умерла… они считали, что она не их крови, а моей, поэтому не достойна жить.
‒ Это кошмар, сочувствую тебе, ‒ как-то так получилось, что я положила на кулак Волка свою ладонь, в знак поддержки. Меня всегда трогала беда, если в ней были замешаны дети, это для меня страшно. Дети должны жить в заботе и любви. Пусть они познают мир, набивают шишки и понимает, что такое борьба, но тогда, когда за спиной у них есть семья, которая всегда поддержит, поможет в тяжелой ситуации.
‒ Моя дочь растет без матери, Анодею я не собирался к ней подпускать, но ты… Я был бы счастлив, чтобы вы стали близкими подругами. Я видел, как ты добра к детям, как они к тебе тянутся и понадеялся, что у тебя не будет проблем с ней. Но сегодня она пришла в слезах, рассказала, что напугалась Арда. Прошу, будь с ней помягче Дея, Ария растет без матери, и я понимаю, что балую ее, но дочь очень мне дорога…
Мы замолчали. Я не хотела вдаваться в подробности, что произошло на самом деле, не думаю, что Волк доверяет мне до такой степени, чтобы верить насчёт свой Караны. Странно, что он маг и позволяет кому-то использовать на себе зелья. Сейчас в нем их нет, но не факт, что Карана не подстрахуется и опять не приступит к своему плану охмурения.
Зелья на полукровок драконов действует не так сильно, как на людей, но действуют. Притупляется ясность сознания, появляется общая заторможенность организма. В пустоши это может стать опасным, как эта дура этого не понимает. Не время говорить о Каране, думаю, Волк спишет все это на банальную ревность. Я вздохнула и просто кивнула мужчине. Редко какой отец так любит своего ребенка, его дочери повезло хотя бы в этом.
Когда все гости насытились, начались танцы. Музыканты стали наигрывать чуть веселее, конечно, до земных танцевальных ритмов им далеко. Девушки, которых тут было, не мало хихикая собирались в стайки под присмотром мамаш и сверкали глазами, привлекая мужчин. Через несколько минут в зале перед столом уже танцевали парочки. Движения простые незамысловатые, которые, думаю, я спокойно повторю.
‒ Прошу, ‒ Волк подал мне руку, которую я приняла, не прощу себе, если не потанцую. Пусть это не бал, но все же это первый светский раут, который я посещаю в этом мире. Дар внутри хихикал, Анодея, по его словам, была прекрасной танцовщицей, так что память тела не подведет и на том спасибо.
Что я могу сказать, приятно танцевать с тонко чувствующим тебя мужчиной. Амарант в нужное время поддерживал, ласково ненароком проводя по спине теплой ладонью, улыбался, когда я наступала ему на ноги и вообще был просто обаятельным и притягательным. Мое сердце в который раз кололо от обиды, что все так сложно и не быть нам по-настоящему вместе. После нескольких танцев Волк усадил меня на один из диванчиков и пошел принести мне чего-нибудь попить. Тут-то и появился рядом со мной служитель Небесного со своим спутником, от которого мое лицо тут же скривилось.
‒ А ты прав, ‒ сказал неприятный тип, ‒ она чувствует.
Мужчина был в возрасте, хотя я могу ошибаться с этими долгожителями и ему лет вообще под триста. Черные волосы с благородной сединой, аккуратная борода, пронзительный взгляд серых глаз, который, кажется, видит тебя насквозь.
‒ Госпожа Анодея, хочу представить вам Суржика Рамира, раньше он был командиром в форте теперь это небольшой поселок под его руководством, ‒ сказал служитель и я кивнула, но не поняла, зачем служитель привел ко мне этого мужчину. ‒ А это Анодея Сахрами, последняя из них, так что дар весь в ней.
‒ Ты чувствуешь это во мне девочка, ‒ по-военному без всяких экивоков спросил Рамир. Я сразу поняла, о чем он и просто кивнула, не вдаваясь в подробности, ‒ Сможешь вытащить это из меня? ‒ мужчина, казалось, даже дышать перестал замер, рассматривая меня, а я перевела взгляд на служителя.
‒ Здесь не место говорить об этом, ‒ покачал головой служитель, ‒ Но твой дар может сказать тебе, поможет он Суржику или нет.
Я прислушалась к дару и почувствовала его высокомерное превосходство. Ох и любитель он повыделываться. Небесный дар может видеть темную магию, может изгонять тьму, но тварей, что обрели физическую форму, он изгонять не может, тут может справиться только Сахрами, познающий и исправляющий. Раньше, когда дар был размазан по всей семье он такого бы точно не смог сделать, но теперь он цельный. Впервые за много сотен лет он способен на многое из того, что мог дракон, пришедший в этот мир. Один из первых.
В общем, дар согласился изгнать из Рамира сидящую внутри него заразу. Я тут же рассказала мужчинам, что смогу изгнать черную тварь.
‒ Я смогу ее изгнать, но в вашем случае нужна сильная подпитка энергией. Эта тварь так просто не сдастся, ‒ дар проводил нитями внутри тела Суржика и что-то черное ощетинившись острыми иголками пускали в теле черный дым, отравляя мужчину еще больше. Теперь я хорошо ее видела, похожая на кляксу мерзкая субстанция, которая поселилась внутри Рамира.
‒ Тогда встретимся завтра в вашем лагере, ‒ сухо сказал служитель, заметив, что к нам идет Волк.
‒ Девочка, ‒ голос Суржика дрогнул, ‒ сможешь избавить меня от этой гадости, я тебе… да я… все для тебя сделаю, ‒ сказал он быстро.
И когда подошел Волк, кивком поздоровался с ним, а потом они со служителем ушли. Все это произошло так быстро, что я пропустила вопрос от Волка и только когда он повторил мне его, встрепенулась.
‒ Что от тебя нужно было Рамира?
‒ Проблемы со здоровьем, ‒ пожала я плечами и с благодарностью приняла прохладный компот, отпила, утоляя жажду.
‒ Да, я пробовал твои зелья, хорошая работа, но они не помогут Рамира, он заражен черным.
‒ Что это?
‒ Небесные могут уничтожать скверну, но не могут убрать последствия, к которым она приводит. Тот, кто долго живет здесь, все равно получают небольшие отравления тьмой. Это не скверна, которая убивает мгновенно, но когда тьма накапливается, то можно получить внутри себя пожирателя, который будет есть тебя живьем, не тело, а энергию, жизненную силу.
Поэтому служители Небесного тут ценятся, чем чаще происходить очищение помещений и улиц, тем здоровее люди и мало шанса подхватить такого пожирателя внутрь.
‒ И много тут таких заражённых? ‒ нахмурилась я.
‒ Достаточно, ‒ кивнул Волк, ‒ Я часто езжу в империю и чищу себя, привожу для дочери раз в полгода служителя, а многие этого не делают. Плюют на свое здоровье, нет времени, желания заниматься глупостями, как они думают. И вот результат, один из самых богатых людей форта, медленно гаснет.
