– Нет, ваше величество. Возможно, вы считаете меня сумасшедшей, но эта странная привычка передалась мне по наследству от матери.

Я не смогла сдержать улыбку. Бессмертная продолжала меня удивлять своими причудами.

– У вас с Дмитрием наверняка есть причины, которые привели сюда. Однако, что бы ни случилось, будьте внимательны при выборе работы. Иногда «легкие деньги» не решают все проблемы. Я не хочу, чтобы вас поймал и допрашивал Совет, поэтому покиньте это место, желательно сейчас.

Блондинка на мгновение замешкалась, но не промолвила ни слова. Только возле двери бессмертная осмелилась остановиться. Луна, освещая маленькую комнату, выполненную в серых и черных тонах, выделила черты лица миловидной служанки. Ее серебряные глаза все так же продолжали быть мертвыми. В них ничего не отражалось. Зои – словно падший ангел, которого изгнали из родного дома за то, что она лишилась семьи и осталась никому не нужной в том мире. Лишней в игре общества. Мне жаль ее, но я не собиралась держать ее рядом с собой, не хотела привязываться.

– Когда будете готовы, дайте знать. Я всегда буду на вашей стороне, ваше величество, что бы ни случилось. Спасибо, что позволили стать героиней вашего спектакля. После одного несчастного случая нам с Дмитрием пришлось скрываться от Совета. Лилиана оказалась единственной, кто предложил защиту от них и деньги, которые нужны были срочно.

Я лишь в недоумении приподняла бровь, но ничего не ответила. Зои ушла, оставляя меня одну с кучей бумажек на столе и горящим камином, в котором потрескивали брошенные мною ветки. В кабинете Лилианы стояла мебель из темного дерева. Все в стиле этой женщины: строгость, серые цвета и немного классики. Оглядев комнату во второй раз, я села за стол, глядя на старинный портрет, висевший над камином и покрывшийся пылью. Ничего особенного. На ней изображена вся семья Сойлер: дочь, мама и папа на фоне алых роз. У родителей ледяной, пронизывающий взгляд, в то время как их ребенок искренне улыбался и светился радостью, держа медвежонка. Она точно была лучиком света в этом темном и скучном королевстве. Сочувственно наградив последний раз взглядом «лучик света», я переключила внимание на стол. Мия хорошо постаралась. Нашла всю информацию обо мне и семье. Когда я начала читать о себе, скомкала бумагу с ненавистью, бросая в камин.

«Зачем ты это сделала?»

– Не твое дело! – процедила я, садясь обратно.

«Ты не можешь вечно бежать от прошлого».

– Заткнись! – Ударила кулаком по столу.

Голос стих.

Чем дальше я читала старые документы, записи, тем сильнее начинал душить ужас и появлялось отвращение к самой себе. «Смерть», «розы», «ночь», «королевство», «убийства», «затмение», «проклятие», «война», «чудовище», «бессмертие», «хаос» – от этих слов охватывали паника. Они, как звери, вцепились и не отпускали. Воспоминания о прошлом накрывали, словно волной, погружая все глубже и глубже. Доносились голоса, крики, плач, смех. Закрыв глаза, я увидела девочку, стоявшую посреди поля, на котором разгорелась кровавая битва. Белоснежное покрывало снега окрашивалось в алый. Никто не замечал ребенка, всех в этот момент волновало одно – корона и власть. Малышка, глядя на царивший хаос, плакала, но никому до нее не было дела. Она не хотела видеть, как кто-то проливал кровь на территории дома, не хотела слышать, как кто-то кричал; не хотела, чтобы смерть забрала их всех. Мать уже забрала. Кто следующий?

«Хватит! Прекратите! Не убивайте друг друга!» – кричала принцесса, но никто ее не слышал. Не в силах больше обращаться в пустоту, девочка упала на колени, а затем очутилась в темном туманном лабиринте.

Малышка от кого-то убегала. И так продолжалось до тех пор, пока не настала сегодняшняя ночь.

Я открыла глаза. Эмоции рвались наружу. Ярость, ненависть, отчаяние, отвращение, зависть царапали душу. Монстр внутри меня ломал клетку, которую приходилось строить всю жизнь, удерживая в ней саму себя. Мой главный враг – это я. Если снять все маски и уничтожить придуманные личности, на трон сядет та, кто разрушит весь мир. Ее боялись и о ней сочиняли множество легенд, пугали детей, когда те не слушались взрослых. У нее много прозвищ, но имя одно. И я не хочу его слышать, потому что ненавижу его. Ненавижу себя настоящую.

Собрав все бумажки со стола, я выбросила их в огонь.

– Неплохая попытка избавиться от прошлого, – раздался голос Лилианы за спиной.

Развернувшись, я сжала пальцы в кулак, сдерживая желание наброситься на бессмертную.

– Зачем? – процедила я, делая медленные шаги вперед. – Зачем ты посылала мне сны и видения?

Лилиана сухо усмехнулась.

– Я?! – изогнула она бровь. – Я пыталась избавить тебя от них, но ты сопротивлялась, – холодно заговорила она.

Настала моя очередь удивиться.

– И каким же образом ты пыталась это делать?

– Таблетки и гипноз.

Смех вырвался из меня.

– Ты в курсе, что бессмертные не могут друг другу внушать? – По выражению лица Лили стало ясно: она слышала об этом впервые. – Только королю и королеве это по силам. Что касается таблеток, то они как раз все и ухудшали.

Сойлер пожала плечами, делая вид, будто ей неинтересна новость. Бессмертная присела на диван, меня бесила ее невозмутимость. Лилиана вела себя так, словно ничего между нами не произошло, словно никто не заключал никаких сделок, словно мы те самые мать и дочь.

– Знаешь, Ками, было интересно наблюдать за тобой, – медленно проговорила Сойлер, растягивая каждое слово.

– Камиллы больше нет, – села за стол я.

– Но ты на нее чем-то похожа.

– Чем? – решила узнать я.

– Характером, – бросила с отвращением Лилиана. – Обе неконтролируемые девицы.

С моих губ сорвалась легкая улыбка.

– Когда у нас за ужином собрались гости, ты все начала портить, из-за чего потом меня заподозрили…

– И правильно сделали! – оборвала я, чуть не вскочив со стула. – Знаешь почему?! Потому что ты – ужасная мать!

Кажется, мои слова ее задели.

Лили метнула острый взгляд на меня.

– Я доверилась тебе! Согласилась на твою сделку! – Гнев выходил, но не до конца. – Но я не соглашалась на то, чтобы быть твоей марионеткой.

– Ты и не была ею, – запротестовала Лили.

– Хватит врать! – Слова сами вырвались криком. – Ты обещала, что в новой жизни не будет воспоминаний о прошлом. – Выдержала короткую паузу. – Клялась, что сделаешь счастливой дочерью, подаришь свою любовь, но вместо этого я получила еще больше ненависти и лжи. – Вздохнула, продолжив дальше высказывать: – Все, чего я хотела, – избавиться от роли, которую ты навязала мне. Я плохо играла на сцене не из-за того, что забывала слова, а из-за того, что хотела быть той героиней, которая ближе мне, а не тебе. Ну и таблетки тут тоже испортили много чего, в том числе мое состояние. – Я помассировала виски, стараясь успокоиться. – Кстати, знаешь, почему я отказалась от интервью, которое ты якобы хотела взять у короля? Потому что мне не понравились твои планы. Я знала, к чему ты вела, но хорошо, что до тебя все же дошло.

В кабинете воцарилась тишина.

Лилиана Сойлер встала и подошла к окну. Я наблюдала, как она смотрела на луну, погруженная в свои мысли.

– Хочешь, мы начнем все сначала? – предложила спустя несколько секунд. – Ты попытаешься забыть все, а я постараюсь исправить ошибки. Стану той матерью, которую ты хотела видеть.

Она сейчас серьезно? Какой абсурд! Если Лили думала снова затащить меня в ловушку, то пусть не рассчитывает на это. Мое терпение закончилось. Лопнуло, как воздушный шар, который отпустили в небо. Он летел свободно до тех пор, пока не поднялся слишком высоко.

– Нет, Лилиана, спектакль окончен. Я не собираюсь больше играть в дочки-матери, – встала я из-за стола. – Мне надоели приказы и ложь. Я устала от всего этого. Простить один раз могу, но не десять. Сколько раз я сбегала от тебя? Три. – Сделала задумчивый вид. – Сколько раз закрывала глаза на все твои косяки и продолжала себе внушать, что я дочь влиятельной богатой женщины? Сколько раз терпела твои выходки и общество, которое ты собирала вокруг себя? Сколько раз пересматривала весь этот цирк, ни разу не выйдя на сцену? И сколько раз все повторялось снова и снова?